На пороге бессмертия
Шрифт:
«Не может быть! Неужели за все эти годы он так и не успокоился и решил всё-таки отомстить?»
Зыбарь тут же сделал несколько звонков и по своим каналам выяснил, что Чилингаров освободился из колонии ещё в две тысячи третьем году по УДО не досидев до конца срока всего два года. А весной две тысячи пятого, его срок полностью истёк. Сейчас, он спокойно проживает в своей квартире по прежнему месту прописки.
«Надо же, я думал он после освобождения сразу рванет за бугор, деньги то ему позволяют. Однако, если всё это затеял действительно Чилингаров, ухо нужно держать востро, это серьёзный противник, с серьезным ресурсом».
Зыбарь решил на время отложить все свои дела и навести справки о жизни Чилингарова в колонии. Тогда, когда Зыбарь понял, что деньги с Чилингарова вытрясти не получается, он выпустил его из своего поля зрения. Считая что этот лох, ничего путного из себя не представляет и что его так или иначе, на зоне обезжирят и выйдет он из неё после отсидки, бедным как церковная мышь.
Но теперь, чем больше поступало к нему из разных источников информации о Чилингарове, тем больше он склонился к мысли, что все эти убийства связаны именно с тем делом.
Как оказалось, Гусь все же слил ему информацию о тех кто его подставил и заработал на этом свою долю. Точнее, даже не сам Гусь продал Зыбаря и его людей Чилингарову за пять миллионов долларов, а участники того самого сходняка и по прямому указанию, Малюты.
«Вот сволочи!»
Чилингаров, а по зоне теперь уже, Саморез, не стал после этого примыкать к команде Гуся и даже, отказался от предложения воров, которые сулили ему помощь, если он согласится занять на зоне место Гуся.
Саморез жил один, сам по себе, но при этом, пользовался уважением и поддержкой сидельцев.
Во время отсидки, он сблизился только с одним единственным человеком.
«Павел Андреевич Герасимов, кличка Могила», – прочитал Зыбарь копию дела на единственного товарища Чилингарова.
Первую судимость Герасимов получил далеко от Новосибирска и мотал срок в одной из Красноярских колоний. После отсидки приехал в Новосибирск и устроился на первомайское кладбище, могильщиком.
Информации о том, по чьей из братвы протекции, он попал на это блатное место, в предоставленном деле не было.
Место могильщика было действительно не простым и не потому, что оно было денежным, а потому, что человек на этом месте, должен быть надёжным. Зыбарь и по слухам, и по своему личному опыту знал, что иногда, этим людям приходилось прятать криминальные трупы закапывая их в чужие могилы, вторым ярусом. Как они сами говорили: «Отправить на подселение».
Информации с места первой отсидки на Герасимова не имелось, но судя потому, что за него кто-то поручился, человек он надежный.
Своё погоняло, Могила, получил уже здесь, потому как не гнушался ничем и брался за любую, даже самую грязную работу. По просьбе братвы, он иногда расчленял и сжигал привезённые ими трупы прямо в печке в своей бытовке на кладбище, где он и жил.
Человек нелюдимый, хитрый и очень опасный, как характеризовали его люди предоставившие на него информацию.
В настоящее время, Могила находится в розыске за побег из колонии, который он совершил сразу же, как только освободился Саморез.
Обстоятельства его побега выяснить так и не удалось.
«Ничего себе! Если Саморез сейчас работает в паре с этим Могилой, они пожалуй, могут и до меня добраться», – не весело подумал, Зыбарь.
Глава 5
1998 год. Могила
Оказавшись на зоне, Могила очень долго присматривался к окружающим его людям, словно выбирая среди них именно того, на кого можно положиться, или скорее всего, человека схожего с ним по характеру, такого же замкнутого в себе, хитрого и нелюдимого.
Примерно через полгода, ему удалось определить такого человека, не совсем такого, но они как показало время, отлично дополняли друг друга.
Никогда не забывающий нанесённые ему обиды, Могила понимал состояние желающего во что бы то ни стало отомстить своим обидчикам, Самореза.
Могила исподволь разузнал об истории Чилингарова и понял, что он как раз тот, кто ему и нужен.
Улучшив редкий момент когда Саморез в подсобном помещении остался один, Могила вошёл в него и поздоровавшись с Саморезом, сделал вид, что он что-то здесь ищет.
– Потерял что-нибудь? – поинтересовался Саморез глядя на суетливо обыскивающего углы подсобки, Могилу.
– Да так, мелочь. Брелок у меня был в виде совы, вроде талисмана и вот, где-то посеял, – развёл руками, Могила. – Может здесь потерял, а может, ещё где?
– Что, так дорог? – из вежливости поинтересовался Саморез.
– От жены подарок. Её один урод по пьянке на машине сбил. На смерть.
– И что? Простил, этого урода, или за него срок мотаешь? – уже с интересом спросил, Чилингаров.
– Не, срок я за другое получил, а урода этого, я живьём закопал. Он сейчас под ментом который его отмазал, в одной могиле лежит.
Могила врал, не было такого факта в его биографии, но легенда об этом ходила. Эту легенду когда-то придумал сам и по «секрету» рассказал по пьянке одному из своих корешей. Для поднятия авторитета, так сказать. А его жена действительно попала под машину, но исключительно по собственной неосторожности когда переходила дорогу, в неположенном месте. Но это было давно, ещё во времена его бурной молодости и не в Новосибирске, а в Москве.
Могила конечно выполнял иногда пикантные поручения и помогал братве избавляться от трупов, но сам он, убийцей не был. Хотя все почему-то считали, что раз он может с легкостью расчленить и сжечь труп, то и с живым человеком, он сможет поступить точно так же. И не только сможет, но и не раз это уже проделывал не оставляя при этом, следов своего преступления. Могила такие слухи не поддерживал, но и не опровергал, считая что уж раз ему приходится жить с волками, пусть они его опасаются.
За полгода, что Могила провёл на зоне, слухи о его крутости, доходили и до ушей Чилингарова.