На хвосте удачи
Шрифт:
– Правда, неопытный вор. Дверь не закрыта, никого на стреме…
Нати осторожно поднялась и опустила зад на драгоценный рундук. Ноги не доставали до пола.
– Я не вор! Я просто хочу забрать мое по праву.
– И только?
– И деньги, да. Без них я не попаду на Ямайку.
– Если будешь продолжать в том же духе, сумеешь попасть только на тот свет, – беззлобно сообщил Фокс. – А твое по праву теперь по праву мое.
– По какому же праву – праву сильного? Как и груз этих бедных голландских торговцев?
– Эти бедные голландские торговцы в море уже не первый год и всегда готовы
– Но у вас пушек больше, – слабо возразила Нати, вспомнив, как она удивлялась, что голландцы даже не пытаются отбиться.
– У нас больше храбрости! Просто Ван Дейк знал: малейшее сопротивление – и мы его не пощадим. А теперь убирайся из моей каюты!
– Куда?
– На палубу! Мы подплываем к Тортуге.
Кайонская бухта словно самой природой создана была для пиратского убежища. Отвесные скалы с обеих сторон ограждали маленький залив, и только опытные лоцманы могли провести корабли в гавань. А чтобы защитить и без того малодоступную бухту, французы возвели на скале еще и Горный форт.
Стоявший рядом с Нати Фокс вполголоса рассказывал историю Тортуги. Казалось, он позабыл на время прегрешения не то пленника, не то невольного пассажира и теперь с удовольствием знакомил любопытствующего новичка с историей легендарного Черепашьего острова, отнятого когда-то у испанцев, хотя они несколько раз пытались его вернуть. Сейчас-то в эти воды не посмеет зайти не то что какой-нибудь испанский фрегат, но и целая военная эскадра! Подобно Ямайке, распахнувшей двери английским пиратам, французский остров стал домом для корсаров всех национальностей и исповеданий. Здесь они могли отпраздновать свою победу, сбыть награбленное, запастись продуктами, водой и боеприпасами, откренговать корабли для ремонта или очистки днища, починить рангоут и такелаж, а еще пересидеть сезон муссонных штормов.
Входя в воды бухты, шхуна поприветствовала родной дом залпом из пушек. В ответ с форта раздался выстрел – громкий и дымный, но слава Богу, одним порохом – с такого расстояния промахнуться по кораблю очень мудрено.
Сколько народу собралось поприветствовать команду «Красотки»: и моряки, и торговцы, и женщины, и просто праздношатающиеся! Оглушенная толчеей и громогласным разноязычием, пестротой и разнообразием одежд и цветов кожи Нати шла в кильватере капитана, точно шлюпка на лине. Тот, не останавливаясь, дружески хлопал кого-то по плечу, получая взамен такие же звонкие хлопки, жал руки, принимал и возвращал поцелуи смеющихся женщин, но двигался неуклонно, прокладывая курс к дому, стоявшему в отдалении от бухты в тени апельсиновых деревьев. Нати оглянулась. Команда «Красотки» рассеялась – их ждал веселый приморский квартал Бас-Тер с его тавернами, лавочками, ростовщиками и девицами, всегда готовыми освободить корсаров от лишнего золотишка. Дольше всех задержался Реми – он, казалось, следил, куда же Фокс определит пленного послушника.
Нати вошла в дом вслед за капитаном – благословенная тень обняла ее – и вздрогнула от зычного крика Лиса:
– Джим! Ты где, бродяга?! Где моя ванна? Где мой обед?
Из глубин дома принесся негр в холщовых штанах и рубахе. Блеснул белозубой улыбкой и с поклоном подобрал скинутые Фоксом
– Сейчас, хозяин, сейчас все будет готово!
Фокс со вздохом облегчения потянулся всем своим длинным телом и упал на обшитую парчой кушетку. Сказал доверительно, точно Нати это должно было волновать:
– Сейчас и будет! Иногда кажется, что этому парню просто нашептывают о моем прибытии морские ветры: всегда накрыт стол и нагрета вода.
– Это твой дом?
– Да. Иногда здесь останавливаются и мои гости. Так что если у тебя нет никаких других знакомств на Тортуге, располагайся. Джим приготовит тебе комнату.
– А у меня есть выбор? – подумав, спросила Нати.
Лис любезно улыбнулся.
– Конечно. Можешь прямо сейчас отправляться в гавань и искать попутный транспорт на Ямайку.
Нати оглянулась на слепящее солнце улицы. Возвращаться назад не было никакой охоты. Нет, надо немного отдохнуть, оглядеться… и обдумать, где взять деньги за проезд. Разве что наняться матросом на корабль? Мысли ее вновь вернулись к заветному рундуку в Лисьей норе… то есть каюте.
– А что, на корабле никто не остался?
– Остались вахтенные. И никого чужого они на шхуну не запустят.
Конечно, он с легкостью угадал направление ее мыслей…
– А как же груз? – удивилась практичная Нати. Жан Жак первым делом по прибытии распоряжался выгрузкой товара да еще следил тщательным образом, чтобы ни грана, ни дюйма его не пропало.
Лис широко зевнул.
– Неужели ты думаешь, что я буду таскать на своей спине мешки с сахаром или стоять над грузчиками с абаком в руке? Только в море капитан первый после Бога – а при прибытии на берег все заботы переходят боцману и помощнику. Они и займутся разгрузкой, заодно еще раз пересчитают приз и уточнят долю каждого в команде. Джим, ну где ты там, ленивец!
По доскам пола простучали босые пятки.
– Идите принимайте ванну, хозяин. А маленький испанский священник будет жить здесь?
– Я не священник… – безнадежно возразила Нати. Уходивший Лис обернулся, блеснул улыбкой не менее яркой, чем у его чернокожего слуги:
– А насчет испанского возражений нет? Неужели вы не француз, а испанец, сеньор?
– Нет, сеньор, – ответила Нати по-испански, прежде чем поняла, что вопрос тоже задан не на английском. Фокс на миг задержался, приглядываясь с интересом.
– Ну что ж, мне давно пора освежить свой кастильский… Джим, выдели малышу-несвященнику комнату, горячей воды и попробуй найти одежду по росту.
Эндрю отмокал в воде, попивая вино, смотрел в окно на гавань. Кудрявый малыш в сутане был забавным. Непуган еще, конечно, дерзит там, где стоит помолчать, и… размахивает ножом там, где нужно быть тише воды, ниже травы. Хотя он сам виноват, конечно, отвлекся на карту, забыл, что ни одного пленника не следует оставлять за спиной. Даже если этот пленник – монастырский послушник.
Но ему нравилось, что паренек не сдается и наверняка что-то знает про эту странную полукарту. Может, в самом деле махнуть на Омори… с дружественным визитом? А потом уж позаботиться о том, чтобы парня доставили до Ямайки целым и здоровым и не продали в рабство, как наверняка планировал этот сукин сын Ван Дейк.