На пути 'Тайфуна'
Шрифт:
Пыль стояла столбом, сильно ограничивая видимость, но планировка дома была достаточно простой. Здесь должен быть угловой зал с окнами, выходящими на дорогу. Он представлялся наиболее подходящим местом для организации засады, устроенной немцами, поэтому поиски нужно было начинать с него. Глухой взрыв, донесшийся видимо, с улицы, подтолкнул нас к дальнейшим действиям. После оживленного, но бесшумного диалога, состоявшего из размахивания руками и мотания головой, мы с Серышевым распределили обязанности. Мне предстоит закинуть гранату в помещение, а ему прикрывать меня сзади.
К счастью, дверь была приоткрыта,
Два тела гитлеровцев, валявшихся на полу, еще подавали признаки жизни, но сопротивляться уже не могли. Судя по всему, один из солдат выдернул запальный шнур из своей колотушки, но бросить ее уже успел. Большое время сгорание запала немецкой гранаты, и колпачок, на отвинчивание которого нужно было тратить время, подвели своих владельцев. Швырни они ее сразу, то я успел бы отскочить за угол. Поэтому им пришлось выждать перед броском несколько секунд. А в бою эти секунды решали, кто погибнет, а кто останется жить.
Пока мы исследовали здание, раненый боец оставшийся во дворе, лежал зажимая рукой рану на бедре, свободной рукой держа наготове автомат. Когда на землю рядом с ним упала брошенная из окна граната, он подполз к ней, и с трудом дотянувшись, отбросил ее подальше. Этот взрыв и привлек наше внимание.
Тем временем подошла группа бойцов из Стрелинского взвода. Сержант послал их проверить, что за стрельба началась у него в тылу. Теперь ситуация окончательно стабилизировалась, и можно было занимать выбранную позицию.
Устроившись, наконец, в наблюдательном пункте, доставшемся с таким трудом, я стал оценивать обстановку. Хотя для меня казалось, что к этому дому мы подошли очень давно, но на самом деле стычка заняла всего несколько минут. За это время существенных изменений произойти не успело.
И тут в привычные звуки боя - треск пулеметов, хлопанье пушек, разрывы гранат и буханье снарядов, вплелся очень неприятный гул. Он был еле слышим, но почему-то грохот сражения его не заглушал. Я никак не мог сообразить, что это такое, но тут громкий крик "воздух" разрешил этот вопрос. Вскоре стало ясно, что к городу подлетает не меньше двадцати Юнкерсов. Но на этот раз фашистские стервятники припозднились. Наши войска слишком далеко ушли от места сосредоточения перед атакой, куда сейчас вываливались бомбы. Похоже, что корректировщика с рацией у врага не осталось, а самостоятельно определить с воздуха, кто есть кто, в этой мешанине было невозможно.
Заметив, что бомбы взрываются на пустом месте без всякого толка, немецкие пилоты попробовали найти цели самостоятельно. Конечно, это было логичное решение. Вот только отличить своих от чужих по вспышкам выстрелов довольно проблематично. Ситуацию усугубляло то, что наши бойцы перестали стрелять до окончания авианалета Немецкие же солдаты, приободренные внезапной помощью, наоборот, принялись
Но сюрпризы в воздухе еще не закончились. До сих пор мне не приходилось видеть нашу авиацию, а теперь, когда она была не очень то и нужна, появилось сразу три истребителя. Обернувшись на радостный крик наблюдателя к другому окну, я поднял бинокль, гадая смогу ли отличить на большом расстоянии МИГ от ЯКа. То, что это ни то и не другое, стало ясно сразу. Древние бипланы с изогнутыми крыльями могли быть только "Чайками". Интересно, как они смогли уцелеть в горниле войны. Скорее всего, находились во внутренних округах, и участия в боевых действиях летом не принимали.
Несмотря на маленькую скорость и слабенькое вооружение, И-153 смогли задать немцам жару. Закрутив крутые виражи, они стали расстреливать немцев с разных сторон, не давая им времени опомниться. Сразу после начала стремительной атаки, всполошившиеся лаптежники бросились врассыпную. Несколько особо упрямых попытались построиться в круг, за что тут же были наказаны. Не обращая внимания на удирающих бомберов, истребители дружно навалились на оставшихся, и совместным огнем сбили одного из них. После этого у немцев героев уже не осталось, и через минуту над Торопцом не видно было ни одного вражеского самолета. Затихшее ненадолго сражение возобновилось с прежней силой.
В то время, как мы выкуривали немцев на своем участке, наши соседи справа прошли через Вознесенское кладбище, и заняли западную окраину, застроенную в основном деревянными домами. Там они соединились с партизанским отрядом, который наше командование привлекло к штурму города. Теперь направление наступления изменилось, и мы развернулись фронтом на восток, чтобы освободить центр города. Прямо перед нами находилась церковь, если верить карте, Казанская. Она возвышалась над окрестными домами, и естественно, немцы сделали ее своим опорным пунктом. Выбить их оттуда сходу не представлялось возможным. Древнее здание, очевидно построенное еще в допетровское время, хотя и было украшено красивым декором, но своим видом больше напоминала крепость. О его церковной принадлежности говорила только маленькая главка с луковкой, венчающая крышу. Массивно-тяжелая, квадратная в сечении башня и толстые стены как будто специально планировались для обороны. Вполне возможно, что при его постройке действительно учитывалась такая возможность. Тогда недалеко отсюда проходил рубеж русских земель, и над городом постоянно висела угроза нападения поляков или шведов.
Собрав командиров взводов, я стал разрабатывать с ними план атаки.
– Может запросить артподдержку - предложил Кукушкин.
– Здание высокое, корректировщику батареи оно должно быть видно, так пусть накроют его гаубицами.
Разрушать памятник архитектуры, переживший недавнюю борьбу с религией, очень не хотелось. Кстати, в этом небольшом городе, с населением всего пятнадцать тысяч человек, было с десяток каменных церквей, хотя наверняка большинство из них было закрыто.