На границе тучи ходят хмуро...
Шрифт:
Хранилище было простой подвальной комнатой без окон, правда, с солидной стальной дверью и очень толстыми стенами. Почти по центру – громадный, выше человеческого роста, сейф, матово блестевший свежей краской. И не закрытый. Когда Александр нетерпеливо провернул и дернул ручку, дверца немного отошла.
– Очень любезно с вашей стороны, господин управляющий, очень. Прошу, присаживайтесь. Вот так. Не давит? Вот и хорошо.
Когда грабитель проходил мимо связанных клерков и их клиентов, почти все они глазели на него – и с сильным любопытством. Как же, когда еще увидишь революционера, бунтовщика
Набивать чемодан и саквояж было приятно. Очень. В сейфе было три полки: большую верхнюю занимали разнообразные ценные бумаги – векселя на предъявителя, закладные, акции… Они его не интересовали, потому как быстро реализовать все это не получится. Две нижние полки, размером поменьше, одна полностью, другая наполовину были заполнены упаковками банкнот. Гульдены, франки, марки, фунты стерлингов, рубли, доллары, швейцарские франки. Глаза разбегались! А ведь еще и золотые монеты присутствовали, и немало.
«Так, вдохнули-выдохнули и дальше двигаемся. Ух!!! Спокойно, спокойно…»
Чемодан вместил три четверти всех пачек. Все остальное пришлось пихать в саквояж и засыпать сверху золотом – сколько влезло. Тяжеловато получилось, даже, скорее, тяжело. Килограмм сорок будет точно, вернее – пятьдесят. Ничего, можно и потерпеть. И потерпит! Еще чуть-чуть по карманам, и все, полки девственно пусты.
– Господин управляющий, прощайте. От имени всех членов моей партии, я благодарю вас за содействие и проявленную чуткость!
– Мм! МММ!!!
– Да-да, и вам всего наилучшего…
«Ну, последнее усилие, и все будет хорошо».
Подняв и загнав всех с первого этажа в хранилище (и не забыв сходить за казначеем), князь закрыл подвальную дверь на замок (спасибо управляющему и его связке ключей) и принялся глубоко дышать, успокаиваясь. Осторожно приоткрыв створку входной двери, солидную, дубовую, он поглядел в щель. Зря переживал – до него никому не было ну совершенно никакого дела. Оцепление вокруг дымящегося пятна, беготня пожарных, толпа зевак на почтительном удалении (и почти рядом с банком), громкий гул голосов – все это обещало безопасный выход.
Свободных извозчиков было просто до неприличия много, поэтому уже две минуты спустя князь с приличной скоростью удалялся от такого опасно оживленного места. Тем более что оживления скоро будет еще больше, а он всегда сторонился ненужной популярности.
Через пять кварталов пересев в другой экипаж (а заодно и сменив свой парик с усами), он за десять минут добрался до квартиры. Быстрое обтирание мокрым полотенцем, еще более быстрое переодевание и аккуратное перевоплощение перед зеркалом в пожилого человека: парик и усы с шикарными бакенбардами, легкая проседь в волосах, тональный крем в кожу. Любовно поправив стопочку листовок с революционными воззваниями на польском и венгерском языках (все для удобства жандармов), Александр приступил к увлекательному делу – перекладыванию пачек денег в специальный фальш-живот (ох и намучился он, объясняя Марысе, что ему надо!). Влезло не меньше половины чемодана, еще немного – опять в карманы. Все остальное пришлось уже привычно утрамбовывать в многострадальный кофр.
«Плохо. Надо было подумать и об этом».
На улице когда он махнул извозчику рукой, то едва не свалился наземь –
– Куда доставить?
– Рингштрассе. И поживей!
Где можно арендовать надежную банковскую ячейку, он уточнил в первый же день, у того же портье. Из трех перечисленных остановил свой выбор на «Донау-банке». Хорошая репутация, нелюбопытные клерки, профессионально болеющие склерозом, умеренная плата.
– Чем могу помочь?
«Прямо дежавю… Не отвлекаться!»
– Мне как-то говорили, что у вас возможно арендовать сейф?
– Осмелюсь заметить, вы слышали совершенно верно. Что именно вас интересует? Большая, малая ячейка?
– Признаться, я у вас в первый раз, но надеюсь, что не в последний, да. Вот, чтобы этот саквояж с бумагами вошел, а потом и еще один такой, рядышком. Это возможно? Понимаете, важные документы, расчеты, чертежи. Мне крайне не хочется потерять их.
– Вы совершенно правильно решили обратиться именно в наше заведение. Пожалуй, вам необходима большая ячейка. Попрошу за мной.
Спустя двадцать минут, заполнив все необходимые формуляры и подписав два экземпляра договора, Александр попал в святая святых любого банка – хранилище-депозитарий, где ему торжественно вручили небольшой ключ и подвели к распахнутой ячейке.
– Вот, извольте. Когда закончите, просто захлопните дверку, я буду ждать наверху.
Проводив взглядом служащего и проверив, точно ли он ушел, Александр стал поспешно доставать пачки из фальш-живота и кофра. Ячейка была узковата и в ширину, и в высоту, зато обладала солидной глубиной.
«Наверное, чтобы картины влезали? А ничего так хранилище, солидное. Слава богу, есть с чем сравнить. Это сколько же я сегодня наработал-то? Примерно миллиона три с половиной? Нет, пожалуй, поболее».
И все равно полностью все не влезло. Когда он плотно обложил саквояж пачками кредитных билетов и закрыл дверцу, в кофре и «животе» оставалось много упаковок с банкнотами самых крупных номиналов. Слишком много.
«Нда… задачка. С собой брать нельзя, в ячейку не влазят. О! В отеле знают, что я приехал с крупной суммой, подозрений не будет. Все же, пожалуй, многовато осталось мелочи. Тогда загляну в еще один банк и сниму еще… Нет, поступим проще – пришла пора навестить ювелирный магазин и выбрать подарок Соне! Буду вручать, скажу как есть – мол, постоянно думал о тебе!»
– Благодарю, я закончил.
– Господин Тодт, прошу прощения, я задержу вас еще ненадолго?
– Да?
Князь незаметно напружинился, готовясь к неприятностям.
– Хотелось бы разъяснить вам некоторые моменты. Во избежание возможных претензий впоследствии.
– Я слушаю.
– По условиям вашего договора доступ к ячейке осуществляется по паролю и ключу, без предъявления документов. Однако хочу заметить, что в случае утери ключа или пароля для восстановления и того и другого потребуются некоторые усилия и время. И ваше обязательное присутствие. Или же ваших наследников, герр Тодт, с официальными бумагами… о вашей кончине. Прошу понять верно, таковы правила.