На пути к мысу Горн
Шрифт:
С 00:00 18 февраля яхта «Торговая сеть «Алые Паруса» находится в эпицентре урагана, где ветер 65 узлов в час (120 км в час) и волна 15 метров (согласно метеопрогнозу). У нас пока нет возможности связаться с яхтой, мы не знаем, какая ситуация на борту, но получаем координаты яхты в автоматическом режиме через буи «Аргос» и определяем ее местоположение.
Яхта будет находиться в эпицентре урагана еще сутки, после чего ветер упадет до 35 узлов (50 км в час)».
Тихий океан.
Господи, Иисусе Христе, помилуй и спаси меня, грешного. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь!
52° 20’ – Ю. Ш.
168° 03’ – З. Д.
Шторм: ветер – 40–55 узлов. Идет шквалами. Очень большие волны. Но наконец-то появились альбатросы, которых не было в прошедшие дни.
Я взял себе в помощники безмерное смирение Давида Блаженного.
00:55
Метеоролог Ли пишет мне по компьютеру, что еще часов шесть будет держаться такой ветер, а потом он упадет до 35–40 узлов. Я прикидываю, какую картину нарисовать на холсте. Сюжет ее мне в принципе уже ясен: во время шторма яхта мчится вверх, на гребень волны, альбатросы летят внизу, в межволновой «долине». Волны действительно гигантские – метров 18, а может, и больше. И когда яхта взлетает на гребень, то я вижу спины птиц, парящих внизу.
До мыса Горн – 3184 мили, при скорости 8–9 узлов – 15 дней.
08:44
Шторм. Порывы ветра от 35 до 50 узлов. Он поднимается за считаные минуты. Сейчас уже темно, небо в рваных тучах, на северо-западе просматривается луна. Очень холодно, а когда подходит шквал, то он обязательно приносит дождь или снег.
14:05
Мои координаты:
52° 23’ – Ю. Ш.
164° 54’ – З. Д.
Сын мой, Николай! Будь воздержан в пище, помни слова преподобного Иоанна Лествичника: «Возобладай над чревом, пока оно не возобладало над тобой». А святой Иоанн Златоуст писал: «Ничто столько не противно и не вредно телу, как пресыщение, ничто столько не разрушает, не обременяет и не повреждает его, как неумеренное употребление пищи. Невоздержанные в пище так неразумны, что не хотят даже столько поберечь себя, сколько другие берегут мехи. Ибо продавцы вин не наполняют мехи более надлежащего, дабы не порвать их, а они и такой заботы не хотят иметь о бедном своем чреве, но до чрезмерности обременяют его пищею и наполняют вином <…>, и таким образом сугубо стесняют дух и ту силу, которая управляет жизнью. Чревоугодие преждевременно приближает к старости, притупляет чувства, омрачает мысль, ослепляет проницательный ум и возлагает большую тяжесть и несносное бремя».
Только в океане спадает пыл и сор тления. Здесь, в океане, можно впитать цельность мироздания, если ты созрел для этого.
Когда люди поймут, что они созданы и посланы на Землю (то есть на нашу планету) для эволюционирования, а не для прозябания своих отпущенных лет на клочке суши, тогда они выйдут в океан, в космос. Только не надо сейчас сопоставлять плавание по океану стальных коммерческих судов, военных кораблей и полеты в космос. Нет, это не тот океан и не тот космос. Человек должен прежде в себе понять, куда и зачем он должен плыть или лететь. Только тогда можно отправляться в этот путь. Надо навсегда усвоить, что ни океан, ни космос нельзя превращать в работу. В работу, за которую платят деньги, то есть зарплату. Человек не может оторваться от земли или отойти от суши, когда его держит как якорь зарплата или должность профессии моряка или космонавта.
Человек, уходящий в эти стихии, должен приобрести богатство духа, а не богатство вещей.
Сейчас духовно богатому человеку жить позорно, на него смотрят как на преступника. А материально обеспеченный сегодня выглядит привлекательно. Так было и так будет – утверждает большинство, а справедливо ли это?
