На одной далёкой планете
Шрифт:
Уго говорил много и горячо и в конце концов убедил Дидла принять предложение Глоба.
Вряд ли Дидл пошел бы на такое рискованное дело, если бы не Уго Барабанчик. Но Дидл уважал Уго за большой ум. Уго был местной знаменитостью. Он написал автобиографический роман и издал его отдельной книгой на отличной бумаге с картинками тиражом в один экземпляр. Его даже показывали в телепередаче «ЗСС и мы». Уго Барабанчику, несомненно, можно было верить.
На следующий день Дидл и Уго поехали в ОСЛЮП. Знаменитая организация находилась довольно далеко от дома Дидла. Они добирались туда около часа на воздушном такси. ОСЛЮП занимал огромную территорию, обнесенную высоченной бетонной стеной, за которой ничего не было видно.
— Это чтобы ученые могли спокойно работать, — объяснил Уго, — а то тут ходят всякие бездельники, мешают занятым людям.
У входа в ОСЛЮП в самом деле волновалась толпа, размахивая флажками и плакатами. Многие восторженно кричали.
Ровно в десять из ОСЛЮПа вышел вчерашний белокурый ассистент. Его тотчас окружили, но он решительно пробился сквозь толпу и подошел к Дидлу, который стоял вместе с Уго в сторонке. На нем был желтый халат до колен, а в волосах, как и вчера, торчал цветок.
— Привет, привет, — сказал он, сладко улыбаясь Дидлу. — Очень рад, что ты пришел.
— Это я его уговорил, — сказал Уго. — Он сначала сомневался, а потом я его уговорил.
— /Да? А ты кто будешь?
— Я писатель, — с гордостью сказал Уго. — Я написал роман. Вот.
Он показал Зиге роман, который повсюду таскал с собой.
— Ах, писа-атель! Очень приятно, — сощурился Зига. — Только вынужден огорчить вас, господин писатель. В ОСЛЮП вам пройти не удастся.
— Да, я понимаю, ОСЛЮП — элитарная организация, — закивал Уго. — Если пускать всех подряд, то когда же ученым работать? Я понимаю и не обижаюсь.
— Вот и прекрасно! — сказал Зига и взял Дидла за руку. — Ну что ж, пойдем. Метр Эри ждет тебя.
За бетонной стеной скрывался целый город — с улицами, домами, озабоченно спешащими прохожими. Только дома здесь были с глухими стенами без окон, а прохожие все как один в желтых халатах. Многие дома были обнесены бетонными заборами.
По улицам с рокотом проносились закрытые повозки. Одна из них вихрем промчалась мимо Дидла, едва не сбив его с ног. Он еле увернулся.
— Идиоты! — прокричал Зига вслед повозке, погрозив кулаком.
Они подошли к громоздкому, похожему на холм строению, окруженному бетонным забором. У железной калитки стояла высокая, в человеческий рост, золотая статуя обезьяны, а перед статуей, закинув за спину руки, бегал Глоб. На нем кроме желтого халата была круглая профессорская шапочка, из-под которой во все стороны торчали черные космы.
— Ага, пришел! — закричал он, бросаясь к Дидлу. — Еще бы ты не пришел! Нужно быть законченным идиотом, чтобы отказаться от такого предложения!
— Его чуть не сбили люди Питона, — сообщил Зига, поправляя цветок.
— Что-э? Люди Питона? Ты не ошибся?
Глоб втащил Дидла в ворота и повел по длинному коридору.
— Между прочим, это не первая попытка оставить нас без материала, — обиженно сказал Зига, хватая Дидла за другую руку.
— Мерзавцы! Я с ними разберусь!
— Надо, надо, метр, а то они совсем обнаглели.
Ученые привели Дидла в большую, похожую на пещеру комнату без окон, при одном виде которой Дид-лу чуть не стало плохо. Здесь стояли стеклянные шкафы с хирургическими инструментами и пахло больницей. Посреди комнаты помещался просторный стол, покрытый белой простыней.
— Это зачем? Это куда меня? — пролепетал Дидл, бледнея и пятясь. Он никак не ожидал, что его сразу положат на операцию.
— Не волнуйся, дурашка, — проворковал Зига, подталкивая Дидла к столу. — Мы быстренько. Раз-два — и готово.
Откуда-то явился здоровенный робот-санитар, на голову выше Дидла. Одной рукой он схватил Дидла за шею, а другой сунул ему в нос влажную вонючую тряпку.
— Дыши! — гаркнул над ухом Глоб, и это было последнее, что услышал Дидл.
Так канатчик Дидл оказался в экспериментариуме знаменитого метра Глоба. Операция прошла блестяще. Дидл все время пролежал без памяти и ничего не чувствовал. Очнулся он на кровати в другой комнате и увидел рядом Зигу и Глоба.
— Как самочувствие? — спросил Зига, заботливо поправляя подушку под головой у Дидла.
— Вроде ничего. Только в голове немного шумит.
Дидл с беспокойством щупал толстую повязку на животе.
— Пошумит и перестанет, — сощурился в улыбке Зига. — Вот, выпей микстурки.
Он подал Дидлу полстакана какой-то зеленой жидкости, которую тот послушно выпил.
Шум в голове действительно прекратился. Дидлу стало легко и радостно.
— Хорошо вы это сделали! — похвалил он ученых. — Прямо совсем не больно.
— Вот и прекрасно, — еще больше сощурился Зига. — Ну-ка, подпиши вот тут, где птичка.
Он подал Дидлу блестящею белую картонку, исписанную мелким текстом, и торопливо всунул в пальцы ручку.
— А что это?
— Договор, договор… как положено по закону. «Я, Эри Глоб, обязуюсь сделать из канатчика Дидла чемпиона Астры по перетягиванию каната с его полного и добровольного согласия…» Ну и так далее.
То ли оттого, что операция осталась позади, то ли от выпитой микстурки настроение у Дидла поднималось. Он и думать не стал, поставил закорючку, где просил Зига.
Метр Эри тут же выхватил у него табличку и спрятал в карман халата, бормоча: «Хорошо-э, хорошо-э…»
Потом оба экспериментатора ушли, приказав Дидлу лежать и не вставать,
— Завтра-послезавтра уже будешь ходить, — пообещал Зига, ласково похлопав Дидла по плечу. — У нас тут долго не залеживаются.
Комната Дидлу досталась хорошая — с толстым ковром во весь пол, телестеной и стереотранслятором, подвешенным к потолку. Правда, она была без окон и слегка смахивала на тюремную камеру-одиночку, но Дидла это не смущало. Ради того, чтобы побить Буги Бизона, можно месяц—другой провести и в такой комнате.