На изломе алого
Шрифт:
– Д-да, - неуверенно ответила Сашка.
– Я хочу, чтобы ты проведала Игната, узнала, как он себя чувствует, и передала ему от класса новогодний подарок. Так будет правильно. Пожалуйста, скажи ему пусть выздоравливает, и передай, что мы ждем его после каникул. Все поняла?
Сашка подняла на учительницу распахнутый взгляд и неожиданно отступила.
– Я не могу, - эта идея ей совсем не понравилась.
– Саша?
– Тамара Михайловна, пожалуйста, нет! – взмолилась девочка.
– А если дома окажутся родители? Что я им скажу? Они же меня
Сашка представила, как звонит в дверь двенадцатой квартиры и на ее звонок выходит мама Игната – невысокая темноволосая женщина, в дорогом полушубке и на каблуках – такой ее девочка запомнила, и всерьез разволновалась.
– Саша, брось. Даже замечательно, если окажутся! Познакомишься и просто передашь подарок. Все! Даже странно, что ты так переживаешь.
Но Сашка упрямо мотнула головой, и Тамара Михайловна с сожалением выдохнула. В этот последний учебный день четверти ей очень хотелось закрыть все проблемы и уйти на праздники с легкой душой.
– Ладно, Саша, - она со стуком отложила на стол ручку.
– Возможно, ты права и будет лучше, если я сама наведаюсь к Савиным. Заодно и к вам в гости загляну на минуточку, познакомлюсь с твоим отцом. Давно пора. Прошло три родительских собрания, а мы так и не встретились.
У Сашки перехватило дыхание.
– У него работа, он не смог прийти, - забеспокоилась девочка. – И я… я не знаю точно в котором часу папа будет дома. Он говорил мне, что сейчас очень-очень занят! Вот нисколечко нет свободного времени!
Представить Тамару Михайловну в их квартире за одним столом с Ксюшей и отцом оказалось еще сложнее, чем представить себя перед дверью квартиры Савиных.
– Ничего не может быть важнее собственного ребенка, - весомо и чуть-чуть с укором заметила учительница, а Сашка закивала:
– Хорошо, Тамара Михайловна! Я сегодня же зайду к Игнату и все передам! И папе передам! Все передам!
– Правда?
– Да! – подтвердила Сашка, забрала подарок и умчалась с учительских глаз так быстро, как только смогла.
Но прежде, чем она решилась спуститься на третий этаж к Савиным, Сашка пришла домой и целый час просидела одна в своей комнате. Отец спал, Ксюша с синяком под глазом варила суп… Увидев девочку на пороге кухни, подруга отца вытерла руки о сальный халат, отвернулась к плите и выругалась, как будто в Сашке скрывалась причина всех ее бед.
– Нечего еще есть! Иди к себе. Позову… Хлеб возьми, если хочешь.
Сашка сняла школьную форму, надела простенький свитерок и теплые лосины с уже заметными катышками. Сама себе в длинном зеркале девочка показалась бледной и тощей. И длинноногой, как кузнечик. Разве таким улыбаются? Вот сегодня даже в танцах не смогла принять участие, потому что нет ни модных туфелек, ни юбки, ни тонких колготок. О нарядной белой блузе или платье Сашка давно перестала мечтать. А может, и не начинала. Только школьная и спортивная форма, самое дешевое белье. Все остальное лишнее, у отца в детдоме и того не было. А у Сашки есть целая комната. Своя комната. И стол. И лампа. И кровать. И даже зеркало
Сашка достала из рюкзака подарок для Савина – головоломку, которую подарили всем мальчишкам в классе, и конфеты, - надела тапочки и тихонько выскользнула из квартиры. Спустившись на этаж ниже, остановилась перед дверью новоселов. Долго стояла, не решаясь нажать на кнопку звонка.
Ничего сложного и страшного. Подумаешь! Вот сейчас она позвонит, выйдут мама или папа, Сашка быстро передаст им в руки сверток и уйдет. Всего-то минута дела! Можно даже и не говорить ничего! Только «Здравствуйте!» и «До свидания!»
– Здравствуйте!
Двери открыла бабушка Игната, после прицельного досмотра в глазок, и одного приветствия оказалось мало. С Сашки сошло семь потов, пока она подробно объясняла пожилой женщине кто она, откуда и зачем пришла. К удивлению последней, девочка передала подарок и наотрез отказалась от приглашения зайти в квартиру. Она уже попрощалась и направилась к лестнице, когда вдруг услышала за спиной:
– Аля? Аля!
Игнат, в легкой футболке и спортивных штанах, стоял в прихожей. Он позвал негромко, но с надеждой:
– Аля, не уходи. Пожалуйста!
Сашка обернулась. Мальчишка подошел ближе, чуть прихрамывая, и еще раз попросил:
– Не уходи!
Они смотрели друг на друга, кажется, не зная, что сказать. С юным любопытством и несмелой радостью ощупывая взглядами лица. Первой озадаченно хмыкнула бабушка, и мальчишка оживился.
– Аля, а ты… ты можешь зайти ко мне в гости? – спросил и снова добавил: - Пожалуйста. Я буду очень рад.
Он улыбнулся, и Сашка сама шагнула навстречу. Поняла, что поздно говорить «нет», только когда переступила порог дома Савиных и остановилась перед Игнатом.
– Только я ненадолго.
– Пошли! Я покажу тебе свою комнату! Как хорошо, что ты пришла!
Мальчишка нашел Сашкину руку и провел по квартире – по уютному дому состоятельной семьи, с новым ремонтом и дорогой мебелью. Девочка сняла в прихожей тапочки и ступала по коврам так, словно боялась их испачкать – здесь совершенно точно не стоило опасаться холода. Если бы не пальцы Игната, сжавшие ее ладонь, она бы сбежала, а так старалась смотреть в темно-русый затылок и не замечать ничего вокруг. Так было легче помнить, откуда она пришла и легче вернуться в мир с пьяным отцом и недовольной Ксюшей.
И только в комнате Игната она позволила себе поднять глаза и осмотреться.
Комната оказалась светлой и очень просторной для детской спальни. Раза в два больше Сашкиной. Красивые шкафы, телевизор, книги, широкая кровать, компьютер… В этой комнате новым и современным было все, даже немецкое пианино из красного дерева с дорогой инкрустацией и надписью August Forster на откидной крышке, блестящее темной полировкой и медными пластинами. Сашка остановилась, в восхищении глядя на инструмент.