На румбе — Полярная звезда
Шрифт:
— Ну и что? — возразил Быков. — А потом представь себе, Борис Сергеевич, что сыграна боевая тревога, надо атаковать противника, о вещах ли в это время думать.
— Эк, загнул, Василий Иванович, — лицо Туркова приняло какое-то комичное выражение ошеломленности и мальчишеской восторженности, — так сразу и тревога. Так сразу и атаковать!
— Да, именно так, дорогой Петр Федорович, — Быков был вполне серьезен. — Морской офицер должен быть всегда в немедленной готовности к бою. На том стоим.
— Все это верно, Василий Иванович, — уже
Стрелков напряженно следил за разговором комдива с Быковым. Он успел влюбиться в этого стремительного человека. А Быков тем временем и не думал сдаваться.
— Нет, Петр Федорович, мы сделаем иначе, предоставьте это мне.
Он снял телефонную .трубку и, дружески подмигнув Стрелкову, бросил:
— Алло! Коммутатор? Говорит Быков. Дайте девятнадцатый. Да, дневальный? Багелева ко мне, в штаб, да побыстрей. Кто говорит? Быков, пора бы уже узнавать по голосу. Ах, да, молодой еще. Так давай Багелева.
Не прошло и двух минут, как в дверь постучали.
В комнату вошел невысокий, кудрявый и, видать, очень бедовый старшина 1-й статьи. Он сделал шаг к комдиву, но тот предупредил его доклад, кивнув в сторону Быкова.
— Молодец, Багелев, быстро бегаешь, — одобрил Быков и широким жестом, указывая в сторону Сергея, представил его. — А вот твой новый командир, лейтенант Стрелков Сергей Иванович. Прошу любить и жаловать.
Багелев быстро зыркнул глазами в сторону Стрелкова, принявшего положение «смирно», и в глазах его мелькнуло сложное выражение сомнения и усмешки, но командиру звена отрапортовал четко:
— Отлично, товарищ капитан-лейтенант.
И приняв внезапно вид обиженного, пожаловался:
— А то ходим, как неприкаянные, вечно прикомандированы. Мы у лейтенанта Червякова как бедные родственники.
Быков рассмеялся:
— Это вы-то? Ну уж, ни ты, Багелев, ни боцман Литовцев на бедных родственников никак не смахиваете. Так слушай меня внимательно. Я с твоим командиром сейчас выйду в море, ненадолго, на часок с небольшим, а ты тем временем забери чемодан, — Быков кивнул в сторону вещей Стрелкова, — отнеси его в общежитие и передай от моего имени коменданту, что для вновь прибывшего лейтенанта необходимо определить место с завтрашнего дня, а сегодня он переночует в казарме.
Багелев, приложив ладонь к уху, четко ответил:
— Есть! Ясно!
— Стоп! — Быков подошел к Багелеву. — Я сколько раз говорил, что надо отвечать просто «Есть!», никаких «Ясно!» И потом, как руку держишь? Это что ладонь или грабли? Катерник должен быть быстрым и молодцеватым. Ну-ка снова.
— Есть! — выпалил старшина.
На этот раз ладонь резко коснулась околыша бескозырки, вслед за этим последовал быстрый поворот и, подхватив чемодан Стрелкова, Багелев вышел.
— Так я забираю Стрелкова. Нам пора, — сказал Быков.
— Счастливого плаванья, Василий Иванович, —
И, повернувшись, к Стрелкову:
— Желаю успеха в учебе, лейтенант.
— Спасибо, товарищ капитан третьего ранга, — бодро ответил Сергей.
Из штаба Стрелков вышел ошеломленный и покоренный напористостью Быкова, но, однако, не без доли сомнения. «В море, — думал он. — А черта лысого я знаю, что там делать. А-а, была не была».
После сумрачного кабинета комдива, к окнам которого вплотную подступал крутой склон сопки, яркое солнце, голубая сверкающая гладь бухты ослепили Сергея. Он глубоко вздохнул, и легкие наполнил свежий воздух, солоновато-терпкий, пахнущий океаном. Слуха коснулся чуть слышный гул выходящего в море катера.
Справа, на скале, Сергей увидел остекленную будку дежурного по части, державшего под постоянным обзором все, что происходит в бухте. А слева, почти совсем рядом, всего в каких-то ста метрах — пирсы с ошвартовавшимися у них с обеих сторон катерами. Здесь были и уже знакомые Сергею по практике «Комсомольцы», конструкции Туполева, и типа «Г-5», желобные катера военного времени, и совсем новые, значительно крупнее и солиднее. Они основательно пристроились к пирсам, с достоинством возвышаясь над своими собратьями по классу.
Быков направился именно к ним.
— Вон, видишь у пирса вторым корпусом катер стоит. Новый, только что поступил к нам. Но надо кое-какие подготовительные работы произвести, в основном с подводной частью, потому и подняли на блоки. Подготовку форсируй. Потребуй с Багелева план работ, с точным указанием времени и сроков окончания.
У катера к Быкову подскочил коренастый белокурый главный старшина.
— Товарищ командир звена, торпедный катер к выходу готов. Дежурный «добро» на выход дал.
— Молодчина, Ведышев. Вот, кстати, познакомься, новый командир, лейтенант Стрелков Сергей Иванович.
— Главный старшина Ведышев, старшина команды мотористов.
— Вы уже плавали, товарищ командир, на этих катерах?
— Нет, — смущаясь, ответил Сергей, подавая руку Ведышеву и с благодарностью пожимая его — широкую, шершавую и потемневшую от постоянной работы с металлом.
Слова «товарищ командир», обращенные к нему, Сергею, взволновали его.
Главстаршина исчез в машинном отделении. Вслед за Быковым Сергей вступил на палубу катера.
НА КОМАНДИРСКОМ МОСТИКЕ
Капитан-лейтенант Быков прошел к командирскому мостику. Гул дизелей заглушал слова, и потому, положив руку на штурвал, он махнул боцману, рослому рыжему моряку, и тот тотчас же сбросил носовой швартов с кнехта и отпорным крюком отвел нос вправо. Затем Быков достал из кармана обыкновенный судейский свисток и дважды свистнул. Стоявший на соседнем катере матрос сбросил кормовой швартов, и катер медленно пополз вперед.
Наклонясь к Стрелкову, Быков крикнул: