На границе тучи ходят хмуро...
Шрифт:
– Охотно, господа. Секрет прост: двойная цепь секретов и дозоров, наблюдатели в самых удобных для прохода контрабандистов местах.
– Позвольте поинтересоваться, а где же взять столько нижних чинов?
В разговор вступили остальные гости, и он плавно переместился за большой стол в канцелярии, где Александр подробно и ничего не тая (ну почти ничего: про штурмовой вариант формы, бронежилеты и «рокот» он скромно умолчал) целый час рассказывал и показывал на карте и макете местности, что и как он организовал. Во
– Идея, конечно, интересная…
– В чем же заключаются ваши сомнения, Василий Эдуардович?
– В том, что ничего из этого не выйдет. Новые… как их там… накидки, засады, приемы боя. Это же натуральная война получается! А значит, и потери, порча казенного имущества, траты патронов, жалобы разные. И так, с Божьей помощью, справляемся, по старинке.
– Вот именно, по старинке! А военное искусство на месте не стоит! Эвон какие у Олькушского отряда успехи, значит, новая тактика вполне хороша, да к тому же и в деле проверена!
Конец спору положил подполковник Росляков, мудро рассудивший, что начальству виднее. В смысле, что он накатает подробный рапорт с указанием автора всех новинок и отправит по инстанциям, а там уж как решат. Но на этом расспросы не закончились.
– Вы в прошлый раз говорили о пистолете новой конструкции.
Пришлось Александру показать старую модель «плетки» и отсыпать немного патронов для наглядного знакомства с новинкой. «Ознакомившись» и при этом отбив руки резкой отдачей, господа офицеры все равно остались в полном восхищении: такая новинка пришлась по душе всем без исключения.
– Александр Яковлевич, позвольте выразить вам мое самое искреннее восхищение! Это же почти пулемет! Сколько, вы говорите, патронов в обойме?
– Стандартная на восемь.
– Изрядно. Я не отказался бы от… А вы планируете пускать ваш пистолет в производство?
– Да, господа, планирую. Примерно к Новому году вы сможете приобрести себе похожую модель.
– Я буду ждать с нетерпением.
После того как нежданные гости уехали, поручик чувствовал себя выжатым досуха лимоном. Господ офицеров интересовало буквально все, и приходилось отвечать очень осмотрительно, продумывая наперед каждое слово. Блинский, наоборот, заметно поднабрался сил и уверенности в себе.
«Ну прямо цветет и пахнет. Вот кстати!»
– Сергей Юрьевич, могу ли я вас попросить об одолжении?
– Разумеется, Александр!
– Я хотел бы получить две недели отпуска этим летом. Это возможно?
– По какой надобности?
– Хочу провести деловые переговоры с заграничными инвесторами и организовать производство своего пистолета.
– О! Для такого дела отпуск непременно будет. Всенепременно! Производство такого оружия пойдет только на пользу государству Российскому, а посему…
«Ууу! Ну почему он не может просто сказать «да»!»
Слушая
– Так что можете рассчитывать на мою всемерную поддержку, князь!
– Благодарю вас, Сергей Юрьевич. По поводу вашей смены до сих пор ничего определенного? Я думаю, что замену вам будет весьма сложно подобрать.
– Ну что вы, Александр. – Штаб-ротмистр зарделся в непритворном смущении. – Кое-какие сведения все же имеются. Ротмистр Розуваев… к сожалению, имя-отчество мне неизвестно. Служил на границе с Пруссией, теперь получил перевод к нам. Вот, собственно, и все, что мне ведомо.
– А корнет Дымков, о нем что-нибудь известно?
– Должен вскорости вернуться к службе, о чем прислал письмо-извещение в штаб.
Отдохнуть в этот день поручику было не суждено: едва он проводил Блинского и засобирался домой, как прибежал довольный голубятник и положил на стол перед ним огрызок бумаги с процарапанными цифрами: 12–17.
– Старшего унтера ко мне!
Глава 29
Спустя неделю после завершения инспекционного смотра довольный и одновременно усталый Александр вышел из особняка баронессы в вечерний сумрак. Довольный – потому что успел соскучиться по своей хоть и ревнивой, но все же нежной, красивой и очень темпераментной Соне и наконец-то ее увидел. Собственно, и усталый по той же причине, но это была приятная усталость. Улыбнувшись своим мыслям, поручик поправил ножны с шашкой и зашагал к штабным конюшням – забирать своего мерина. Вот только не дошел.
– Хто нибудь, помогитя! Убивають! – слабо, но отчетливо донеслось из неосвещенного переулка-тупичка между двумя двухэтажными доходными домами.
С сомнением оглядевшись по сторонам, Александр неспешно двинулся на выручку невесть кого – даже чей голос и то не удалось разобрать: может, мужской, а может, и женский. На границе хоть и слабого, но света луны и почти полной тьмы сам собой пришел нужный настрой, а рука скользнула в карман, нащупывая «плетку». Глаза все больше и больше привыкали к темноте, и так же быстро росло напряжение.
«Странно… никого. Из окна кричали, что ли?»
Еле слышный шорох за спиной прозвучал громче орудийной канонады, резанув по нервам ощущением близкой смерти. Рефлексы толкнули тело перекатом влево-вниз, а там, где он только что стоял, в воздухе что-то прошелестело, с бряканьем и еле слышным звоном отлетев от стены в уличную грязь.
– Ишь ты, шустрый какой!
На выходе из переулка стояли две мужские фигуры, и та, что позади, уже успела достать револьвер.
– Ну чё, офицерик, пора помирать?