На мопедах по Африке
Шрифт:
Того, кто хочет добиться своего, боги заставляют потеть, и, прежде чем добраться до кедров, нам приходится пробираться сквозь горы. Серая лента асфальта буквально врублена в скалы. Навстречу нам спускается легковая машина, она петляет со скоростью пешехода. Мимо нас на первой скорости с одышкой взбирается в гору полупустой автобус. Ревя моторами и срывая сцепления, берут подъем наши мопеды. В конце концов у нас всего лишь воздушное охлаждение, а не воздуходувка, как у мотоциклов местных типов. А от воздуха, температура которого достигает 40 градусов, трудно ждать, чтобы он хорошо охлаждал. Время от времени мы сходим с мопедов: моторам надо дать немного остыть. Долина наполнена гулом с трудом ползущих наверх тяжелых машин.
Не раз с наших уст срывается ругательство, когда на крутом
Оливковые и лимонные рощи, банановые плантации и фруктовые сады остаются позади. На приемных пунктах стоят готовые к отправке ящики с фруктами. Рядом с адресами европейских стран мы читаем названия почти всех городов Ближнего Востока: Багдад, Амман, Сана, Эр-Рияд. Важный предмет импорта для районов, где постоянно не хватает воды.
Местность вокруг постепенно принимает альпийский вид. В долинах раскинулись сочные луга, к скалам прилепились горные хижины. Недаром Ливан называют "Швейцарией Востока".
На высоте 2 тысяч метров над уровнем моря мы добираемся до кедровой рощи. Эти хвойные деревья по их медленному росту можно сравнить с нашими тысячелетними дубами. Узловатые раскидистые гиганты, в которых чувствуется подлинная сила и величие. Ближайшие лавчонки хорошо используют обычную рекламную шумиху: тут продаются семена кедра, амулеты из кедра, часы с кукушкой - они, конечно, не ходят, но зато сделаны из кедрового дерева - и, наконец, вырезанные из кедра небольшие кедровые деревца.
Пробуем забраться еще выше, чтобы обозреть долину. Налево от нас тянется гигантский каменистый обрыв. На тонких стальных мачтах натянуты канаты подвесной дороги для лыжников и отдыхающих в зимних отелях. Через несколько недель в горах откроется "белый" сезон, а в это время на 50 километров западнее, на побережье любители купания будут резвиться в теплой воде Средиземного моря.
Наступает вечер. В последних лучах заходящего солнца кроваво-красным цветом светятся горы, черные и темно-зеленые поднимаются ввысь богатырские кедры. Далеко внизу, заполняя долину, сгущается туман. Многие месяцы и недели над нами было ясное, голубое небо. И вот теперь под собой мы видим первые облака.
Медленно едем вниз, все ближе и ближе к облакам. Внезапно сноп света, отбрасываемый нашими фарами, становится молочно-белым, почти осязаемым. Видимость вмиг сокращается до нескольких метров - мы пробиваемся сквозь слой облаков. Извилистая, с крутыми поворотами дорога спускается в долину. Необходимо исключительное внимание - поворот можно заметить лишь в самое последнее мгновение. Интересно, какова глубина обрыва? Может быть, пять, а может быть, и пятьсот метров! Пропасти наполнены туманом, в котором свет фар буквально застревает. Как в фильме с привидениями. Рядом слышится разговор, но людей не видно. Мимо проносятся яркие рефлекторы встречных автомашин. Мы вверяемся нашей счастливой звезде и тормозам мопедов. Наконец, после долгих и жутких минут слой облаков редеет. Из тумана выплывают люди, деревья, дома.
После перевала через горы оставшиеся 70 километров до Бейрута - просто детская игра. Скалы вплотную подступают к берегу, дорога проходит сквозь пробитые в них туннели. Слева - горы, справа доносится грохот прибоя. В темноте сверкают светло-зеленые пенистые гребни волн.
Мы преодолеваем последние километры пути по Малой Азии. А там дальше на юго-западе лежит Африка - мечта и цель нашей поездки.
