На неведомых дорожках
Шрифт:
— Это…
От открывшихся упущенных возможностей я потеряла дар речи. Инар расхохотался. От возмущения дар речи вернулся.
— Это что же, он самый главный?
— Точно, самый главный. Настя, именно поэтому нас так удивило его поведение. Мало того, что эльфы стараются не общаться с людьми лишний раз, так он ещё дар тебе сделал, воистину, царский.
— Может быть, ты обознался? — всё ещё не хотелось верить в собственную глупость.
— Увы. Я его тоже не узнал, он ведь почти никогда не покидает своих земель, разве только на Совет. Да и потом,
— Теперь понял? — оборотень кивнул. — Так разъясни мне, дуре!
— Ты не поняла? — изумился Инар.
— Поняла, что он хотел заполучить одну вещицу, которую я нашла, больше ничего.
Оборотень покачал головой, с долей сострадания поглядывая на меня.
— Сколь же важна эта «вещица». Возможно, было бы лучше, если бы он её забрал. Лучше для тебя.
— Это почему?
— Знаешь, Настя, магию ведь можно видеть, я этому обучен. Все эти дни, которые мы провели в пути, задавался вопросом, что ты несешь, если тебя окутывает такое мощное магическое поле. Ведь не просто так никто не может причинить тебе вреда. Потом понял, что у тебя есть какой-то магический предмет, ты сама магией вряд ли обладаешь… По счастью, — добавил он, чуть подумав.
— Почему?
— Потому. Обладая магической силой и такой мощью, кто его знает, что бы ты наворотила в нашем мире. Суди по последствиям в трактире.
Тут я задумалась.
До сих пор мне и в голову не пришло, что все разрушения вина не моя, а украшения, которое таскаю в качестве пояска. Ого-го, надо быть поосторожнее! Действительно, кто его знает, чего ещё натворить могу. А лучше всего избавиться от «игрушки» и как можно скорее.
— Давай поменяем тему, а? Сколько нам тут ещё сидеть и комаров кормить?
— Кто его знает? Мирлису надо добраться до Еремеевны, той — связаться с царевной, потом найти нас, отправить кого-то. Ни царевна, ни её нянька сюда не пойдут. Царевну без охраны в такое время и из терема никто не выпустит, а уж за черту города и подавно. Еремеевна из города ни ногой уже много лет. Надо ждать посланца. Боюсь только, как бы этот мальчишка не напутал чего.
В ответ осталось только вздохнуть. Зная Мирлиса, уверена — напутает.
Пока предавалась унылым размышлениям, Инар соорудил холодный завтрак.
Мои раздумья не повлияли на аппетит, пробудившийся, после выпитого утром разведённого вина. Ясно теперь, почему алкаши опохмеляются. С утра думать не могла о еде, а теперь с наслаждением впилась зубами в предложенный кусок отварного мяса. Работая челюстями, не могла отделаться от ощущения, что меня, словно в болото, всё глубже затягивает в происходящее вокруг. И всё острее становится желание не поддаваться, вернуться домой, вернуться пока не поздно, потому, что в глубине зрела уверенность — добром мои похождения не закончатся.
Ждали долго. Меня уже начало тревожить, добрался ли Мирлис до Еремеевны. Напряжение
Когда из-за деревьев показалась крупная фигура, не поверила собственным глазам! Еремеевна собственной персоной! Это что же творится в городе, если старушка сама решила за нами придти?!
— Вот вы где, еле нашла, — начала с ходу Еремеевна. — Так, малец, тебе в город ходу нет. Ищи пристанище. Когда время придёт, за тобой стрижа отправлю. А теперь ты, краса. В таком виде в город не войти. Держи, переоденься!
Старушка протянула узелок.
Послушно кивнула и отправилась за ближайшие кустики, пока нянька с оборотнем что-то тихо обсуждали.
К моему возвращению Инар уже устроился в седле. На удивленный взгляд улыбнулся и, распрощавшись, отправился в сторону большака.
Еремеевна окинула мой наряд, который состоял из длинного платья и туфелек типа балеток.
— Волосья платком прикрой! Повяжи плотно, чтобы волос видно не было и за мной, — скомандовала Еремеевна и направилась в сторону леса.
Странно, в прошлый раз от меня никакого платка старушка не требовала.
Шли не долго, на небольшой полянке расположились Росана и ещё одна девчушка. Рядом с ними стояли корзинки полные грибов.
— Пошли, — опять скомандовала Еремеевна, подхватив одну из корзин.
Росана поздоровалась и, не дожидаясь ответа, сунула в мою руку корзину.
— Ты Еремеевну не серди, — тихо шепнула девочка. — Она последние дни сама не своя. Злится на всех. Пойдем…
Послушно двинулись вслед за зыркнувшей в нашу сторону нянькой. Я уже начала уставать от блуждания по тропам, но, в конце концов, показалась городская стена, к которой вела слабо наезженная лесная дорога. Именно по ней мы и направились к небольшим воротам. Этакий чёрный вход в город.
Стражник, выглянувший на стук в окошко, прорезанное на воротах, приоткрыл их и мы, одна за другой проскользнули в щель.
Еремеевна, проходя мимо стражника, что-то сунула ему в руку, всё молча, сердито оглядываясь на нашу покорную троицу.
Едва прошли пару перекрестков, старушка отпустила девчонок, и те ускакали по домам, радостно неся полные корзинки. Кажется, обе остались довольны результатами похода в лес.
— Не удивляйся, — тихо бросила старушка, поворачивая за угол. — Детей в лес нынче не пускают. Нечисти вокруг полно…
Я понятливо кивнула и устремилась вслед за своей проводницей, закоулками выведшей к дому. Быстро прошли во двор и поднялись на крылечко, на котором, словно обыкновенный кот, растянулся на солнышке Мирлис.
— От неслух, — хозяйка возмущенно покачала головой. — Сказано тебе — в доме сиди, не дразни соседей!
— Никого и не было, — опустил голову приятель. — Скучно в доме сидеть.
— Ладно, проходите. Настя, корзинку возьми у меня, и сидите тихо, словно и нет вас тут. Можете блюдечко покрутить, посмотреть, коли скучно будет. А я к Василисе, — хозяйка строго на меня глянула и, дождавшись кивка, поспешила со двора.