На кладбище

Биндер Эндо

— Вы не верите в вампиров?

— А вы? — спросил Кент, доставая из кармана жилета скрепку и скрепляя листы вместе.

Что-то вроде хриплого смешка, раздавшегося у него за спиной, заставило Кента Доусона обернуться. Затем он

поперхнулся и в испуге отшатнулся, потому что мертвенно-бледное лицо незнакомца находилось не более чем в шести дюймах от него, а его глаза горели жадным вожделением. Отвратительное лицо распахнулось, обнажив клыки, и желудок писателя скрутило от зловония, которое почему-то навело его на мысль о крови.

Кент Доусон прижался спиной к надгробию, парализованный страхом.

— Кто… кто вы такой? — выдохнул он.

И снова раздался тот же хриплый смешок, и глаза его заблестели точно так же, как те, что следили за ним из кустов раньше — точно так же, как у вампира из рассказа!

— Я тот, существование кого вы отрицаете, — сказал высокий незнакомец. — Я из этого ночного мира, который окружает вас. Я один из Нежити. Я — вампир!

Кент Доусон вскрикнул и вскочил на ноги, чтобы убежать от этого ужаса, но длинные тонкие руки с сокрушительной силой обхватили его. Он снова закричал, на этот раз от ужаса, когда почувствовал, как острые зубы впились ему в горло. Какой-то инстинкт, превосходящий инстинкт самосохранения, придал ему внезапную силу, и он почти

освободился от стальных рук, вырывая своё горло из сжимающихся челюстей. Он почувствовал, как рвётся его нежная плоть и брызжет тёплая кровь.

Отчаянно сопротивляясь, прижавшись спиной к острому краю надгробия, Кент Доусон почувствовал, как безжалостные руки существа сжимаются всё сильнее. Он услышал, как тварь сладострастно облизнула губы, а затем почувствовал, как они снова прижались к его кровоточащему горлу.

Вкус свежей крови, казалось, удесятерил силы монстра, и Кент Доусон понял, что проиграл. Но он продолжал свою бесполезную борьбу, тщетно терзая голову вампира своими руками. По мере того как силы Кента ослабевали от кровопотери, существо тащило его назад, к краю надгробия, пригибая его голову вниз.

Кент Доусон предпринял последнюю отчаянную попытку спастись, вцепившись ногтями в надгробие, чтобы вырваться. Его шарящие по могильной плите руки зацепились за пишущую машинку и повалили её на землю. Фонарик, лежавший так, чтобы осветить эпитафию, над которой стояла машинка, явил взору обречённого человека слова, выбитые на камне

«Родился в 1882, умер в 1924 Anno Domini. Здесь покоятся бренные останки Джона Аллена Киларни. Да упокоится его душа с миром».