На краю
Шрифт:
– Может не сейчас…
– А когда? Слушай, я волнуюсь за Юльку. На мои предостережения она не обратила никакого внимания. Я должна чётко знать, на сколько всё опасно.
– За ней присматривает Рома. Она в безопасности. Если бы что-то случилось, я бы узнал об этом первый.
У меня глаза на лоб полезли:
– Ты хочешь сказать, что за ней следят и она даже не в курсе? Настолько всё плохо?
– На то это и слежка, чтобы объект о ней не пронюхал… Если бы Мельникова не была твоей подругой – никто и пальцем бы не пошевелил.
– Так давай поедем и заберем её от туда?
–
По телу пробежал неприятный озноб. Артём долго собирался с мыслями и наконец заговорил:
– Максим мой двоюродный брат. Наши матери сёстры.
Так уж повелось, что с детства мы не в ладах. И даже когда повзрослели и отслужили в армии – всё равно продолжали конфликтовать. Я не особо задавался вопросом, в чем же кроется причина, но знаю одно – без него моя жизнь сложилась бы намного проще. Понимаешь, - тут он повернулся и взял мои холодные руки свои горячие, слегка шершавые ладони, - ещё, когда был жив мой отец, за его спиной стояла определенная сила, влияние, а так же обязанности. Как ты догадываешься, это не связано со строительным бизнесом. Он был своего рода прикрытием.
До тринадцати лет я был огражден от всего мусора, которым была наполнена жизнь моей семьи. И даже позже, после смерти отца, я всячески избегал вникать в подробности. Да меня никто и не посвящал. Для меня отец был, прежде всего семьянином, предпринимателем, бизнесменом, занимающийся благотворительностью, заседающий в мерии и уж точно кем он не был, так это человеком криминального мира.
Я слишком рано понял, что такое отстаивать право находиться под солнцем и стоять за себя. Во многом этому поспособствовал Максим, который поначалу учился со мной в одной школе. Он, в отличии от меня, давно был введен во взрослую жизнь и мир своего папани. Рано пристрастился к наркотикам. Вседозволенность порождает хаос, как ты знаешь.
Только с семнадцати лет я начал интересоваться семейным бизнесом, который еле выживал. В то время, в нашу семью уже был вхож Игорь, мой отчим, которого я уважаю и ценю.
С того моменты мы постепенно начали возрождать бизнес отца и деда. Я учился, подрабатывал, вникал во все тонкости ведения дела.
Многое из того, что принадлежало отцу, бесследно пропало, а мне было по хрен. Не хотел быть причастен к его миру, ни за какие деньги. Видел, каковой была его судьба и не намерен её повторить. Но для этого приходится доносить до остальных свои мысли.
Округи уже давно поделены между очень влиятельными людьми, как и сферы влияния. Каждый отвечает за свою. Знаешь, мне поначалу даже было смешно. Мне в наследство остался огромный кукиш, а обязанностей – целый вагон.
Артём горько улыбнулся, а я боялась пошевелиться, чтобы не нарушить вот такие ценные откровения с его стороны, чувствовала, скоро будет развязка.
– Стараясь обеспечить порядок на своей территории, я всеми силами не допускаю попадания наркотиков, запрещенных препаратов, проституции. Добиться этого очень сложно. Особенно когда Зотов и его отец изначально стояли за внедрением их среди
Максим же любитель ещё и поразвлечься с девушками. Не просто пару деньков покувыркаться в постели. Нет. Это слишком просто и скучно в его понятии. Намного лучше продать за границу какому-нибудь извращенцу в бордель, после того, как наиграется сам.
– И ты только сейчас говоришь мне об этом?! – я просто захлебывалась от негодования.
– Я предупреждал тебя в четверг. Сказал, что с ним опасно связываться, что он игрок и, выбрав свою жертву – не отстанет так просто. Судя по тому, что твоя подруга сейчас кувыркается с ним за городом, значит только то, что тебе пофиг.
– Совсем не пофиг, - возмутилась я. – Тем более я поговорила с ней, но она потребовала доказательств. Что мне нужно было ей предоставить? Твои предостережения. Ха! Да она и слушать бы не стала. Давай поедем и заберем её?
– Ты с ума сошла? Если он увидит меня, то не отстанет точно.
– Боишься?!
– Злата, не зли меня…
– Ну а чего мы ждем? Что однажды её и след простынет?
– Она под присмотром, и я надеюсь, что ты промоешь ей мозги или это придется сделать мне. Выискивать её где попало, я потом не собираюсь.
Вот и поговорили. Я сцепив руки на груди недовольно сопела. Артём достал сигарету и открыв окно, закурил.
Почему не можно жить спокойно. Просто встречаться, просто любить. Скучно? Получите и распишитесь, госпожа Яновская. Вы отлично знали, но что соглашаетесь, когда садились в машину ещё в первый раз.
– Хорошо, а если подключить полицию? Найти на него управу?
Артём посмотрел, как на не разумное дитя, несущее бред:
– Управа на него – это его отец... был когда-то. Я недавно понял, что только когда уберется старший, то и младшему настанет крышка.
– И как убрать этого старшего?
– Вот над этим вопросом я и работаю. Не волнуйся. Кстати, кто-то обещал плов. У меня есть шансы не умереть с голоду и дождаться его?
В ответ я лишь игриво стукнула Артёма по плечу.
Оказавшись на кухне, я поразилась её идеальной чистоте. Значит, на ней практически ничего никогда не готовилось. Чувствовала себя словно первооткрыватель. Вот бы сюда мою маму, её восторгу не было бы границ. Со всех сторон веяло последними новинками кухонной техники.
Вымыв руки, я приступила к приготовлению ужина.
– Артём, почисти лук и морковь, пожалуйста, и мелко нарежь.
– Ну не знаю, для этого мне нужен хороший стимул.
– А ты наглец.
– Есть немного.
Пришлось подойти и поцеловать. Крепко-крепко и не скажу, что мне не понравилось. Глаза Немцова тут же полыхнули огнем и я поняла, что его мысли направились в совсем другую степь.
Я ловко отскочила в сторону, когда его руки потянулись мне под рубашку:
– Сначала лук и морковка.