На краю времени, на пороге мира

Клименко Анна Борисовна

– Я знаю, что Гиллард попытался исполнить свое предназначение, но… – вампиресса невольно поморщилась, – помимо сработавшего заклятья произошло кое-что еще. И я не могу сейчас сказать, что именно.

– Мы с тобой, Миртс, стали гораздо сильнее, – Миральда горько улыбнулась, – думаю, это ты должна была почувствовать. Что ж… сядем и поговорим. В конце концов, сегодня счастливый день, я наконец увидела своего сына живым и невредимым, – быстрый взгляд в сторону Гилларда, – кстати, Миртс… Я думала, что ты будешь путешествовать с благородным д’Эвери?

Ох,

лучше бы она не спрашивала об этом! Миртс внезапно ощутила, как тяжким камнем наваливается усталость; так порой бывает, когда идешь вперед, сама не зная, куда и зачем – но остановиться не можешь. Она судорожно вздохнула.

– Норла д’Эвери больше нет в поднебесном мире. Его убил магистр Закрытого города.

Тонкие брови ночницы приподнялись, но она больше ничего не спрашивала. Подошла к сидящему Гилларду и опустилась рядом на траву; Лохматый последовал ее примеру.

«Любопытно, кто это?» – Миртс не без интереса разглядывала человека. Когда легкий ветерок дул с его стороны, она ощущала запах молодого и здорового тела. И – ни унции страха, что было странно, если учесть, в какой компании находился парень.

Миральда словно прочитала ее мысли.

– Это – Гор, – четко произнесла бывшая ведьма, – он добровольно последовал за мной от самых Кайэрских топей, чтобы помочь разыскать Гилларда. Прошу относиться уважительно, как к равному.

От вампирессы не ускользнуло, как названный Гором бросил на Миральду недоумевающий – и полный обожания взгляд. Это казалось еще более странным, но Миртс промолчала. В конце концов, Миральда вполне самостоятельная ночница, и, ежели ее угораздило связаться с человеком… Тьфу, если уж человека угораздило связаться с нелюдью – их дело.

Тем временем внимание Миральды полностью переместилось на Гилларда. Она осторожно взяла его руку в свои, заглянула в глаза… Маг откашлялся.

– Я… помню тебя… матушка.

– Мой дорогой, мой храбрый воин…

Гил выдавил из себя полубезумный смешок и затряс головой.

– Храбрый? Ты называешь меня храбрым, мать? И это после того, как я едва ли не падаю в обморок при виде убитого мной врага?!!

– Мы с твоим отцом не были убийцами, – заметила Миральда, – и нет никакого стыда в том, что ты ценишь жизнь, и тебе не нравится убивать. Так что… Все остается по-прежнему.

Пальцы Гила вцепились в запястье ночницы, как в спасительную соломинку.

– Матушка… Ты говоришь так… мудро. Но я… не знаю, что со мной! Когда я жил в Закрытом городе, все – совершенно все было по-иному… Я словно схожу с ума, на самом деле то, что было раньше… игра, не более…

– Я знаю, – прошептала Миральда. И нежно погладила его по растрепанным, давно не мытым волосам, – знаю…

И Гиллард улыбнулся. В первый раз с того момента, как было произнесено гибельное заклятье.

– Не хочу прерывать, – едко заметила вампресса, – но у вас еще будет время все обсудить. Кажется, сейчас надо говорить о другом.

И поймала на себе хмурый взгляд Гора. О, похоже, он был неравнодушен к болотной ночнице. Или показалось? Да и что может испытывать человек к нелюди?..

Миральда наклонилась и поцеловала Гилларда в лоб.

– Да, Миртс, обсудим. Но прежде мне хотелось бы узнать, зачем ты потащила Гилларда в Гнездо куниц.

– Колодец Памяти. Вот причина. Как Гиллард хотел узнать истину, так и колодец желал заполучить предсказанного последним королем великого воина.

Миральда воззрилась на нее так, словно увидела зеркальника.

– О, Хаттар Всемогущий… Так это колодец подсказал, что нужно делать дальше?

Миральда выразительно посмотрела на Гилларда; тот, казалось, задремывал, прислонившись спиной к шершавому стволу вяза.

– Гил?

Маг встрепенулся, зябко обхватил плечи руками и пробормотал:

– Колодец мне ничего не говорил. Все это – мое решение, мой план… я восстановлю справедливость и все получат по заслугам.

– Как бы не было это последней ловушкой, – пробурчала Миральда, – что еще ты решил предпринять, сын мой? Лучше скажи сразу…

– Я убью императора Квентиса, – выпалил Гил, – я видел, что это за человек! Да и не человек, кошмарная тварь на троне… Это он виноват в том, что происходит с нашими землями, только он! И кровь моего отца на его руках…

– Так, значит, об императоре говорил Магистр? Тот, кто обрушит мир в пропасть… – невольно вырвалось у Миртс. Она тут же прикусила язык, но было поздно: черные глаза ночницы подозрительно взглянули на нее.

Миральда устало вздохнула.

– Послушайте, мои дорогие. Если мы будем скрывать что-то друг от друга, то, боюсь, и помочь себе не сможем. Давайте-ка расскажем свои истории без утайки, а?

… Ночь расстелила по небу звездное покрывало, и ущербный диск Большой луны висел среди облаков, а разговорам не было конца. Миральда хмурилась, пытаясь разобраться в происходящем, и чем все это могло обернуться. Гор безмолвно подкладывал в костерок смолистые ветки; Гиллард поминутно клевал носом; было видно, насколько опустошило его последнее заклятье. Миральда отдала ему медальон с изумрудом, и драгоценность поблескивала на груди молодого мага.

– Мне не нравится, что в этом замешан Магистр, – говорила болотная ночница, – он знал о нападении на Дэйлорон, об отравленном дожде и о последствиях. Затем он убивает Старшего, воспитывает Гила – который, к слову, попал случайно в цитадель магов. Чего можно ждать от этого существа, и каковы его интересы?

Миртс только вздыхала.

– Куда больше меня интересует то, что последовало за отпущенным заклятьем Гилларда. Ты, Миральда, тоже должна была почувствовать, как все… содрогнулось. К чему это приведет?

– Да и как понимать твою беседу с колодцем Памяти? Что все это значит и к чему ведет? Честное слово, мне хочется надеяться на лучшее… Любопытно, как себя покажет заклятье Гилларда…

Маг встрепенулся, едва заслышав свое имя.

– Матушка, оно катится вперед, на юг. А нелюдь идет впереди…