Шрифт:
Раймон Квено
НА КРАЮ ЛЕСА
Перевод с франц. И. Горачина
На краю леса спутники разделились. Один из них повернул направо, а другой налево, к деревне. Деревья стали реже, по обе стороны дороги потянулись поля, дома приближались. Странник вошел в деревню уже в сумерках. На постоялом дворе зажгли лампы, когда он переступил порог таверны. Пошел дождь; он сел на скамью, поставив рюкзак на пол.
Один из официантов подошел и спросил, что ему подать. Странник подумал о своем спутнике, который теперь, наверное, потерянно бредет под дождем. Он заказал
Хозяин пришел через полчаса. Слуга сидел в отдалении и читал тоненький роман. Странник подумал: где теперь его спутник? Наверное, он промок до нитки. Или укрылся в какой-нибудь хижине, подвале, садовом домике, сарае? Или, может быть, он шел под дождем, оставаясь совершенно сухим? Хозяин сказал:
– Вам нужна комнате, месье?
– Да, на ночь.
– Нет ничего проще, туристы в это время редки. Вы можете занять лучшую комнату.
– Конечно, но... цена?
– Двадцать франков за комнату, и, как я уже сказал, вы можете занять лучшую, за которую я летом беру пятьдесят франков. Возьмите ту, которая вам больше всего понравится. Гость, месье; всегда прав. Да, клянусь, - сказал хозяин, -я всегда уважаю гостей.
– Вы удивили меня, - произнес странник, - потому что это нехарактерно для вашей профессии.
– Месье, месье, не критикуйте нашу профессию. Хотя я хорошо знаю, что являюсь исключением, но, несмотря на это, существует солидарность, месье.
– Я не хотел раздражать вас.
– Вы не раздражили меня, поэтому я еще раз говорю вам, что гость для меня, как бы это лучше выразиться... священен.
– Святое небо!
– сказал странник.
И посмотрел на хозяина.
Румяный, гладко выбритый толстяк внушительного роста. Он уперся руками в бедра и уставился на стену; казалось, он полностью заполнил собой все помещение. Потом он сказал:
– Скажем, я не такой, как другие.
– И улыбнулся.
– Я хотел бы, -ответил странник, - снять лучшую комнату за двадцать франков, чтобы доставить вам удовольствие.
– Вы еще никогда здесь не были?
– спросил хозяин.
– Нет. До вчерашнего дня я даже не знал о существовании СантСерте-сюр-Креш. Я иду из Кугоржа в Гугугнак.
– В это время года?
– У меня в это время года отпуск. В Гугугнаке хорошая кухня, не так ли?
– Говорят, месье. Теперь я оставлю вас. Занимайте комнату номер один. Гортензия, приготовьте первый для господина, - потом пробормотал: - Странно, он уже снова исчез.
Странник проследил взглядом, как вышел хозяин. Гортензия тут же отправилась выполнять приказание, и он надолго остался один.
Одна из дверей, ведущих в таверну, медленно приоткрылась, но не видно было, чтоб кто-то вошел. Посетитель перегнулся через стол и тут увидел собаку, только что вошедшую в помещение.
Пес неопределенной породы, похожий на фокстерьера, с коричневой шерстью, обнюхал ножки двух или трех столов и стульев, сделал один-два поворота, потом бочком, осторожно, приблизился к страннику. Тот присвистнул, чтобы привлечь внимание животного, которое уверенно, по-хозяйски запрыгнуло на стул перед странником и уселось на нем.
Оба они смотрели друг на друга.
– Может быть, хочешь кусочек сахара, моя собачка, а? спросил странник.
– Я не ВАША собака, - возразило животное.
– Я сама по себе. Я вообще не из этого дома; если его владелец так считает, он глубоко ошибается. Что же касается сахара, то я совсем не прочь получить кусочек. Там, наверху, на комоде, стоит полная сахарница; если вам не жалко и не трудно, вы можете оказать мне такую любезность.
Странник на мгновение неподвижно застыл, но лицо его не выразило ни удивления, ни страха. Немного позже он встал, чтобы взять кусочек сахара и дать его собаке, которая с чавканьем раскусила его. Жадно облизав лапу, собака сказала:
– Я - Дино. Зовут меня Дино.
– Очень приятно, - ответил странник.
– А я - Амадей Гюбернатис, младший депутат Французского собрания.
– Совершенно верно, - ответил пес.
– Вы итальянского происхождения?
– Как и большинство французов, - произнес депутат.
– Пожалуйста, не сердитесь, месье Амадей. Я ни в коем случае не расист, хотя по отцовской линии происхожу от первоклассного производителя, - он улыбнулся и очень серьезно добавил.
– Вы, конечно, здесь скучаете?
– Я? Нет, ничуть, - ответил Амадей.
– Я никогда не скучаю.
– Только животные никогда не скучают, - возразил пес, или индивидуумы, которые живут естественной жизнью. Но отсутствие скуки у депутата меня удивляет.
– У меня в голове все время какие-нибудь планы, - сказал Амадей, - какие-нибудь конструкции, проекты, законы, декреты.
– Но перерабатывать тоже не годится, - возразила собака, покачав головой.
– Что значит перерабатывать? Вообще-то я с тринадцати лет работаю от двух до восемнадцати часов в день.
– У меня мурашки идут по коже, когда я это слышу, - ответила собака.
– Нельзя ли попросить вас дать мне еще кусочек сахара?
– Охотно, - сказал Амадей.
После того как сахар был съеден, беседа продолжилась.
– Зачем так много работать?
– спросила собака.
– Я специалист. Специалист по вопросам власти и капитала. Я не только доктор права и имею диплом Юриста, я также магистр изящных искусств. Я еще никогда здесь не был, и в этом моя сила... моя сила.
– Вы очень честолюбивы, - сказала собака, облизывая лапу.
– Честолюбив... честолюбив... Трудно сказать... Честолюбив.
– Может быть, вы думаете о своем народе? О своих избирателях?
– Совершенно верно. Только ради них я стал специалистом. В конце концов не каждый может так научиться, как я. Только ради них я сосредоточил в своих руках такую власть: при помощи этого оружия я сражаюсь за них.
– Гррмф!
– рыкнула собака.
– Гррмф!
– Ну, хорошо, пожалуй, я честолюбец, - согласился Амадей.
– Но в данный момент я в отпуске.