На селе бывает всяко
Шрифт:
«Успел»! – радостно выдохнул Артём и помчался к кассе.
– Один, до Зайцевского! – залпом выпалил он в окошко.
– И куда ты так торопишься? – удивилась кассирша.
– Так автобус то отходит!
– До отправки целых две минуты. Успеешь. Держи свой билет и сдачу.
Парень торопливо сгрёб монетки в карман, развернулся, и бросился было на выход, как вдруг, прямо из-под его ног, выскочило двое белых с чёрными отметинами котят.
– Чьи это пушистики? – удивился он.
– Да ничьи, подбросили нам их ещё вчера. Наберут дачники на лето щенят
– Возьму пока одного, – обрадовался Артём, – потом выбрал самого шустрого, сунул его за пазуху и – бегом к автобусу.
Едва он успел занять своё место, как старенький ПАЗик заурчал сердито, дёрнулся пару раз и отправился в путь.
Через пятнадцать минут показалось Зайцевское. Водитель притормозил у полуразбитой остановки, высадил попутчика и поехал дальше.
Теперь оставалось самое малое: пройти шесть километров сельскими тропами от Зайцевского до Красавкино, где и обитала Алёна.
Как назло, в этот момент поднялся ветер и заморосил мелкий противный дождь. Артём застегнул ветровку, поправил котёнка и быстро потопал сквозь ночную тьму.
Местами дорога огибала лес, а это не очень приятно в вечернее время, особенно если знаешь, что навстречу может выбежать дикий кабан. Но выбирать не приходилось: кто ещё кроме него придёт на помощь сестрёнке?
«И вот что этим девкам неймётся! – размышлял он по пути. – Прямо беда с ними – что ни день, так обязательно отчебучат какую-нибудь пакость! Дескать, нате вам, разбирайтесь. И объяснять бесполезно – всё равно сделает по-своему…»
Из ветровки раздалось жалобное мяуканье.
«Ты ещё тут, навязался на мою шею!» – прикрикнул он на питомца.
Мяукающее чудо всеми способами старалось выразить своё недовольство. Рождённый играть и прыгать, котёнок тяжело переживал вторжение в его личное пространство, которое сузили до самого минимума. В знак протеста он выпустил свои неокрепшие коготки и вцепился в тощее тело хозяина. Артём ойкнул, выругался, сунул руку за пазуху и потрепал бузотёра за уши.
Но пушистик и не думал сдаваться! Снова испустив протяжный вопль, он начал брыкаться так, что парню пришлось пойти на хитрость. Он вытащил животинку из куртки и подставил под мелкий моросящий дождь. Бузотёр недовольно чихнул, жалобно мяукнул в последний раз, и попросился обратно. Теперь, до самого конца путешествия лохматое чудо хоть и выражало порой признаки свободолюбия, но уже не в столь радикальной форме.
Дорога терялась в вечерней мгле, победить которую было не по силам одному единственному фонарю, сиротливо болтавшемуся на столбе в самом конце деревни. Артём поглядел на этот «путь в никуда», поёжился и ринулся в пучину мрака, успокаивая себя мыслью, что наорать на сестру он успел как следует, поэтому соблазна попробовать поганки на вкус у неё не должно возникнуть.
Слабый отблеск фонаря скоро растаял во тьме. Дорога слегка повернула вправо, и теперь предстояло преодолеть довольно большой отрезок пути через лесную чащу.
Поёживаясь больше от страха, чем от сырого ветра, путник прибавил шаг. Какое-то жуткое ощущение постороннего присутствия трепало ему нервишки, заставляя прислушиваться к каждому лишнему звуку.
«Да не дёргайся ты, зверёныш, – в очередной раз прикрикнул он на пушистого шкодника». Потом потрепал животинку за ушко и подумал: «А ведь с ним не так страшно!»
Ветер усилился, деревья колыхались из стороны в сторону, дико поскрипывая и воскрешая в голове не изжитые до конца детские страхи. Иногда ему казалось, что между стволов мелькают какие-то жуткие тени, явно желающие попробовать его на вкус. Выручал котёнок: его острые когти, немного бодрили хозяина и напоминали о том, что в случае опасности можно рассчитывать на помощь…
И вот, наконец, замаячили огни деревни Красавкино. Оставалось сделать ещё несколько шагов – и ты на пороге своего дома.
***
«Хорошо хоть сапоги резиновые догадался надеть», – подумал Артём, преодолевая вброд центральную лужу. Ещё два грязевых участка, ещё несколько репьёв на штаны – и вот, наконец, дом, где его ждёт перепуганная сестрёнка.
«Жива ли она, дурёха, небось налопалась своих поганок!» – подумал
он и принялся изо всех сил бить кулаком в дверь.
– Кто там? – раздался испуганный голос.
«Не налопалась!» – успокоился Артём.
– Открывай дверь, скорей! – заорал он в ответ.
«А вдруг, она уже съела грибы, но яд ещё не подействовал?» – снова резануло его предчувствие.
– Ну, чего орёшь? – послышалось в ответ, – сейчас впущу.
Дверь распахнулась и появилась Алёна, перепуганное выражение лица которой как бы говорило: «И чего ты такой весь взъерошенный?»
Артём пулей влетел в дом, достал котёнка и сунул его под нос сестре:
– На, это тебе, – взволнованно выпалил он. – Где грибы? Уже ела их?
– Нет, – испуганно пролепетала Алёна, – я же говорила: сварила из них суп, хотела попробовать, но сначала позвонила тебе, а ты разорался как сумасшедший и помчался ко мне, даже не дослушав до конца.
В это время котёнок, играя, взобрался на кровать.
– Ой, а это что за чудо пушистое у нас появилось? – попыталась изменить тему Алёна.
– Не морочь мне голову! – не поддался на уловку Артём, – я тебе тысячу раз говорил, что неизвестные грибы собирать нельзя! Забыла?
– Ну, говорил. А мне сказали, что они хорошие, – пожала плечами сестрёнка.
– Мало ли что болтают! Где они?
– Да вон, отмачиваются.
Артём ринулся к заполненному доверху тазу, но вместо смертельной опасности увидел, что в ёмкости плещутся обычные полевые шампиньоны, в изобилии встречающиеся на старых пастбищах вплоть до поздней осени. Отравиться такими грибами попросту невозможно, даже если проявить большое старание.
– Обошлось! – выдохнул он, и вместе с душевным облегчением сразу почувствовал сильную усталость.
– Так это… того… они съедобные? – переспросила его Алёна через несколько секунд молчания.