На родной земле
Шрифт:
– - Гидья… – пробормотал кто-то из хирдманнов за моей спиной. – Хвала богам, она здесь!
Катя не говорила, что собирается в игру – но все-таки зашла. Знала, что раненых после боя с «Топорами» будет много, и появилась. И вовремя! Она уже успела сменить темно-синюю мантию на местное одеяние, но северяне без труда ее узнавали и почтительно расступались. Даже шагавшему следом за Катей Молчану досталось меньше внимания.
– Приветствую тебя, гидья! – Я вскочил на ноги и склонился перед Катей. – Вижу, дурные вести мчатся быстрее
Катя молча кивнула и склонилась над Рагнаром. Похоже, «докачивала» как могла – его гаснущая аура стабилизировалась и стала чуть поярче – зато Катина выцвела. Что-то похожее я видел, когда она пыталась спасти гонца, прискакавшего из разоренного Черным Копьем Барекстада… и тогда не получилось. Все ее умение лишь продлило агонию умирающего – и даже чудодейственное кольцо Эйр оказалось бессильно. А сейчас?..
– Дурное дело, ярл. – Катя покачала головой. – Рана тяжелая. Конунг еще дышит, но если вынуть копье – он тут же умрет.
– Совсем в нем крови не осталось, – проскрипел Молчан. – Да не то беда, боярин…
– Ты знаешь, как ему помочь? – Князь оглянулся на бояр. – Конунг бился отважно. Разве гоже моему гостю помирать за Каменец?
– Непростое то дело… – Молчан прикрыл глаза, будто вглядываясь туда, куда никто другой посмотреть не мог. – Можно копье вынуть… можно. И рану заговорить сдюжу – да только не поможет то уже.
– Почему? – всхлипнула Злата. – Я бы трав собрала целебных особых… Поможет Жива-матушка – встанет…
– Не встанет конунг, дочка. – Молчан опустил голову. – Телом он крепок, может, и не помрет совсем – да только душа его не здесь, а к навьям идет. И далеко уйти успела – не вернуть уж конунга.
– Как так? Ты же умеешь в Навь ходить… – Злата вдруг рванулась вперед и упала перед Молчаном на колени. – Прошу, дедушка Молчан – верни конунга! Одному тебе такое сдюжить под силу! Живой-матушкой клянусь – служить буду, в холопы пойду, рубашку последнюю отдам! Верой и правдой, покуда сама не помру. Воду тебе засветло носить буду, чего пожелаешь – все сделаю, только помоги, верни конунга!
– Цыц, сопля! – Молчан стукнул кончиком посоха по земле. – Думай, чего болтаешь – слово-то не воробей, вылетит – не поймаешь! Сказано: не вернется князь. В Нави живому за мертвым не угнаться. Разве что духом бестелесным идти – так ежели пойду, то и конунга не выручу, и сам, поди не ворочусь! Немалая сила во мне – враз почуют черти да навь нечистая – а то и сам Вий старый проснется. Схватит да с собой уволочет, и буду я с его дружиной навьей ходить, да народу пакостить! Тебе того надобно, дуреха?!
– Не желаешь помочь – да и ладно! – Злата шмыгнула носом, вытерла слезы рукавом и сжала маленькие кулачки. – Сама пойду! Пусть хоть Вий забирает – а конунга верну!
– Не сдюжишь. – Молчан покачал головой. – Только сама зазря сгинешь. Вижу – люб тебе конунг, все бы отдала, да только без толку. Нет в тебе той силы,
– И пускай! – просопела Злата. – Сгину – так никто и плакать не будет по девке бестолковой. Все едино – нет мне теперь жизни.
– Хоть ты сестру образумь, боярин. – Молчан повернулся ко мне. – Пропадет ведь девка… Чего молчишь?
– А чего тут говорить? – Я пожал плечами. – Ежели можно конунга из Нави вернуть – значит, мне и идти.
Я бы не удивился, если бы Молчан вместо гневной отповеди просто заехал мне по темечку посохом – но вместо этого он лишь склонил голову набок и прищурился. И так стоял чуть ли не минуту – будто всматривался и обдумывал что-то.
– Может, и так, – наконец заговорил он. – То дело непростое, для него не столько выучка, сколько сила нужна да упрямство. Упрямства тебе, боярин, не занимать, да и силы впятеро против обычного ведуна. Поможет Род-Вышень – глядишь, и приведешь конунга обратно. Да не убоишься ли?
– Не убоюсь. – Я тряхнул головой. – Ежели расскажешь, чего да как – тут же и отправлюсь.
– Не спеши, – отозвался Молчан. – То не днем делать надобно, а в навий час. Приходи, как солнце сядет.... а покамест конунга укутай в меха. Негоже ему мерзнуть.
Опять ночное бдение… И, похоже, посложнее охоты на Водяного Деда.
– Антон…
Я встретился глазами с Катей. Она явно дожидалась, пока дружинники бросятся исполнять повеление Молчана, и позвала меня только сейчас – когда никто нас уже не мог слышать.
– Надо поговорить. – Ее губы двигались почти без звука – и все же я понимал каждое слово. – Срочно… И не здесь.
Глава 21
— Вот и я… — Я осторожно вытянул из головы штекер. — Снова здесь.
– Хорошо. – Катя улыбнулась и уселась на кровать рядом со мной. – Не вставай.
— Да надо бы. — Я перекатился по двуспальному гиганту и сбросил ноги на пол. – Такими темпами вообще шевелиться разучусь.
– Ага… понимаю, – вздохнула Катя. – Не уходи надолго, ладно.
– Да куда я денусь? – Я потянулся, разминая затекшие мышцы. — Что случилось? Силы врага приближаются?
Очередная выигранная битва в вирте, хоть и омраченная почти-смертью Рагнара, снова вселила в меня ощущение собственной непобедимости и запредельной крутости. Если бы тут, в реальном мире, у Кати стряслось что-то действительно серьезное, она бы не сидела на кровати такой…
Спокойной?
Нет, ничуть. Она пыталась улыбаться, не суетилась, не кричала, не размахивала руками и не металась по номеру, собирая вещи – но я почти физически ощущал исходящее от нее напряжение. Взглядом Кати можно было резать металл – таким он стал сосредоточенным, пронзительным и одновременно пустым. Он смотрела на меня, но одновременно и сквозь. Случилось нечто немыслимое. Пусть и не требующее моего срочного вмешательства, но оттого не менее важное и тяжелое.