На переломе
Шрифт:
В смысле производства нефтяных продуктов и угля мы стояли на последнем месте. Теперь мы выдвинулись на одно из первых мест.
У нас была лишь одна-единственная угольно-металлургическая база – на Украине, с которой мы с трудом справлялись. Мы добились того, что не только подняли эту базу, но создали ещё новую угольно-металлургическую базу – на востоке, составляющую гордость нашей страны.
Мы имели лишь одну-единственную базу текстильной промышленности – на севере нашей страны. Мы добились того, что будем иметь в ближайшее время две новых базы текстильной промышленности – в Средней Азии и Западной Сибири.
И мы не только создали эти новые громадные отрасли промышленности, но мы их создали в таком масштабе и в таких размерах, перед которыми бледнеют масштабы и размеры европейской индустрии.
А всё это привело к тому, что капиталистические элементы вытеснены
А всё это привело к тому, что страна наша из аграрной стала индустриальной, ибо удельный вес промышленной продукции в отношении сельскохозяйственной поднялся с 48 % в начале пятилетки (1928) до 70 % к концу четвёртого года пятилетки (1932).
А всё это привело к тому, что к концу четвёртого года пятилетки нам удалось выполнить программу общего промышленного производства, рассчитанную на пять лет, – на 93,7 %, подняв объём промышленной продукции более чем втрое в сравнении с довоенным уровнем и более чем вдвое в сравнении с уровнем 1928 года. Что же касается программы производства по тяжёлой промышленности, то мы выполнили пятилетний план на 108 %…
…В чём состоят основные результаты наших успехов в области промышленности и сельского хозяйства с точки зрения коренного улучшения материального положения трудящихся?
Они состоят, во-первых, в уничтожении безработицы и ликвидации неуверенности в завтрашнем дне среди рабочих.
Они состоят, во-вторых, в охвате колхозным строительством почти всей крестьянской бедноты, в подрыве на этой основе расслоения крестьянства на кулаков и бедняков и в уничтожении в связи с этим обнищания и пауперизма в деревне.
Это – громадное завоевание, товарищи, о котором не может мечтать ни одно буржуазное государство, будь оно самым что ни на есть «демократическим» государством.
У нас, в СССР, рабочие давно уже забыли о безработице. Года три тому назад мы имели около полутора миллионов безработных. Вот уже два года, как уничтожили мы безработицу. И рабочие успели уже забыть за это время о безработице, об её гнёте, об её ужасах…
…Что дала пятилетка в четыре года беднякам и низшим слоям середняков? Она подорвала и разбила кулачество как класс, освободив бедняков и добрую половину середняков от кулацкой кабалы. Она вовлекла их в колхозы и создала для них прочное положение. Она уничтожила тем самым возможность расслоения крестьянства на эксплуататоров – кулаков и эксплуатируемых – бедняков, уничтожила нищету в деревне. Она подняла бедноту и низшие слои середняков в колхозах на положение людей обеспеченных, уничтожив тем самым процесс разорения и обнищания крестьянства. Теперь уже нет у нас таких случаев, чтобы миллионы крестьян срывались ежегодно со своих мест и уходили на заработки в далёкие края. Для того чтобы вытянуть крестьянина на работу куда-нибудь вне его собственного колхоза, теперь надо подписывать договор с колхозом да ещё обеспечить колхознику даровой проезд по железной дороге. Теперь уже нет у нас таких случаев, чтобы сотни тысяч и миллионы крестьян разорялись и обивали пороги фабрик и заводов. Это дело было, но оно давно уж сплыло. Теперь крестьянин – обеспеченный хозяин, член колхоза, имеющего в своём распоряжении тракторы, сельхозмашины, семенные фонды, запасные фонды и т. д. и т. п.
Вот что дала пятилетка бедноте и низшим слоям середняков.
Вот в чём суть основных завоеваний пятилетки в области улучшения материального положения рабочих и крестьян».
О том, что это не пропагандистский трюк Сталина с целью запугать претендентов на мировое господство, свидетельствуют многочисленные зарубежные гости, поражённые прогрессом Советского Союза во многих сферах деятельности. Среди них был и один из финансовых воротил Англии, председатель банка «Юнайтед Доминион», обративший внимание на трудно поддающееся логическому объяснению стремительное вхождение большевистского государства к высотам, до которых многие страны шли десятилетиями, ещё до сталинского подведения итогов первой пятилетки.
