На исходе последнего часа
Шрифт:
– Привет. – Я остановился у порога. – Как дела.
– Привет. – Она резко обернулась и одернула юбку.
– Не помешал?
– Все нормально, я уже ухожу! – испуганно воскликнула она, сгребла белье в охапку и метнулась к двери.
– Да постой ты.
И она послушно остановилась. Ужас, что можно сделать с человеком. Только меня-то чего бояться? Я же опять насиловать не полезу…
– Свет, я давно хотел с тобой поговорить.
– Спасибо тебе, что поговорил с Эдуардом Николаевичем по поводу меня, – перебила она, нервно
– Да ла-адно… Свет, я… Ты соку хочешь?
– Нет, спасибо.
– Как желаешь. А я выпью. – Я налил соку и долго пил, кося на нее глазами.
– Ну все, мне пора. У меня еще дел полно, да и…
– Ну подожди ты, куда спешишь? Я тут с тоски пухну, а ты пять минут поболтать не хочешь. Садись, не стой, как эти охранники.
Она села на самый край кресла, то и дело поглядывая на дверь. Наверняка, стоит мне сделать шаг в ее сторону, тут же пробкой вылетит отсюда.
– Свет, прости меня, что… что я тогда к тебе полез. Не сдержался, понимаешь… Больше не буду. Честно.
Она ничего не ответила.
– Нет, ты не подумай, что обязана тут сидеть, раз я сказал. Я ведь просто попросил, и все. Мне в этом проклятом замке поболтать даже не с кем…
– Прости, мне нужно работать. – Она встала, роняя белье. – У меня времени мало, и вообще… Прости…
Ну вот. Опять ускакала. Лучше бы я ее тогда трахнул – все равно толку от нее никакого.
До прихода англичанина еще час. А дел ну ни на пять минут.
На террасе никого не было. И на переднем дворе тоже. Только двое охранников у ворот и один на вышке. Скукота. Интересно, а если я попробую отсюда выйти, они будут стрелять или просто по ушам надают? Наверное по ушам, но лучше все-таки не пробовать.
А вот на заднем дворе никакой охраны не было. Тут вообще ее никогда не бывает, по крайней мере, я не видел. Тут просто забор высоченный, метров пять, и все. Но забраться можно, если очень постараться. За сараем куча бочек старых валяется из-под бензина, по ним можно на крышу влезть, а оттуда и на забор.
На крышу взобраться большого труда не стоило. Оттуда я перемахнул на забор и почувствовал себя почти свободным. Почти – потому что забор все-таки высоченный. Если спрыгну, то влезть обратно не смогу, придется возвращаться через ворота. А там эти гориллы… Пусть свобода подождет, пока моя кредитная карточка не распухнет.
Я сел и закрыл глаза, стараясь не смотреть на сосновый бор по ту сторону. Странно, тут даже воздух какой-то другой. А казалось бы – всего пять метров. Одно слово – свобода.
– Ну и как там наверху?
От неожиданности я вздрогнул и огляделся. И прямо под собой увидел какую-то бабу. Она задрала голову и рассматривала меня, прикрывая глаза ладонью.
– Здравствуйте.
– И чья же это дача такая красивая?
– Царя Салтана, – пошутил я.
– А-а, понятно. А ты кто такой?
– А я сын его, царевич.
– Царе-евич! – она засмеялась. – А че ж тогда на заборе висишь, если царевич? Царевичам по заборам шастать не положено.
– Им все положено. На то они и царевичи. – Я посмотрел на часы. Времени еще было навалом.
– Слушай, царевич, а тут случаем не Принц живет? – спросила она, и я опять чуть не полетел вниз.
– Какой принц? – прикинулся я на всякий случай шлангом.
– Принц Эдуард, – хохотнула красавица.
– Да, – согласился я. А че, раз она все равно знает.
– А ты его сын, значит?
– А вы его знакомая?
– Ну так… – Она улыбнулось. – Было дело, лет сто назад. Тебя тогда, правда, еще в проекте не было. Ну и как он теперь поживает? Меня, кстати, Алла зовут.
– Очень приятно. А меня Макс. Поживает он нормально, как все. Хорошо поживает. Вы заходите к нему в гости, он будет рад. Только его сейчас дома нету, упылил куда-то с самого утра. А вечерком заходите. Скажете на проходной, что вы его знакомая, и его позовут.
– Вечерко-ом. – Она вздохнула и почесала затылок. – Вечерком не могу. У меня поезд в Прагу в шесть часов. Так что вечерком не получится.
– Ну тогда в следующий раз. – Я встал. Пора уже идти к английскому готовиться. – До свиданья, приятно было познакомиться.
– Да-да, мне тоже. – Алла вздохнула, отвернулась и медленно побрела в лес.
И тут мне пришла гениальная мысль. Времени еще сорок минут. Если постараюсь, то можно успеть.
– Алла, а может, вы ему записку напишете? – крикнул я ей вдогонку.
– Ой, правда! – Она остановилась и хлопнула себя по лбу. – И как я сама не догадалась? Только… Только у меня ни ручки с собой нету, ни бумаги. Все в машине. Может, сходим? Это скоренько, тут рядом.
– Не-е, я не могу. Если спрыгну, то потом не залезу. Придется обходить, и охранники меня застукают.
– Это ничего! – Она радостно махнула рукой. – У меня в машине стремянка есть. Только тебе ее самому тащить придется, а то у меня уже времени в обрез.
И уже через секунду я оказался на траве.
– Ну, ушибся? – спросила она, когда я встал.
– Нормально. Пошли, а то времени мало.
– Ага, пошли, тут метров двести, не больше.
Никакую записку я, само собой разумеется, передавать не собирался. Просто хотел узнать кое-что. Она ведь в Прагу укатит, так что он не просечет. Потом, в случае чего, скажу, что просто забыл… Если только она меня застанет, когда вернется.
А тут еще и стремянка. Спрячу ее на крыше конюшни под рубероидом и смогу шастать туда-сюда.
Ее старенькая серая «хонда» стояла на краю поляны, недалеко от дороги.
– Лезь пока в багажник, доставай лестницу, а я пару строк ему черкну. – Алла села на переднее сиденье и стала рыться в сумке. Все-таки странные они, эти бабы. Ну зачем, спрашивается, ей в машине стремянка?
Но никакой стремянки в багажнике не оказалось. Две пластиковых канистры, домкрат, сумка с ключами, запаска, и все.