На острове
Шрифт:
– Ладно, давай, спи. – Она уснула еще до того, как я договорил.
Я втер крем в следы на животе, но дойдя до груди, заколебался. Скорее всего, Анна не поняла, что я снял с нее лифчик, а, может, ей в таком состоянии было все равно.
Я поднял футболку и отшатнулся.
Ее грудь серьезно пострадала. Кожу покрывали вздувшиеся рубцы, некоторые с волдырями и корочкой засохшей крови.
Я максимально сосредоточился и осторожно, кончиками пальцев нанес на раны крем. Закончив, еще разок осмотрел Анну, проверяя, не пропустил ли чего.
Цвет
Глава 23 – Анна
Я открыла глаза и с облегчением выдохнула, не испытывая больше жгучей боли. Ти-Джей мирно посапывал рядом со мной. Я была обнажена до пояса, грудь прикрывало что-то мягкое. Я села и надела футболку, знакомо пахнущую Ти-Джеем, снова легла, перекатилась на бок и уснула.
Утром я проснулась одна. Приподняла подол футболки. На коже остались тонкие красные следы щупалец, которые, вероятно, не сойдут еще какое-то время. Задрав ткань выше, я поморщилась, увидев свои груди. Их покрывали темно-красные полосы с корками засохшей крови. Я опустила футболку, надела шорты и пошла в туалет.
Когда вернулась, Ти-Джей разводил костер.
Он встал:
– Как ты?
– Почти нормально. – Я немного подобрала подол и продемонстрировала парню живот. Ти-Джей провел пальцем по отметинам.
– Болит?
– Нет, не очень.
– А здесь? – он указал на грудь.
– Не так гладко.
– Прости. В лифчике было несколько жалящих тебя щупалец, которые я не сразу заметил.
Я не помнила, как он снимал с меня верх от купальника, только жгучую боль.
– Не за что прощать, ты же не знал.
– Ты вся покраснела и начала опухать.
– Серьезно? – Я и этого не помнила.
– Я влил в тебя бенадрил. И тебя вырубило.
– Ты все правильно сделал.
Ти-Джей вошел в дом и вернулся с тюбиком антисептической мази.
– Потом натер тебя вот этим. Похоже, помогло. Ты сказала, что тебе лучше, перед тем, как уснула.
Я взяла мазь из протянутой руки. Неужели он смазывал и мою грудь? Я вообразила, будто лежу на песке в одних трусиках от купальника, а Ти-Джей втирает мне в кожу мазь, и внезапно устыдилась поднимать на него глаза.
– Спасибо, – сказала я.
– Ты видела медузу перед тем, как она тебя ужалила?
– Нет, просто почувствовала боль.
– Я ни разу не замечал в лагуне медуз.
– Я тоже. Наверное, эта заблудилась и повернула не в ту сторону от рифа.
Я пошла в дом за зубной щеткой и выдавила на нее немного пасты. Выйдя на улицу, сказала:
– По крайней мере, эта разновидность не оказалась смертельно ядовитой.
Ти-Джей обеспокоенно посмотрел на меня:
– Медуза может убить?
Я вытащила щетку изо рта.
– Некоторые – да, могут.
В тот день мы не купались. Я бродила вдоль берега и щурилась, глядя на воду и высматривая медуз, напоминая себе, что даже если мы не заметили таящихся в океане опасностей, это не значило, что их там нет. А еще я боялась, что когда-нибудь в аптечке закончится именно тот медикамент, который будет необходим, чтобы спасти жизнь кому-нибудь из нас.
* * *
В июне 2003 года мы с Ти-Джеем прожили на острове уже два года. В мае мне исполнилось тридцать два, а Ти-Джею через несколько месяцев должно было стукнуть девятнадцать. Он вырос уже до метра девяноста, и в нем не осталось ничего мальчишеского. Иногда, глядя, как он удит рыбу, чинит дом или выходит из леса, который изучил как свои пять пальцев, я думала, а не считает ли он остров своим. Местом, где он может заниматься чем угодно, и где, пока мы живы, возможно все.
* * *
Мы сидели на берегу по-турецки лицом друг к другу, чтобы я могла выступить в роли брадобрея. Ти-Джей наклонился вперед, упершись руками в мои бедра для устойчивости.
– И когда это я успела стать твоей личной горничной? – поддразнила я. – Много раз купала тебя. Постоянно тебя брею. – Я размазала остатки пены для бритья по его щекам.
Ти-Джей широко улыбнулся:
– Я везунчик?
– Ты избалованный. Когда уедем с острова, тебе придется бриться самому.
– Но это не будет так весело.
– Ничего, справишься.
Я закончила бритье, и мы пошли обратно к дому, готовясь прикорнуть под навесом.
– Знаешь, я был бы непрочь искупать или побрить тебя, Анна. Только свистни.
Я рассмеялась:
– Спасибо, обойдусь.
– Уверена? – Лежа на одеяле рядом со мной, Ти-Джей потянулся, поднял мою руку вверх и провел тыльной стороной ладони по подмышке.
– Ух ты, какая гладкая!
– Перестань! Я боюсь щекотки. – Я сняла его руку.
– А как насчет ног? – не унимался он и, прежде чем я среагировала, согнулся и медленно провел рукой по моей ноге от щиколотки до бедра.
Я удивилась, почувствовав жар во всем теле. И невольно издала странный звук, нечто среднее между вздохом и стоном, вырвавшийся из горла прежде, чем я успела проглотить. Глаза Ти-Джея округлились, и он уставился на меня с раскрытым ртом. Затем усмехнулся, откровенно довольный тем, какое воздействие возымело на меня его прикосновение.
Я глубоко вдохнула и сказала:
– Я сама могу за собой поухаживать.
– Я просто пытаюсь вернуть тебе должок за то, что ты мне все время помогаешь.
– Очень мило с твоей стороны, Ти-Джей. Ложись спать.
Он засмеялся и повернулся на бок спиной ко мне. Лежа на спине, я закрыла глаза.
«Ему всего восемнадцать. Слишком молод».
Внутренний голос возразил: «Физиологически вообще-то нет».
Несколько дней спустя мы с Ти-Джеем после обеда плавали с дельфинами. Четверо проказников вились вокруг нас. Мне хотелось дать им имена, но я никак не могла отличить их друг от друга.