На изломе
Шрифт:
– А кто?
– Шпанёнок один! У него лапа на самом верху, его трогать нельзя! Его так и погоняют – Сынок!
– Какой сынок!?
– Не волоку в натуре! Сынок. Тусит в кафе «Еней», у него тачка еще…
– Какая тачка?
– Волгу он купил! Новую, Волгу!
– Али, лучше чтобы мы его нашли. Иначе найдут тебя.
– Братаны, Аллахом клянусь. Мне за чужие темы…
Второй бандит снова пересел в Ладу. Водитель – небрежно бросил бутылку
– Лови!
И дал по газам…
Киев, Украина. Здание центрального аппарата МВД. 03 июня 1992 года. Дамир Фазлиев.
– Заец. Или Заяц.
Дама в милицейской
– Кать… Кать… у нас Заец такой есть?
– Не знаю. Запрашивать надо.
– Так запросите…
Обширная девушка многозначительно посмотрела на часы, но Дамира этим было не пронять.
– Запросите. Он мог возить заместителя министра Щекуна.
– У нас обед вообще то.
– Я приду после обеда…
…
Согласно правилам, все стрелковое оружие, закрепленное за сотрудниками, должно было храниться в оружейной комнате. Сотрудники делились на тех, кто имел оружие на постоянном ношении, и тех, кто получал только на задержание – чтобы получить на постоянное, надо было писать рапорт и далеко не факт, что вам его подпишут. Каждый факт утраты оружия сотрудником – а чаще всего пистолет теряется по пьянке – это риск увольнения кого-то из начальства. Поэтому – для начальства проще, когда все оружие находится в оружейной комнате и выдается на руки сотрудникам только в крайнем случае. Как безоружные сотрудники будут бороться с преступностью, при том, что из соседнего Приднестровья уже автоматы на рынок пошли… проблемы негров шерифа не волнуют.
Когда сотрудник получал пистолет – он должен был положить взамен карточку – заместитель, вместе с пистолетом – выдавалась дощечка с патронами. Сдавая пистолет – магазины надо было разрядить и патроны вернуть в дырки на дощечке – так их проще считать, все или не все. Правила эти – одинаковы во всех отделениях милиции СССР… но пистолета Щекуна не было и карточки – заместителя тоже не было.
– Немае… – развел руками толстый офицер, сидящий за окошком.
Фазлиев многозначительно посмотрел на сопровождавшего его офицера, тот решительно шагнул вперед наклонился к окошку.
– Приходько?! Ты что несешь?! Журнал давай!
Начали листать засаленный, прошитый журнал – и тут Приходько возопил из-за стены:
– Вспомнил! Товарищ подполковник, вспомнил!
– Ну?
– На ремонт же его отправили! В «Динамо»!
– На ремонт?
– Так, на ремонт!
Сопровождающий выругался, посмотрел на часы.
– Шоб у вас х… на лбу вырос.
– А что, пистолет был неисправен? – поинтересовался Фазлиев.
– Так…
– А кто приказал?
– Так воно… и так видно…
Фазлиев не поверил. Ремонт пистолета – отличный способ уничтожить улику.
– А когда отправили?
– Вчера…
Стрелковый тир «Динамо». Киев, ул. Курская
, 4
Ремонт оружия украинской милиции производился там же, где и обучение стрельбе, – в стрелковом тире, на Курской, 4. До него поехали на машине – у подполковника был «Москвич-2141», гражданский…
– У вас бензин сколько дают?
Дамир невесело усмехнулся.
– Кому как. А так – десять литров 47 …
– У нас и этого бывает не дают. Хорошо, что табак еще есть 48 …
– Это точно.
– Ты откуда, с Казани?
– Да, только в Москву два
– Я слышал, у вас в Казани беспредел полный, малолетки город делят 49 .
– Да как сказать. Есть и такое – но сейчас везде так. В той же Москве – любера хади-такташевским не уступят 50 . Беспредел сейчас везде.
47
В позднем СССР не хватало бензина, заправиться было большой проблемой, машины перемещались по всему городу от заправки к заправке в поисках бензина, тратя тот же самый бензин. Служебные машины в те времена чаще всего заправляло автохозяйство МВД, это сейчас дали карточку – заправляйся. Но бензина не хватало и там.
48
Летом 1991 года был табачный кризис.
49
В Казани в конце 80-х годов произошел резкий всплеск молодежной преступности, милиция фактически утратила контроль над городом, с наступлением темноты – передвигаться в одиночку пешком было смертельно опасно.
50
Любера – группировка молодых накачанных отморозков из Люберец, существовавшая в 80-е и начале 90–х. Специализировалась на грабежах прохожих. Эта культура хорошо показана в фильме Лунгина «Луна-парк». Хади-такташевские – молодежная группировка с улицы Хади Такташа в Казани, ставшая самой сильной группировкой в городе.
– Да, у нас тоже… понаехало селюков…
– Селюков?
– Ну… у нас город культурный, так? А приезжают с села и начинается. Я сам видел – один мужик свинью на балконе держал, другой кур…
Дамир подумал про себя, что в Казани никто бы так не сказал. Да… есть сельская местность, там устои патриархальнее, есть город. Но понятия «селюки» – в Казани не было. А вот в Москве было – там говорили «понаехали».
– Слушай, а чего вы смерть Щекуна копаете… – как бы невзначай спросил сопровождающий.
– Да мне-то как бы фиолетово. Надо мной начальство есть – оно копает.
– Это ваш…
– Дедков, подполковник.
– А он…
– Да он псих, с Афгана…
– О как…
– Или не с Афгана. Интернационалист, короче. Чо хочет, то и творит…
– М…
Прикрепленный к нему подполковник Басков – больше вопросов не задавал…
…
Тренировочный комплекс «Динамо» был стандартным – серый кирпич, обычный набор залов. Чтобы попасть в тир, надо было найти неприметную дверь сбоку.
– Старший тут кто?
– Сейчас найдем…
Басков пошел искать, а Фазлиев огляделся. Тир как тир, все до боли знакомое – стрелковые места, плакаты на стенах…
Тогда почему у него ощущение, что он находится в чужой стране?
Первый раз такое ощущение у него было, когда его на полгода прикомандировали к группе Гдляна-Иванова, работавшей в Узбекистане. Это было еще до того, как под суд попали сами Гдлян и Иванов за выявленные в ходе следствия злоупотребления. Он помнил Ташкент – непривычные дома, не похожей на нашу архитектуры, непривычные базары, постоянно переходящие на узбекский в разговоре люди. И везде – незаданный вопрос: зачем ты к нам приехал, чужак, когда уберешься восвояси? Как будто он приехал не наводить порядок, не помогать им…