Я зашел в «Глаз» шторма – ветер стал на 5—10 узлов меньше, сейчас он под 40 узлов (70 км в час). Есть первые потери на яхте: перестал работать ветроуказатель марки «B & G». С топа мачты, наверное, его сорвало ветром, или от сотрясения вышли из строя сенсоры. Пока не могу разглядеть, что там, на 35-метровой высоте. Сейчас ориентируюсь по резервному указателю марки «Raymarine». Это более простая система (кризисный вариант), и мы ее установили как запасную. Вот и пригодилась!
Ветер рабочий, но вот волна просто нереальная. Идут горы по 200 метров в ширину. Их высота достигает второй краспицы на моей мачте (вторая краспица на мачте яхты «Торговая сеть «Алые Паруса» находится на высоте 14 метров). На вершине такого водяного монстра несется «барашек» – пенистый гребень в 2–3 метра высотой. И такие утюги идут минута за минутой, час за часом. Выходит, я занимаюсь утомительно бесконечным серфингом, разве что у меня «доска» длиной в 25 метров.
Сейчас глубокая ночь – иду вслепую, направление волны меняется, она уходит с юго-запада больше на юг. Ориентируюсь по ударам в корпус. Стараюсь держать волну под 120 градусов в корпус. Пару раз лодка едва не сорвалась в брочинг – резкий поворот в наветренную сторону, не поддающийся управлению, но автопилоты справились.
Получил сообщение, что все парни с французского тримарана «GROUPAMA-3» живы и спасены. Слава Богу! Я хорошо знаю эту команду и шкипера Франка Камма. А с их штурманом Ивом Парле мы участвовали в кругосветной гонке «Vendee Globe» в 2000 году. Я как раз думал перед штормом, что французам сейчас тоже нелегко на многокорпусном судне в такую погоду. И вот мы с яхтой опять одни в Южном океане. Я так понял, что тримаран уходил от шторма, но попал на мелководье Новозеландского шельфа, где их накрыла высокая и короткая волна. Мне еще продержаться 12 часов максимального ветра, а там начнет он затихать. Когда ветер упадет до тридцати узлов, можно будет расслабиться. Главное, чтобы моя яхта выдержала.
Тихий океан.
Господи, Иисусе Христе, спаси и сохрани меня, грешного, на этот день. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь!
52° 23’ – Ю. Ш.
162° 28’ – З. Д.
Барометр – 1015 мбар.
Курс – 103 градуса.
Шторм прекратился. Ветер дует со скоростью 30 узлов, идет мелкий холодный дождь. Океан покрыт мокрым туманом. Я пожарил картошку – три дня не ел ничего горячего. Открыл банку консервированных помидоров. Почистил луковицу и выбрал хлеб, который еще не заплесневел. Налил полкружки белого вина и сказал: «Приятного аппетита, Федор».
В центре Тихого океана – аппетит хороший, это важно.
02:10.
В этом районе я был на яхте «Караана» 25 ноября 1990 года. Тогда я читал Святое Писание и сейчас тоже читаю. Христос говорил: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них». Здесь я один, как жаль.
17:00
Идет дождь, все промокло. Кажется, и моя душа стала мокрой, и ее можно выжимать как губку. От такой работы, то ставя, то убирая паруса, я дышу, словно старый астматик, лицо покрылось потом, хотя в воздухе пахнет морозом. Пришло письмо от Оскара. Он пишет, что ветер после 18 часов будет уменьшаться. Барометр тоже ползет вверх – 1021 мбар.
21:50
Ветер стихает на южном горизонте. Сквозь тучи просматривается голубое небо. Буду увеличивать парусность. Раскручу стаксель и отпущу грот до первой полки. Холодно, ветер из Антарктиды. Мерзнут ноги, сапоги не греют, носки мокрые.
Мне часто говорят: «Ради чего ты совершаешь экспедиции, одну за другой?» Я отвечаю: «Я живу результатом поиска». А в поиске – усердие. Мне необходимо предпринять попытку, пуститься в путь.
Цели экспедиции я всегда ставлю приблизительно, ведь в пути множество случайностей. Ты не можешь знать, когда вернешься. С одной вершины горы видна другая. Но если идти в такую дорогу за плату и подыматься на Эверест ради денег (работать за вознаграждение), словно нанятый по контракту, то ты лавочник, а не человек. И тем более не путешественник – человек, который знает только направление пути. Для путешественника важно идти, а не прийти куда-то, ибо приходим мы только к смерти.