На крестины в Палестины
Шрифт:
– Ну, документы, оружие, наркотики, – терпеливо пояснил наш гость. – Заказывать их будете? Какие именно? Из оружия только шашки и палаши. Есть, правда, «магнум», но без патронов и ствол рассверлен. Документы какие? Права на вождение кобылы? Палестинский паспорт? Верительную грамоту от папы римского? С наркотиками проще. Есть гашиш, анаша. Могу марихуаны немного подбросить. Насвая хоть завались…
– Ты не охренел, жлоб? – оторопел омоновец. – Значит, ты российским милиционерам предлагаешь у тебя наркоту покупать?
– А что, российские милиционеры
После такого неприличного вопроса Жомов тут же отстегнул дубинку от пояса и собрался огреть ею наглеца, но Рабинович его остановил.
– Ваня, это же джинн, – проговорил он. – Понимаешь, джинн! Такой, как в арабских сказках. Я не спрашиваю, читал ли ты книжку про Аладдина, но слышать-то про него хоть что-то был должен. Вспоминаешь?
– Ага, – обрадованно кивнул головой Ваня. – У него еще там обезьяна прикольная была. И попугай. На тебя, Сеня, похож!..
– Сейчас я тебя одновременно и попугаем, и обезьяной сделаю, – совершенно справедливо обиделся мой хозяин. Ну какой из него попугай? Ни хвоста, ни перьев. Так, удав какой-то…
– Слушайте, давайте вы потом поспорите, – вмешался в их беседу джинн. – Короче, делайте ваш заказ, и я сваливаю. Я уже джиннок тысячу лет не видел. Расслабиться хочу…
Только тут до Ванюши наконец-то дошло, что все это не розыгрыш и перед ним прямо на потрескавшейся земле сидит самый настоящий исполнитель желаний. Даже со своего места мне удалось услышать, как захрустели шестеренки у Жомова в голове, пытаясь провернуться. Им нужно было родить мысль. И желательно умную.
– Тещу на Магадан! – завопил Иван, но тут же себя одернул: – Нет, тогда и мне придется туда же перебираться. Иначе Ленка с живого не слезет. А что же тогда попросить?..
– Жратвы! – рявкнул Попов, не давая возможности Жомову сформулировать свое желание. – Много! – И покосился на моего Сеню. – На всех.
– А-а, чего голову ломать! – махнул омоновец. – Выпивки. Бочку. Одну с пивом, другую с вином. Ну и водки маленькую, двадцатилитровую, канистру. Только чтобы холодная была…
– Да заткнитесь вы, идиоты! – рявкнул на них Сеня и повернулся к джинну. – Так, все их заказы отменяются.
– Поздно, – отрезал чудотворец, пожав плечами. – Служба доставки уже включена.
Джинн кивнул головой вправо, и мы все послушно посмотрели туда. На плоской вершине холма, под которым до этого прятались от солнца три милиционера, из ничего появился элегантный столик на витых ножках, заставленный всевозможной жратвой. Вокруг стола запрыгали, пытаясь удержаться на ножках, шесть стульев, а затем откуда-то с неба плюхнулись две бочки и алюминиевая канистра. Причем последняя тут же покрылась влагой, и воздух над ней задрожал. У Жомова от ее вида даже слюнки потекли. А Попов и вовсе сразу к столу кинулся. Вот только поесть ему не удалось. Едва Андрюша руку протянул, чтобы гуся с тарелки сцапать, как все – и стол с яствами, и бочки, и канистра – исчезло. Последними в воздухе растворились стулья.
– Не понял, блин! – сердито рявкнул с холма Попов. – Что еще за шуточки? Кому-то морду бить надо?
– Какие шуточки? Вы что? У нас серьезная организация, – обиделся джинн. – Весь ваш заказ поблизости, в параллельном измерении. Но в прейскуранте три желания. И пока третьего не будет, первые два полной реализации не подлежат.
– Будет тебе третье, – ухмыльнулся мой Сеня, и я прямо шкурой почувствовал, что он сейчас скажет. Нет, не как в том анекдоте, где русский попросил у джинна баб, море водки и «тех двоих обратно», но отчасти похоже. Хотя бы потому, что после желания Рабиновича воспользоваться шикарным столом и выпивкой Попову с Жомовым вряд ли удастся. Рабинович меня не подвел.
– Давай-ка немедленно перенеси нас в Палестину, – потребовал у джинна мой хозяин. – Причем прямо к тому месту, где все христианские реликвии хранятся.
– Без проблем, – живо согласился бритоголовый и тут же достал из кармана микрокалькулятор. – С вас Святой Грааль, одна штука, и Святое Копье. В том же количестве.
– А пустыня тебе не пляж? – оторопел Рабинович. – Еще чего пожелаешь? Может быть, ключ от квартиры, где деньги лежат?
– Нет. Зачем? – искренне удивился джинн. – Только Грааль и Копье. Все строго по прейскуранту.
– Мужики, а казачок-то засланный, – усмехнулся догадливый Попов. – Мне сразу подозрительным показалось, что у нас на дороге лампы с джиннами попадаться начали. Не может их тут быть. Вон и Горыныч говорил, что в нашем измерении паранормальные существа не живут. Слишком мы техногенны для этого.
– Точно-точно, – подал голос Ахтармерз, выбираясь откуда-то из-под камня. – Согласно теории Бухтуса-Прихлобуса, миры с повышенным техническим развитием никогда не обладают достаточным потенциалом для поддержания нормального существования протоплазменных существ, каковым, несомненно, и является этот джинн. Поэтому…
– Ладно, с этим все ясно, – остановил болтовню второгодника мой Сеня и повернулся к джинну: – Ну-ка, урод, колись, кто тебя к нам послал.
– Нашли дурака! – изумился тот и превратился в клубы дыма. Мы опять закашляли и зачихали, а когда смогли продрать глаза, бритоголового нигде не было. Лишь медная посудина сиротливо стояла на камне, все еще слегка покачиваясь.
– Сейчас мы его оттуда вытащим, – криво усмехнулся Рабинович и кивнул Горынычу: – Ахтармерз, иди-ка сюда. Паяльной лампой поработаешь.
Знал бы джинн, что моего Сеню нервировать опасно, он бы в жизни из своей посудины не вылез. Помню, был однажды случай… Впрочем, о случаях потом поговорим, а пока я, чтобы ничего интересного не пропустить, подошел к Сене почти вплотную. Все остальные, за исключением Ричарда и Абдуллы, тоже собрались в кучку понаблюдать за откупориванием сосуда. Даже Фатима, решив, что больше бояться нечего, выглянула из-за борта телеги и набрала в грудь воздуха, явно готовясь давать распоряжения. Впрочем, Жомов так выразительно посмотрел на танцовщицу, что та благоразумно решила держать язык за зубами.