На мотоциклах «Урал» вокруг света
Шрифт:
Едем, я вспоминаю, как читал справочник путешествий по Африке знаменитого автостопщика Антона Кротова, так он пишет, что границу с 2001 года опять закрыли. Вот оказия — неужели будут новые проблемы? Спещу отбросить такие мысли — надо надеяться на лучшее. Если бы граница в данный момент была закрыта, нам об этом давно сказали бы полицейские, которых от Дабабы до Гедарефа было очень много.
Пока ещё едем по асфальту. Тут на обочинах много дохлых коров, и в кюветах много перевёрнутых заброшенных грузовиков.
Жара не спадает. Наш оператор Владимир Новиков очень плохо переносит жару, на него без
Видели уже двух змей.
В этом районе страны арабов мало, в основном, тут негры, а вообще в Судане даже арабы очень чёрные, это сразу бросилось в глаза после Сирии, Иордании, Египта. Люди все разные, кто-то, по законам гостеприимства, и спать домой пригласит, и чаем напоит, а встречаются и такие, кто пытается цены накрутить на продаваемые продукты и на другие разные услуги.
В который раз говорим одно и тоже: «Мы из России!» и пошло-поехало — «Россия гуд! Америка бэд! Владимир Путин — гуд мэн, вэлком ту Судан!»
Проехали Гедареф, асфальтовая дорога и закончилась, начался грейдер, есть участки, где надо вовсе ехать по земле. Домов глиняных не стало, только соломенные. Они около 4 метров в диаметре, круглые крыши имеют вид сопки, встречаются напоминающие юрту. Заборы из соломы, сарайчики из соломы и палочек. Новиков Володя, где бы мы ни останавливались, ищет воду, обливает голову, тело, мочит тряпку, и обвязывает ею голову. С водой здесь трудно, в селениях стоят ёмкости из глины, в виде больших кувшинов, иногда бочки. Порой он меня смешит: подойдёт к бочке и готов туда погрузить всё своё большое тело, настолько жара достала его.
В Гедарефе было — проезжали мимо рекламы — огромная банка из-под «кока-колы». Бедный наш фотограф чуть шею не сломал, оглядываясь на эту банку.
— Вот, Володя, тебе бы туда залезть и не вылезать, пить всё время газированную пепси-колу! — подшучивает над ним Дед, которому жара нипочём.
Фотограф не проявляет никаких эмоций, бедный, страдает больше всех.
На всех дорогах Судана водители встречных машин моргают нам фарами, сначала я думал, может это как у нас — предупреждают о гаишниках впереди? — нет! Потом подумал, что надо выключить ближний свет, в СНГ по правилам ПДД положено и днём, при езде на мотоцикле, включать ближний свет, а во всех странах, которые мы уже проехали, мотоциклисты двигаются без света! Нет, не то — выключил ближний свет — всё равно моргают! Потом понял — это они так приветствуют нас. При обгоне сигналят, машут руками из кабин. Весёлый народ!
Приближаемся к границе с Эфиопией. Останавливаемся остудить двигатели, порою даже не спрятаться от солнечных лучей, хорошо иногда проезжаем какие-то мостики, можно посидеть под ними.
Однажды на дороге нас остановили солдаты, у них сломалась машина, изнывают от жары, мы поделились с ними остатками воды. А как останавливали — это отдельный рассказ. Технически — очень просто: дают автоматную очередь в воздух — тут уж, хочешь-не хочешь! — остановишься. Подходят — и что у них на уме, кто знает? И вид такой — бандиты и бандиты, разве разберёшь в этих пустынных краях — кто есть кто? Ждём — что скажут! А что говорить-то, языка не знаем всё равно! Есть жесты — и общепринятый — «пить, пить, воды, воды!» Вот тебе и бандиты, все хотят пить. Пустыня. Мы уехали, они остались возиться с двигателем.
Едем себе дальше, вдруг слышим сзади грохот, оказывается догнали нас солдаты, и в знак приветствия пальнули автоматными очередями в воздух, кричат на ходу: — Русские, как дела?! — удивительно, что знают наши слова, наверное кто-то из них учился в СССР, или ещё лучше — в этой группе есть кто-то из наёмников из России — и такое бывает. Расстались душевно. Говорят, что каждый патрон — один доллар ценой, вот они выпустили не за грош сотню в воздух — не своё, ясное дело! — никому бы эти деньги не помешали, если б вместо патронов пустить бы их на еду, или на благоустройство дорог! Экономика.
Часто на юге Судана проверяют паспорта, полицейских мёдом не корми, а дай посмотреть заграничный паспорт, российский, такой редкий для них. К визам не придираются, регистрацию не спрашивают, а просто рассматривают чужой паспорт — как в музее картину. Изучают.
Подъехали к таможне, быстро сдали документы на мотоциклы, и так же быстро нам поставили выездные штампики. Прощай жаркий Судан! Так ли?
Подъезжаем к эфиопской таможне, наши паспорта рассмотрели работники миграционной службы, и говорят: «Вам надо возвращаться назад, ваши визы закончились ещё 12 марта, а сейчас — 8 апреля, так что, ребята, просим покинуть территорию свободной Эфиопии!» Шок. Как? Ведь нам объяснили в той тур-фирме, где мы делали визы в некоторые страны Африки, что виза действительна не один месяц, а на два? Вот я и говорю им это в ответ. А они своё:
— Гудбай. Возвращайтесь в Хартум, там есть посольство Эфиопии, и делайте заново визы!
Пришлось вернуться опять в жаркий Судан, для этого проехали тридцать метров назад. Эх, какой облом! Мы так были близки к горной Эфиопии, там, на горизонте возвышались горы, сулившие прохладу. Больше всех возмущался фотограф, ему никак не хотелось возвращаться в Хартум по такой нестерпимой, ненавистной жаре, целых шестьсот километров! Потные, грязные, голодные, не знаем — куда теперь девать свои «Уралы».
Чтобы не гонять мотоциклы, и без того уже уставшие не меньше нас, от бездорожья и жары, решили ехать в Хартум на попутных машинах. Но проблема — где оставить аппараты?!
Кто-то может возразить — а в чём же трудности, найдите автостоянку, или, в крайнем случае, кому-нибудь во двор поставьте. Но дело в том, что здесь вообще люди не знают — что такое автостоянка, а дворов никто тут не имеет, если не считать заборы из «хвороста»; какие могут быть дворы, если у людей шалаши вместо домов? Даже, не поверите — Эфиопский миграционный офис размещается в шалаше!