На последнем берегу
Шрифт:
— Значит, этот аппарат вроде как запасной?
Дуайт кивнул.
— Нам повезло. Аппарат отыскался на флотском складе во Фримэнтле.
В тот вечер он был рассеян. Оставался, как всегда, милым и внимательным, но Мойра чувствовала — мысли его далеко. За ужином она не раз пыталась его растормошить; но безуспешно. И в кино тоже: Дуайт, как положено, старался показать, будто получает от фильма удовольствие и рад доставить удовольствие спутнице, но все это было точно актерская игра без живой искорки. Это и понятно, уговаривала себя Мойра, ведь у него впереди такое плаванье…
После
— Одну минуту, Дуайт. Мне надо вас кое о чем спросить.
— Давайте, — мягко сказал он, — я слушаю.
— Вас что-то тревожит, правда?
— Не то чтобы тревожит, но, боюсь, сегодня вам со мной было скучновато.
— Это из-за похода «Скорпиона»?
— Ну что вы, дружок. Я же говорил, это вовсе не опасно. У меня другая забота.
— «Кузнечик», да?
В полутьме Дуайт изумленно уставился на нее.
— Вот те на, откуда вы знаете?
Мойра тихонько засмеялась:
— У меня своя разведка. А что вы достали для сына?
— Удочку. — Он помолчал, потом прибавил: — Наверно, вы думаете, что я рехнулся.
Мойра покачала головой.
— Нет, не думаю. А «кузнечик» вы достали?
— Нет. Видно, их совсем нет в продаже.
— Знаю.
Постояли, помолчали.
— Я отыскала свой, — вновь заговорила Мойра. — Можете хоть сейчас взять. Но он ужасно старый и металлические части совсем заржавели. Прыгать все равно можно, но едва ли это хороший подарок.
Дуайт кивнул.
— Да, я тогда заметил. Видно, придется поставить на этом крест, детка. Если сумею вырваться до отплытия, еще похожу по магазинам, поищу что-нибудь другое.
— А я уверена, что достать «кузнечик» можно. Наверно, их делают здесь же, в Мельбурне. Во всяком случае, в Австралии. Только вот успеть бы вовремя.
— Бросьте, — сказал Дуайт. — Дурацкая была затея. Да это и не важно.
— Нет, важно. Для меня важно, — возразила Мойра. Подняла голову, посмотрела ему в глаза. — К вашему возвращению я его раздобуду. Непременно, даже если надо будет заказать мастеру. Я понимаю, он будет не совсем такой, как вам хочется. Но, может быть, и пригодится?
— Вы очень добры, — глухо сказал Дуайт. — Я скажу дочке, что вы захватили «кузнечик» с собой.
— Могу и захватить, — сказала Мойра. — Так или иначе, когда мы с вами опять встретимся, эта штука у меня будет.
— Возможно, вам придется нести ее очень, очень далеко.
— Не беспокойтесь, Дуайт. Когда мы опять встретимся, она у меня будет.
В темноте под аркой он обнял ее и поцеловал.
— Спасибо за обещание, — мягко сказал он. — И за все остальное тоже. Шейрон не рассердится, что я вас поцеловал. Мы оба вам благодарны.
6
Спустя двадцать пять дней «Скорпион» приближался к первой цели своего маршрута. Уже десять дней, начиная с тридцатого градуса от экватора, лодка не поднималась-на поверхность. Сперва она подошла к острову Сан-Николае, поодаль от Лос-Анджелеса, и, опасаясь неразведанных минных полей, обогнула город на почтительном расстоянии. Обошла остров Санта-Роза с внешней стороны; приблизилась к берегу западнее Санта-Барбары; отсюда двинулась к северу на перископной глубине, держась в двух милях от берега. Осторожно завернули в залив Монтерей, осмотрели рыбацкую гавань, но не увидела ла берегу ни признака жизни и почти ничего не выяснили. Уровень радиации везде оказался одинаково высок, и из осторожности решили не всплывать, выставляли только перископ.
Не доходя пяти миль до Золотых ворот, осмотрели Сан-Франциско. Только и узнали, что мост рухнул. Похоже, опрокинулся его южный устой. Те дома вокруг Парка Золотых ворот, что видны были с моря, изрядно пострадали от взрыва и пожара, похоже, ни в одном нельзя было бы жить. Нигде ни признака жизни, и уровень такой, что навряд ли в этих местах мог выжить хоть один человек.
«Скорпион» пробыл здесь несколько часов: фотографировали через перископ, насколько возможно, вели наблюдения. Снова повернули к югу, дошли до Залива Полумесяца, подошли на полмили к берегу и, ненадолго всплывая, окликали через громкоговоритель — не отзовется ли кто. Здания как будто не слишком пострадали, но на берегу по-прежнему ни признака жизни. «Скорпион» пробыл здесь до сумерек, а потом двинулся на север вдоль берега, держась от него мили за три-четыре.
С тех пор как подводники пересекли экватор, стало правилом за время каждой вахты один раз всплывать, возможно выше поднимать антенну и ловить радиопередачу со стороны Сиэтла. Однажды, на пятом градусе северной широты, и вправду удалось ее поймать — бессвязные, бессмысленные сигналы продолжались-минут сорок, потом оборвались. С тех пор их больше не слышали. И вот вечером, когда «Скорпион» всплыл вблизи Форта-Брагга, при бурном море и сильном встречном северо-западном ветре, едва включив пеленгатор, они вновь услышали сигналы. На этот раз удалось точно засечь направление.
Дуайт наклонился над картой, на которой штурман, лейтенант Сандерстром, прокладывал курс.
— Санта-Мария, — сказал он. — Похоже, вы были правы.
Они постояли, прислушиваясь — к несущейся из динамика бессмысленной тарабарщине.
— Это случайные сигналы, — сказал наконец лейтенант. — Такое никто не станет выстукивать, даже если ничего не смыслит в радио. Просто где-то что-то случайно включилось.
— Похоже, что так, — Дуайт еще постоял, прислушиваясь. — Но там есть энергия. А где энергия, там и люди.
— Не обязательно, — возразил лейтенант.
— Гидроэлектростанция? Это я понимаю, — сказал Дуайт. — Но, черт побери, не могут же турбины два года работать безо всякого присмотра.
— Представьте, могут. Есть турбины превосходные, очень надежные.
Дуайт буркнул что-то невнятное и опять наклонился над картой.
— На рассвете я хочу поравняться с мысом Флаттери. Продолжаем идти, как сейчас, около полудня определимся и тогда отрегулируем скорость. Если с виду бухта в порядке, зайдем туда на перископной глубине, чтобы можно было, окажись на дне какая-нибудь помеха, продуть цистерны и увернуться. Может быть, сумеем подойти к Санта-Марии вплотную. А может, и не сумеем. Если подойдем, вы готовы высадиться на берег?