На пороге Мира
Шрифт:
– И он на самом деле настолько хорош?
– отхлебнув маленький глоточек из своей чашечки, поинтересовался первый мужчина.
– Более чем, - возбужденно начал администратор боев.
– Злыдня уделал меньше, чем за три секунды. Гробовщика за две. А Скалу вовсе убил одним точным ударом, пробив голой рукой горло в районе сонной артерии.
– И сколько всего бойцов он убил?
– Шестерых за десять минут. Больше против него никто не решился выйти, - отчитался администратор боев.
– И, насколько я слышал, на выходе его Коготь со своими людьми подкараулил - рассчитаться
– А фотографии этого Лео у кого-то остались?
– Нет, - пожал плечами администратор.
– Бои были настолько быстрыми, что никто из зевак не успел камеру включить. Да и не принято это у нас как-то... Можно и по шее получить за съемку - не в бирюльки чай играем. Попадет такая запись к властям - проблем не оберешься.
– Что ж, - снова отпил маленький глоточек богато одетый мужчина.
– "Ангелочек" этот точно не из легавых - те стараются не убивать, даже под глубоким прикрытием, тут же: двенадцать жмуров за один день. Даже СИБ так не работает. Так что и не из тихушников он... Думаю, с ним можно работать.
– Я тоже так подумал, - сказал администратор боев.
– Поэтому и пригласил его приходить через месяц, когда шум немного поуляжется.
– И ты хочешь выставить его против Касселя? Я правильно тебя понял?
– Именно.
– И на кого советуешь поставить?
– На "Ангелочка", конечно!
– Так ведь Кассель тоже не пальцем деланный. Он в боях уже пятый год участвует. И еще ни одного поражения. Уверен ты в этом Лео? Ведь разговор, как я понимаю, идет о действительно крупных ставках. Сколько, кстати, планируешь?
– Я на пятьсот рассчитываю, минимум. О парне ведь практически никто не знает пока. Можно Лабертовского на слабо взять - он своим Касселем гордится, хвастается постоянно. При каждом удобном случае твердит, что тот непобедим.
– Ладно, поверю твоему чутью, Василий, - отставил чашечку мужчина в дорогом костюме.
– Попробуем растрясти Лаба... Но что будет, если парень не появится через месяц?
– Думаю, что появится. Просто уверен в этом!
– Ну смотри, Василий. Репутацией своей ответишь. А то и головой!
* * *
глава 21
– Я тебя убью, Лео!
– тихо и вкрадчиво сказала идущему рядом Леониду Анна.
– Зачем?
– ощутимо напрягся юноша, словно действительно ожидал, что девушка прямо сейчас достанет из сумочки пистолет и примется выполнять свою угрозу.
– Затем, что это ты мне все время твердил: "Не парься, не парься..."! А в результате оказалось, что под словом "театр" ты подразумевал не какой-нибудь дом культуры с самодеятельностью или учебный театр одного из институтов, а именно Новопитерский Большой Драматический Театр!!!
– И что?
– не понял парень.
– Не театр разве? Не вижу связи и причин для убийства. Зачем убивать?
– Затем, что мы тут словно белые вороны!!! Все вокруг в костюмах и вечерних платьях, а мы...
– от
Юноша непонимающе осмотрел себя и свою спутницу: сам он был одет в легкие бежевые брюки со светло-коричневым ремнем, бежевую приталенную рубашку с коротким рукавом, расстегнутую на две верхних пуговицы и мокасины под цвет остальной одежды, надетые поверх белых носков; спутница его была в белой блузке и светлых классических брюках, на плече несла светлую же дамскую сумочку на длинном тонком ремешке. Волосы у нее при этом были заплетены в простую косу до середины спины, прихваченную на конце зеленой резинкой.
Юноша пожал плечами.
– Ну и что? Слегка выделяемся, но ведь и задачи слиться с толпой, оставаясь максимально незаметными не было.
– Но мы выглядим глупо!
– не решаясь, повысить голос, чтобы не привлечь еще больше внимания, угрюмо сказала девушка.
– Да?
– задумался юноша.
– Ты так считаешь?
– оттянул пальцами отворот своей рубашки и посмотрел на него Леонид.
– Нормальная же одежда? По фигуре и по сезону. Не рваная, не мятая, не грязная... Что не так-то? Зачем убивать?
– В том и дело, что она "нормальная"!
– выдохнула Анна.
– Обычная, повседневная... А должна была быть празднично-выходной! Дорогой и красивой!
– Между прочим, моя рубашка двести рублей стоит. Не назвал бы я ее дешевой, - заметил юноша, поправляя указанный предмет одежды.
– А мокасины сто восемьдесят.
– Двести рублей?!
– уставилась девушка на своего спутника.
– За рубашку?
– Она мне понравилась, - пожал плечами юноша.
– Сегодня утром мимо магазина шел, в витрине увидел и она мне понравилась, как раз под брюки подходит. Мокасины там же присмотрел, а то старые маловаты мне стали, как-никак год назад покупал, подрос немного.
– Брюки-то тогда сколько же? Рублей пятьсот?
– Почему пятьсот? За десять взял.
– Ты точно ненормальный!
– вздохнула Анна.
– Почему?
– терпеливо уточнил юноша.
– Мне понравилась вещь, и я ее купил. Что в этом ненормального?
– Ненормально к дешевым брюкам подбирать дорогущую рубашку и наоборот, - вздохнула девушка.
– А как нормально?
– с выражением глубочайшего внимания на лице уточнил он.
– Нормально, когда к дешевым брюкам подбирают дешевую рубашку или к дорогой рубашке дорогие брюки. Нормально, когда весь наряд выдержан в одной ценовой категории. Это нормально.
– А если мне нравятся именно эти вещи? Если мне в них удобно и комфортно?
– То менее странным и эксцентричным оно от этого не выглядит, - устало закончила она.
– И вообще, не дороговаты вещички для человека, живущего на одну пенсию и пособие?
– Ну, не голодаю пока. А прижмет - устроюсь куда-нибудь.
– Смотри, твоя жизнь, - вздохнула девушка, глянула на себя, вокруг и снова скуксилась.
– Блин, все пялятся!
– Да не бери в голову, - отмахнулся Леонид, беря девушку под руку.
– Никаких законов и норм приличия мы не нарушаем. Так что не парься, пойдем места свои в зале поищем.