ПРОЩАНИЕ С МАЛОЙ АЗИЕЙ
[Фото: 12-13.jpg]
Бейрут - один из тех городов, на которые следует смотреть издали. Тогда они производят особенно сильное впечатление. Красивая природа, бурная торговля и большое политическое значение ливанской столицы наложили на нее своеобразный отпечаток. Куда ни посмотришь, повсюду шикарные магазины, толпы туристов. На близлежащем аэродроме беспрестанно приземляются реактивные лайнеры европейских и африканских авиационных компаний. Американские пассажирские пароходы высаживают на побережье тысячи любителей путешествий, карманы которых туго набиты
На приморском проспекте выстроились один за другим отели, на многие километры тянутся фешенебельные плавательные бассейны, ночные клубы, спортивные залы, казино. Меняльные конторы ведут операции с валютой всего западного мира. Деньги многих государств текут в Ливан - "ворота Востока".
Если и в дневные часы движение здесь исключительно интенсивное, то с наступлением вечера улицы буквально запружены автомашинами. Подобно блестящей сверкающей змее, струится бесконечный поток новейших роскошных лимузинов. В синем шелковом небе горят яркие краски неоновых реклам, сверкают названия сигарет или ночных клубов. Воздух наполнен гулом моторов, выкриками не знающих усталости продавцов лимонада и сувениров, ритмами джазов в барах и ресторанах. Мимо нас пробегают несколько матросов - они не желают терять ни одной минуты свободного времени. В Бейруте продается все, что в этом мире можно купить за деньги.
Мы поворачиваем на северо-восток. Еще несколько минут назад мы катили по зеркальной глади асфальта, а теперь подскакиваем на булыжной мостовой. Позади остался увеселительный квартал с его лихорадочным движением на улицах, мишурным блеском ярких, освещенных неоном витрин. Но в то время как там рекою льется шампанское, здесь, в рабочем районе, люди живут в глинобитных хижинах или будках из гофрированного железа. Перед нами возникает иной Бейрут, куда редко забредает турист: Бейрут трудового люда. Ни в одной из арабских стран не проявляются так ярко классовые противоречия, как в столице Ливана. В узких, кривых и грязных улочках живут люди, отрешенные от созданных ими же богатств, живут те, кто во время недавнего американского вмешательства сокрушил политику доктрины Эйзенхауэра [11], живет кровь и сила страны - молодой рабочий класс Ливана.
"Счастливого путешествия по Африке" - с этими словами распрощались с нами ливанские друзья в бейрутском порту.
Трап поднят, глухо взревела сирена, могучее тело корабля сотрясается от ритмичной работы мощных дизелей. Фигуры друзей на набережной становятся все меньше. Последний взмах руки - и корабль выходит в открытое море. Много раз приходилось нам прощаться. Но это прощание мы запомнили навеки: после четырехмесячной поездки по арабским странам мы покидали Малую Азию.
ДВА МАЛЕНЬКИХ МОПЕДА И БОЛЬШОЙ КОРАБЛЬ
По суше в Африку не проедешь. Государство Израиль клином врезалось между двумя частями света, и проезд через него не разрешен.
Остается лишь одна возможность добраться до Африки - на корабле. Нам везет, как это уже часто случалось. В бейрутском порту пришвартовалось грузовое судно ГДР, отправляющееся в Александрию. После недолгих переговоров с капитаном мы поднялись на борт. Однако и тут не обошлось без некоторых затруднений. В первую очередь потребовалось свидетельство с печатью дипломатического представительства ГДР, что мы именно те, за кого себя выдаем, затем мы оплатили двухсуточное довольствие - в конце концов порядок есть порядок. Итак, под нашими ногами, можно сказать, опять родная земля. На борту корабля "Теодор Кернер" [12] мы отправляемся на третий континент нашего путешествия. Мопеды стоят на задней палубе. После 14 тысяч километров пути мы впервые двигаемся при помощи чужих моторов. Всего два дня длится переезд - очень мало времени для того, чтобы все как следует рассмотреть. "Теодор Кернер", так же как и однотипный корабль "Генрих Гейне", представляет собой нечто новое в практике судоходства. На борту грузового судна водоизмещением 8600 тонн находятся почти 100 учеников-матросов, проходящих практику. Первый офицер корабля ведет нас в кинозал, в учебные комнаты, объясняет устройство новых радарных установок и навигационных приборов, которые стоят на мостике, показывает аккуратно прибранные, идеально чистые койки будущих моряков. Невольно напрашивается сравнение с методом обучения юнг почти во всех других морских державах. Там их учат прежде всего драить металл и чистить машины.