На лезвии ножа
Шрифт:
– Что же, я могу гордиться таким сравнением. Северус - сильный маг, правильно оценивающий свои силы. К тому же он и вправду хороший учитель, пусть это незаметно с первого взгляда, - спокойно произнес юноша и через мгновение добавил с усмешкой: - И со второго тоже.
– Ты не передумаешь?
– Нет, Сириус. Увидимся позже.
С этими словами Гарри вернулся наверх, чтобы воспользоваться зеркальной дверью, которая приведет его прямо в спальню Дамблдора, где его уже ожидали Снейп и Вилманту.
* * *
Спальня Дамблдора была выдержана
– Как он?
– поинтересовался Гарри.
– Спит, - спокойно ответил Северус.
– И какие сны он видит?
– продолжил любопытствовать Лорд.
– Думаю, счастливые, - заверил его Оливьер.
– Неужели?
– Он наигрался еще в первые несколько часов, - ухмыльнулся Снейп.
– А Северус слишком брезглив, чтобы мстить таким образом, - парировал сноходец.
– С вами все ясно, - неожиданно улыбнулся юноша.
– А теперь оставьте нас наедине. Лучше позаботьтесь, чтобы портреты не разболтали, что же на самом деле случилось с директором. Не хочется потом стирать память кому бы то ни было.
– Уже, - заверил его Оливьер.
– Отец обо всем позаботился.
– Передай ему благодарность.
– Он рассчитывает на личную встречу, и готов даже присоединиться к нам на празднование Рождества.
– Рождество… - Гарри вспомнил, что через несколько часов наступит Рождественская ночь. Он посчитал, это добрым знаком. Новое будущее родится именно сегодня.
Когда все вышли, юноша подошел ближе к кровати и всмотрелся в лицо своего противника. Да, именно противником считал он Дамблдора, даже большим, чем Волдеморт. В конце концов, с Томом они стали двумя полюсами одной судьбы, тогда как к директору у Гарри имелся собственный счет, и он был куда длиннее.
– Что же, пришло время поговорить нам откровенно, - произнес он тихо и поднял палочку.
* * *
Они сидели друг напротив друга, а между ними лежала шахматная доска. Правда, она была не совсем обычна, клеток на ней оказалось гораздо больше, как и фигур. И у всех них были знакомые лица.
– Где мы? И что мы здесь делаем?
– поинтересовался Дамблдор, озираясь по сторонам.
– Мы? В вашем сознании, директор, в вашей памяти, в вашем сне… Называйте, как хотите.
– Кто ты?
– продолжал вопрошать Альбус, совершенно не узнавая своего соперника.
– Я? Всего лишь одна из ваших пешек, которая устала играть по вашим правилам.
Рука потянулась и взяла в руки белую фигуру. Сквозь толстые стекла очков на директора взглянули печальные зеленые глаза несчастного ребенка.
– Гарри?
– Можно и так сказать. Хотя нет, уже нет.
–
– голос старого мага звучал напряженно, он был напуган, хотя и старался это тщательно скрыть.
– Немезис, - спокойно ответит сидящее напротив существо.
– Зачем ты привел меня сюда, если ты хочешь всего лишь мести?
– Мне любопытно взглянуть на ту партию, которую вы пытались разыграть.
Фигурки быстро задвигались по доске, и как в любых волшебных шахматах, они нещадно уничтожали друг друга. Ярко-зеленые глаза пристально следили за каждым ходом, фиксируя потери. Единственной реакцией на происходящее было все тяжелеющая тишина. Наконец, молодой человек оторвал голову от развернувшегося действия и произнес:
– А вы не жалели ни своих, ни чужих. Особенно своих. Столько жертв, и ради чего?
– Ради победы, Гарри. Все ради всеобщего блага.
– Хорошая попытка, директор. И она, может быть, возымела бы успех, если бы ваш Гарри еще существовал.
– Гарри, что с тобой произошло?
– голос Дамблдора буквально лучился сочувствием, а в глазах стояли слезы.
– Вы, со мной произошли вы. А еще Волдеморт, Сириус, Северус и еще множества людей. Вы хотите знать, что случилось? Что же, смотрите.
Белая пешка-Поттер снова вернулась на исходную позицию и начала свое движение к другому краю поля.
– Как называется партия, в которой игрок жертвует своими фигурами для того, чтобы возвести пешку в ферзи и объявить черному королю мат? Я всегда был слаб в терминологии, я практик, и таким меня воспитали именно вы, профессор Дамблдор. Ведь вы всегда поощряли нас действовать, но не думать. И правильно, ведь если шахматные фигуры задумаются, может произойти следующее: пешка откажется играть по правилам и выйдет за поле, чтобы самой стать игроком.
Маленькая фигурка Поттера дошла до последней клетки и, вместо того, чтобы объявить шах королю, выпрыгнула и растворилась человеческом теле Темного Лорда.
– Последние полгода вы играли не против Волдеморта, хотя вы никогда не играли против него, скорее, «с ним». Но вы так увлеклись своей комбинацией, что не заметили перемен.
В эту секунду положение на доске сменилось, так же как и лица у черных фигур. Теперь на старого мага смотрели лица Нарциссы, Северуса, Оливьера, Ремуса, Драко.
– Но вам, наверное, больше всех будет интересна эта ладья.
Черный рыцарь поднял забрало своего шлема, и под ним оказалось лицо Сириуса Блэка, таким, каким оно было до смерти.
– Когда-то вы сказали, что в том, что я способен ощущать такую боль, заключена моя величайшая сила. А еще, что «боль - удел человеческий». Может быть и так, но вы забыли, что такие страдания могут и разрушать, и тем более они способны подвигнуть человека на действия, которые он никогда бы не совершил в здравом рассудке. Вы оставили мальчика один на один с его чувством вины и не дали никому возможности облегчить его ношу. Чего вы добивались, доводя его до края?