На окраине мира
Шрифт:
Надо было видеть в этот момент их лица.
– Ну? Че уставились?
– грозно осведомился маленький негодник, когда челюсти у них со стуком ударились о столешницу.
– Че тут такого? На мне что, лики святых писаны? Третья рука отросла? Еще один глаз открылся? Может, вас мама не учила, что это невежливо - пялиться на незнакомых людей так пристально?
– Ты... кто такой?!
– наконец, поперхнулся один из парней.
– Стою тут, охраняю, - без тени сомнения выдал пацан, демонстративно звякнув болтающимися наручами.
– А че, не видно?
Яшка в углу с тихим стоном
– Так... это...
– непонимающе переглянулись парни, не зная, как реагировать на такое заявление. Но наручи настоящие, литые, ТЕ САМЫЕ. Откуда бы пацану взять, если не врет? Неужто хозяин спятил?!
– Так что не так?!
– совсем грозно осведомился малец, сверкнув глазами.
– Да это... ничего.
– Ну и неча таращиться! Вы зачем пришли? Завтракать? Или на меня посмотреть? Ну, вышибала я! Вышибала! Еще какой! Разве не видно?!
– Кхе...
– мучительно подавился Яшка, испытывая искреннее желание упасть лицом в горячую кашу.
– Кхе... кхе-е...
Пацан быстро глянул в ту сторону.
– Так. Я не понял: а че там случилось? Тебе, приятель, еда наша не по вкусу пришлась?! Не нравится?!!
– Нра...вит...ся, - просипел опасно побагровевший верзила.
– Очень... нравится... просто в восторге...
– Вот то-то же, - хмуро кивнул пацан.
– Пришел есть - ешь. Не хочешь - скатертью дорожка. Нам тут неблагодарные гости не нужны. И те, кто не ценят наш скорбный... э-э, в смысле тяжелый... труд - тоже. Деньги-то есть заплатить, громила?!
– Д-да, - из последних сил выдавил из себя Яшка.
– Тогда сиди. Не трону. А вы двое?!
Парни оторопело уставились на съежившегося здоровяка, не посмевшего на странного мальца даже вякнуть. Растеряно переглянулись снова, ничего не понимая в происходящем. Собирались было что-то спросить, но пристальный взгляд наглого сопляка буквально пришпилил их обратно - не успев раскрыть рот, они тут же его закрыли, вытаращились в ответ, мгновенно став похожими, как два стручка гороха, и как-то странно икнули.
Мальчишка неторопливо прошел вдоль стола, заложил руки за спину и, ровно чеканя шаг, вдруг гаркнул:
– УЛАНА!
– Бегу, бегу!
– откликнулся из-за стены звонкий девичий голосок.
– Я уже сейчас! Что, пора второе нести?!
В то же мгновение из кухни выпорхнула симпатичная племянница хозяина, неся на руках уставленный мисками поднос, машинально кинула взгляд на дверь, а потом наткнулась на преобразившегося приятеля и едва не выронила свою ношу.
– Ой... мамочки...
– Гости у нас, Улана, - внушительно произнес мальчишка, явно кому-то подражая.
– Спроси, чего надобно. Чего желают откушать?
– Т-ты... чт-т-о... и п-поч-ч-ему...
– Гости, я говорю, пришли, - он невозмутимо сложил руки на груди, словно не замечая промелькнувшего в ее глазах ужаса.
– Накорми, напои, обиходь. У нас заведение честное, доброе, чистое, гостям мы завсегда рады. Ну? Что стоишь? Люди ждут.
– А-а-а... й-я-а... ч-чего изволите?
– наконец, сумела выдавить девушка, все еще дико косясь на пацана. Тот благожелательно кивнул, а за спиной незаметно погрозил присутствующим кулаком, потому что несчастный Яшка не просто многократно проклял себя за доброту, но уже плавно сползал под стол от такого позора. Купцы откровенно давились своими бородами, сидящие рядом охранники кашляли уже непрерывно. Терг с побратимами, перехватив быстрый взгляд мелкого пакостника, молча отсалютовали, показывая, что оценили спектакль, а между собой так же молча поспорили, сколько пинков Яшке и мелкому проказнику достанется потом от строгого бати.
Поскольку все взгляды были прикованы к неловко мнущимся парням, которые от такого внимания совсем растерялись, появление нового действующего лица осталось практически незамеченным. Вернее, Терг с напарниками краем глаза отметили, что по соседству с купцами бесшумно пристроился еще один белобрысый парнишка в слегка поношенной одежде и с простоватым лицом деревенского увальня. Но тот был не вооружен, никаких резких действий не предпринимал и, едва присев за стол, заинтересованно уставился на разворачивающуюся сцену. Правда, быстро сообразил, что к чему (видно, знал настоящего вышибалу в лицо), и хитро улыбнулся.
– Итак?
– продолжал все тем же внушительным голосом пацан, грозно изучая растерянных парней. Те выжидательно уставились в ответ, явно не зная, куда себя девать.
– Чего сидим? Кого ждем?
– Так мы...
– Заказывать будете или нет?!
– Мы... это... мы не голодны, - наконец, нашелся один из парней, у которого от пристального взгляда мальчонки вдруг выступил на лбу холодный пот.
– Что?!
– возмутился тот, неожиданно растеряв всю свою значимость.
– Че тогда приперлись?! На девчонок поглазеть?! Своими штанами лавки обтереть?! Глаза мне тут повылупливать?! Улана, брысь! Не будем мы их кормить! А вы... раз сытые...
Вошедший последним юнец от восторга аж по коленкам себя хлопнул, выразительно показав "вышибале" большой палец. Правда, слегка перестарался с эмоциями и выронил шапку, которую держал под мышкой, но тут же нагнулся, едва не толкнув одного из купцов вихрастой макушкой, и быстро вернул ее на место. Спрятал для верности за пазуху, отряхнулся и поднял на пацана отчаянно веселый взгляд.
Тот неожиданно хмыкнул и отошел от краснеющих парней.
– Что? Тоже решил повеселиться за чужой счет?
Юнец понимающе хихикнул.
– Еще бы.
– Ясно. Понравилось, значит... ты как, перекусишь?
– Ага, конечно... то есть... ой!
– незнакомец вдруг звучно хлопнул себя ладонью по лбу.
– Я ж кошель дома оставил! Во, балбес! Ну, дурак! Придется возвращаться... ты уж прости, друг. Хочется, да не могу. Сейчас сбегаю, заберу, а потом прибегу снова. Ага?
– Ну, беги, - странно хмыкнул пацан, отойдя на шажок и почти коснувшись бедром плеча Терга.
– Беги... друг.
Парень, закивав, проворно вскочил, старательно прижимая к себе полу обшарпанной куртенки, с выражением искренней досады на лице покачал головой, вздохнул, раскланялся. А потом действительно побежал на улицу, торопясь, как на пожар. Но бежал он недолго - ровно до закрытой двери. Успел только коснуться ручки, легонько толкнул, уже расплываясь в непонятной усмешке...