На первых ролях
Шрифт:
– Ба, с тобой все в порядке? – встревоженно спросила она. – Может, попросить Летишу вызвать доктора?
Леверн открыла глаза, непонимающе огляделась, долго молчала и наконец выдавила:
– Иди в школу, детка. У меня душа болит, только и всего.
Челси, облегченно вздохнув, села на постель.
– Из-за мамы? Она решила жить с Риком?
– Черт возьми, откуда ты знаешь подобные вещи? Едва заметная улыбка тенью прошла по лицу Челси, но девочка тут же подавила ее. Взрослые все-таки ужасно странные люди! Неужели они в самом деле считают, что дети глухи, слепы и немы?
– Я
– Чепуха!! Просто ее волнует новая роль, вот и все, – раздраженно бросила Леверн, переворачиваясь, чтобы подняться.
Хотя Челси давно научилась держать свое мнение при себе, взрослея, она начинала злиться, что с ней все еще обращаются как с ребенком.
– Ба, когда это мама радовалась работе? Она становится живой и энергичной только в том случае, если рядом интересный мужчина и есть на кого произвести впечатление.
Леверн внимательно взглянула на внучку. Неужели это дитя превратилось в настоящую личность, а она даже не заметила? Бред! Челси просто повторяет, как попугай чьи-то слова.
– Кто забивает тебе голову подобными нелепостями? Снова болтала с прислугой? – резко спросила пожилая женщина, вставая и накидывая тяжелый кашемировый халат.
– Ба, ее зовут Летиша, другой прислуги у нас нет, и ты прекрасно знаешь, она не любит сплетничать! Ей это ни к чему – у меня свои глаза есть. Кроме того, я рада, что мама кого-то нашла. Она такая мрачная, когда рядом нет тоскующего мужчины, который твердил бы, как она ослепительно, невероятно прекрасна.
– Великолепно! Думаешь, что все растолковала, мисс Всезнайка? Значит, тебе должно быть известно, во что она превращается, когда очередной любовной истории века приходит конец, – а тут, поверь, все очень скоро кончится!
Челси полная неистощимого романтизма молодости, весело ответила:
– Может, на этот раз все будет по-другому, ба? Вот было бы здорово!
Леверн непроизвольно вздрогнула лишь от одной мысли о чем-то подобном, но, тут же вспомнив о Рике, улыбнулась и пожала плечами. Вместо того чтобы предаваться скорби – ей лучше бы ликовать, поскольку роман Банни на этот раз явно обещает быть весьма скоротечным. Рик Уэнер из тех людей, которые определенно не выносят постоянства. Улыбнувшись внучке, Леверн объявила:
– Ни малейшей возможности, Челси! Помяни мое слово! Теперь тебе лучше поспешить, а то не успеешь собраться к приезду машины.
Ровно в восемь Берти Мастерсон остановил у парадной двери древний «бентли» и стал ждать Челси. Во время второй мировой войны в сражении при Данрике осколком снаряда ему перебило ноги, и теперь бедняга страдал от частых болезненных приступов невралгии и не мог постоянно работать. Приходилось перебиваться случайными заработками в дополнение к скудной пенсии. Когда Берти наняли отвозить Челси в школу каждое утро и привозить днем, он был на седьмом небе. Такая прекрасная возможность! Какое счастье, что бабка отказалась поместить девочку в пансион миссис Ченоуэт! Конечно, плата была не очень высока, но ее хватало на бензин для любимой «малышки», унаследованной от старого друга-однополчанина. После жены Зелли «бентли» был самым главным в жизни Берти, потому что давал свободу передвижения, возможность многое повидать и даже возить жену за город по уик-эндам.
Берти сверился с часами и обнаружил, что уже довольно поздно. Ему не хотелось сидеть и ждать, но и тащиться наверх тоже не имело смысла – слишком болезненный маневр, – Берти вообще предпочитал выходить из машины лишь в случае крайней необходимости. Уж лучше оставаться на месте. Пусть девочка собирается. Бедная малышка! Жизнь с такой знаменитой матерью и этой старой скрягой-бабкой – должно быть вовсе не сахар.
К его облегчению, из двери, как молния вылетела Челси и, промчавшись по дорожке к автомобилю, поспешно уселась, как всегда, рядом с Берти.
– Простите, что опоздала, Берти. Семейные проблемы.
Включив сцепление и медленно выруливая на мостовую, Берти осведомился:
– Надеюсь, ничего серьезного?
Сообразив, что сболтнула лишнее, Челси тут же заговорила о другом. Едва ли не с пеленок ей строго-настрого наказывали ни с кем не обсуждать то, что происходит дома. Леверн неустанно вбивала в голову девочки, что любой, даже самый хороший с виду, человек способен собрать обрывки сведений и превратить их в историю, которую с радостью купит любая бульварная газета.
– Бабушка довела меня! Все время ругает, что я ленюсь и опаздываю! Ну, куда вы с женой собираетесь на уик-энд? – спросила Челси, ловко сменив тему.
– В Уиндзорский замок. У принцессы Маргарет Роуз день рождения, и Зелли говорит, что там, должно быть, соберется много интересных людей. У нее уже целый альбом снимков, которые она сама сделала своим аппаратом!
Обычно Челси нравилось болтать с Берти, но сегодня она только притворялась, что слушает: голова была занята мыслями о том, что придется снова переезжать. Хотя школа девочке нравилась, и училась она хорошо, Маргарет Эшфорд была единственной, с кем она подружилась. Как одна из немногих приходящих студенток, Челси считалась чужачкой, и остальные девочки относились к ней с вежливым безразличием.
Днем, когда Челси направлялась к тому месту, где обычно поджидал Берти, ее окликнула Маргарет, не успевшая переодеть спортивные брюки.
– Челси, подожди! – задыхаясь, пропыхтела она. – Я должна кое о чем спросить тебя!
Челси остановилась, наблюдая, как длинноногая подружка поднимает кроссовками пыль с усыпанной гравием дорожки.
– Что случилось, Мегги? – с любопытством спросила она.
Остановившись, Маргарет сморщила нос и сделала гримаску.
– Не зови меня Мэгги! Что за ужасная кличка?
– Прости, Маргарет, но я уже вижу автомобиль Берти, так что говори быстрее, в чем дело?
– Уилс привозит приятеля на уик-энд, и мама подумала, что будет неплохо, если я позову подругу. Можешь приехать? Соглашайся! Повеселимся вволю! Все говорят, мой братец-близнец гораздо лучше меня, и я хочу, чтобы ты с ним познакомилась. Вот увидишь, вы с ним подружитесь!
Челси удивилась и обрадовалась приглашению.
– Ей-богу, Маргарет, мне бы хотелось… но сначала я должна спросить у бабушки.