На пути к высокому хребту
Шрифт:
Ей надо было как то поменять ситуацию, что бы эльфары хоть чуть-чуть, но перестали считать ее только пленницей и для этого нужно было сделать нечто необычное, их ряда вон выходящее, что она и сделала, раздевшись почти до гола. Она заставила мужчин отвернуться. Это была ее первая маленькая победа. Рабе проявила свою волю, решительность и отчаянную смелость. Демоница заставила похитителей хоть немного поиграть по ее правилам.
Выбравшись из воды и трясясь от холода, Рабе схватила платье и убежала за камни. Там стуча зубами, переоделась.
Сверху
Эльфары разложили костер. Делая вид, что она просто смотрит вводу, Рабе внимательно следила за всем, что происходило у костра. Ей нужно было чтобы один из них подошел к ней. Это было частью ее плана. Она попробует убедить их стать своей.
Вскоре один из них, тот что дольше остальных на нее смотрел, стал что-то горячо говорить, размахивать руками и показывать рукой на нее. Ему в ответ смеялись и махали руками. Мужчина нерешительно топтался на месте.
«Ну давай, не стой столбом, остолоп, иди ко мне,» – мысленно позвала его Рабе. Его нужно было чем-то зацепить. А для этого она должна быть ему по крайней мере симпатична.
Наконец мужчина что-то для себя решив, направился к ней. Был он по ее наблюдениям несколько тощим по сравнению с другими высокими, широкими в плечах снежными эльфарами. И немного сутулым, что видно было даже под плащом, с ними эльфары не расставались даже в пещере.
Мужчина подошел и остановился в шаге от девушки. Рабе сделала жалобный вид и посмотрела на него. Затем гордо выпрямилась и отвернулась.
Молодой парень, а это было видно даже за маской, замялся, не зная, что ему делать. Он не уходил, но и не обращался к ней. Рабе видела как начали ржать над ним его товарищи, но помогать ему не стала, пусть сам преодолеет свою робость. И он оправдал ее надежды.
– Я вижу, льерина, что вам холодно, идемте к костру, – нерешительно предложил он.
– Спасибо, мне и тут х-хорошо. – гордо вскинув носик, отозвалась Рабе. Она понимала, что должна играть гордую и в тоже время вызывающую жалость эльфарку. Пройти по узкому коридору возможностей и не переиграть ни в одну ни в другую сторону, это было сложной задачей.
– Я вижу Вы вся трясетесь. – не отступил парень. Теперь Рабе посмотрела на него более внимательно.
– Я трясусь от горечи, а не от холода, лер.
У нее навернулись слезы на глазах и она тут же отвернулась. Отвернувшись тихо прошептала:
– Я неудачница. Затем резко повернула лицо к парню. Слезы ее высохли.
– Вы знаете что такое быть неудачницей?
И презрительно покачала головой.
– Да откуда вам знать! Вы двенадцать сильных мужчин держите в кандалах одну слабую девушку. Вам все равно, как я себя чувствую, все мужчины одинаковые гордые себялюбцы. Ничем не лучше грязных хуманов.
Она сказала это, чтобы понять как он относится к людям. Если он равнодушен к ним или положительно относится, то справится с ним будет труднее, а если он их презирает, то у них появится первая точка соприкосновения интересов. Рабе хорошо знала, что ничто так не сближает разумных, как ненависть к кому-то.
– Я не хуман! И я их тоже терпеть не могу, – парень выпрямился и даже стал стройнее.
Рабе уже с явным интересом посмотрела на него. Она попала в точку.
– Правда? – уже спокойно спросила она.
– Правда. Наглые выскочки, что заполнили собой землю. Рождаются как блохи и мнят себя равными нам.
– Как я устала жить среди них, если бы вы только знали! – Притворно вздохнула она.
– За что мне все эти неприятности?… Я так одинока… Присядьте, лер, вы такой обходительный… Она засмущалась и опустила глаза.
Парень оглянулся на своих товарищей, но все же присел.
– Вы же знаете кто я, – утвердительно произнесла Рабе. Парень кивнул.
– Но вы не знаете, что я раба обстоятельств. Когда я была маленькой у меня погибли отец и мать, и меня воспитал дед.
Рабе говорила ту информацию, которую получила от хозяина, не вдаваясь в подробности и избегая точных фраз, она продолжила.
– Я хотела учится, выйти замуж по любви, а меня одни потянули в политику… Захотели чтобы я стала княгиней. А другие захотели от меня избавиться… – Голос ее тихий, чарующий дрогнул.
– В чем я виновата? Почему так не справедливо устроена жизнь? Меня заперли в вонючем замке хуманов. Я жила как в тюрьме, дышала их запахом..
– Бр-р-р как противно… Свиньи, куры… потом меня крадут лесные эльфары… Кстати весьма благородные разумные… Ну не важно… Важно то, что я опять пленница… Только странности заключаются в том что пленница у своего народа. Что вам всем от меня нужно? Не хочу я быть княгиней! Я хочу жить, хочу любить, хочу быть свободна…
Рабе замолчала и разревелась.
Молодой эльфар сидел пораженный откровениями девушки. Он не знал, что сказать и только осторожно стал гладить ее по руке, в надежде успокоить.
– Вы, льерина, не пленница, – наконец произнес он.
– Не пленница? Да? А это что? – она показала наручи блокирующие магию.
– Это… это для вашей безопасности.
– А что мне может грозить в окружении соотечественников?.. Или… Вы не снежные эльфары?
Рабе стала потихоньку отодвигаться от парня.
– Мы снежные эльфары, – в запальчивости вскричал он.
– Тогда почему вы в масках как бандиты? Вы грабители? Вам нужен выкуп?
– Нет, что Вы! Успокойтесь. Никакие мы не грабители! Мы… – парень вконец растерялся.
– Я не могу говорить… Простите…
– Если не грабители и снежные эльфары, то снимите сейчас же эту безобразную маску! – Требовательно заявила Рабе. Она решила проверить насколько парень «поплыл» от их разговора. Тот дернулся, снять маску и остановился.
– Не могу, льерина… Это приказ.