«…Я не коммунист и не большевик, – признался он в 1932 году, – я капиталист и индивидуалист… Россия движется вперёд, в то время как много наших заводов бездействуют и примерно 3 млн нашего народа ищут в отчаянии работы. Пятилетку высмеивали и предсказывали её провал. Но вы можете считать несомненным, что в условиях пятилетнего плана сделано больше, чем намечалось. Во всех промышленных городах, которые я посетил, возникают новые районы, построенные по определённому плану, с широкими улицами, украшенными деревьями и скверами, с домами современного типа, школами, больницами,
5
Резонтов Е. Расшифрованный Сталин. М.: Яуза-пресс, 2012 С. 17–20.
Хотелось бы надеяться, что хоть один человек из многочисленной рати помощников, референтов, консультантов, пресс-секретарей, окружающей президента и премьера, осмелится прочесть своим патронам эту простодушную характеристику сталинской России восьмидесятилетней давности. Единственной гордостью для правителей России современной может быть то, что темпы её разрушения, как говорят нынче, в разы превосходят темпы созидания России тридцатых годов.
Удручающая это гордость!
Причём следует особо подчеркнуть, что из-за недостатка времени, отпущенного на восстановление народного хозяйства после Гражданской войны и более чем десятилетие не затихавшего противоборства войны идеологической между сторонниками и противниками советского строя (последние не гнушались ни террора, ни диверсионной борьбы, ни саботирования важнейших мероприятий партии), индустриализацию и коллективизацию пришлось проводить почти одновременно, насыщая техникой обе сферы хозяйствования за счёт валютных средств, которые не падали с неба, а истощали природные и финансовые ресурсы. Поэтому спорадические ухудшения уровня жизни, особенно сельского населения, были неизбежны. Но призрак вооружённого вторжения постоянно витал над головой вплоть до 1941 года, когда он превратился в реальность. Значит, страна постоянно думала об этом, готовилась к защите и дипломатическим путём отодвигала сроки будущей войны.
Я повторяю банальные вещи не потому, что хочу, попросту говоря, «выгородить» Сталина. Он не нуждается в этом. Он сам себе защита и опора. Я только взываю к пониманию сложности и противоречивости идеологических и экономических процессов в предвоенном Советском Союзе, считая, что официальная реабилитация этой личности была бы неизмеримо полезнее для страны, чем пресловутая десталинизация, начатая в шестидесятые годы человеком с холуйскими повадками во имя сокрытия собственного неблаговидного участия в репрессировании инакомыслящих «элементов». Ведь ни для кого не секрет, что списки людей, якобы причастных к противоправной политической деятельности, подаваемые в канун очередной террористической акции на утверждение Сталину, отличались особой кровожадностью именно у Хрущёва. Да и многие другие его дела на политической ниве как на Украине, так и в целом по Советскому Союзу не отличались глубокомыслием, элементарной логикой и чистоплотностью. И нанесли немалый ущерб стране.
Хочется верить, что в когда-нибудь написанной объективно истории Советского государства ему воздастся по заслугам, как и тем Федотам, не помнящим родства, которые продолжили политику десталинизации, расколовшую современную Россию, и так не блещущую единством, на две части – советскую и постсоветскую. Первая часть, которая вынесла на себе многочисленные испытания исторической судьбой, теперь пренебрежительно именуется «совками», то есть этакими «недотёпами», поклонявшимися усатому ничтожеству. Постсоветская часть россиян, большинство которых составляют Иваны да Федоты, не помнящие родства, пока не обрела емкого образного наименования. Некоторые, например, как Е. Резонтов, автор книги «Расшифрованный Сталин», предпочитают называть их (весьма удачно, на мой взгляд) «либероидами», другие – «ребятами-олигархятами» или «попутчиками», то есть идущими по путинскому пути… Третьи – «димонистами», то есть стоящими на стороне премьер-министра. Меня в этом случае больше заинтересовали не имена, а сам процесс «детандемизации» или медленного разложения властвующего тандема, который не остался незамеченным. На мой же взгляд, дело не в удачности или неудачности названия и даже не в детандемизации (ничто не вечно под луною), а в более тревожной ситуации – в расколотости общества, при которой трудно надеяться на успешное существование государства. Вот к чему приводят неумные действия властвующих умов…