На шпильках по джунглям
Шрифт:
Пусть это произойдет и не сегодня, и не завтра или в ближайшее время, но рано или поздно Петрес завладеет землями Пэм. В этом никаких сомнений у Киры не было. Бедная Пэм, все ее старания сохранить свои «Зеленые Холмы» окажутся в итоге напрасными.
Однако если планы Пэм и Петреса теперь подругам были понятны и очевидны, то в том, что касалось убийства господина Якоба и его молодой жены, они ясности не наблюдали. Но оставаться в доме Петреса они больше не могли. Он открыто дал им понять, что больше тем для общения с
Верунчик к этому времени уже закончила виртуальное общение с доктором Робертом и встретила подруг вся в слезах.
– Доктор сказал, что я могу приехать к нему в больницу, взглянуть на Криса. Он также покажет мне его палату. Представляете, оказывается, у Криса там есть своя собственная палата, в которой он лежит каждый год, иногда и не по одному, а по два раза!
Верунчик была просто убита этим фактом. Поэтому подруги даже не стали напоминать ей, что с самого начала говорили ей о странностях ее жениха. То, что Крис, что называется, с приветом, подруги заподозрили с самого начала. И все его дальнейшее поведение лишь подтверждало первичный диагноз.
Но ослепленная богатством семьи Криса невеста ничего не хотела слушать. Она мечтала заполучить большой дом, стать хозяйкой деньгам Криса. Верунчик не хотела замечать очевидных странностей своего избранника, а теперь лила горькие слезы и обвиняла всех вокруг в своих несчастьях.
Глава 17
На сей раз дома у Криса было тихо и пусто. Даже сверкающие стеклянные двери нынче были тусклыми и унылыми. И весь дом казался погруженным в тоску по своему хозяину. Подругам пришлось ждать долго, прежде чем их впустили. И когда им открыл дверь Лимпо, подруги просто поразились тому, насколько дряхлым и больным выглядит этот человек.
– Дядюшка Лимпо, что с вами?
– Со мной? – взглянул на них старый слуга безжизненными глазами. – Со мной-то ничего.
– Вы заболели?
– Я? Нет, я здоров.
И, покачав головой, Лимпо побрел внутрь дома. Даже его походка говорила о крайней степени отчаяния, в которой пребывал старый слуга. Подруги переглянулись между собой и пошли следом за едва передвигающим ноги негром. Тот направлялся к себе на кухню, в которой уселся на один из стульев и погрузился в отрешенное молчание, даже не делая попытки вступить в диалог с девушками.
Было ясно, что жизнь ушла из этого места вместе с самим Крисом. Дядюшка Лимпо жил только для Криса и ради Криса. Теперь он был в больнице, и старый Лимпо совсем опустил руки.
– Вот так вот, – наконец скорбно произнес он, – не уберег я нашего молодого хозяина. А ведь так все хорошо складывалось в последнее время! Господин почти совсем поправился. Начал интересоваться тем, что происходит вокруг. Даже врачи говорили, что теперь он может попробовать жить нормальной жизнью. И невеста ему в конце концов
Это он про Верунчика! Это она была невысокого положения особой, на которой никогда бы не женился парень вроде Криса, будь он здоров. Старый слуга наконец прямо высказал то, о чем все это время шушукались за спиной Верунчика родные и знакомые Криса.
Но Лимпо, не замечая вытянувшихся лиц трех девушек, продолжал делиться с ними своей тоской:
– Казалось, что беды наши отступили прочь. Ан нет! Все вышло еще хуже, чем было. И теперь я уж и не знаю, что будет дальше с молодым хозяином.
– Вы разговаривали с врачом Криса?
– Да что толку? Говорил, конечно. Только он руками разводит. Состояние мистера Криса резко ухудшилось. А почему, отчего – не говорит.
Подруги переглянулись. Старый Лимпо казался таким убитым свалившимся на его плечи горем. Им было очень его жаль. Они понимали, что Петрес ни за что не расскажет Лимпо или доктору Роберту правду о том, почему Крис снова попал в психушку. Ведь это бы означало выдать Пэм и предать огласке совершенное ею когда-то преступление.
Но старый преданный Лимпо заслуживал того, чтобы знать все до конца. Так не лучше ли им самим сказать старому слуге правду, чем ждать, что это сделает за них кто-то другой?
– Дядюшка Лимпо, мы знаем, что случилось с Крисом, – тихо произнесла Кира. – Мы были там, когда это произошло.
– Что произошло?
– Крис увидел и узнал наконец убийцу своей матери.
– Увидел?
Лимпо живо поднял голову. От его безудержной тоски не осталось и следа. Теперь глаза его сверкали.
– Но как? Где?
Подруги принялись рассказывать, как было дело, но старый негр не поверил им.
– Не может быть! Мою дорогую хозяйку – госпожу Веронику – убил совсем другой человек.
– Поверьте, ее убила Пэм с сообщниками. У нее там на ферме целая банда сформирована из соседских фермеров, которые за нее и в огонь, и в воду. Они мечтают о собственной независимой землевладельческой республике, без господ и негров. Только белые квакеры и честные фермеры.
– Не может быть! Девчонка… Пэм… Она не могла убить мою хозяйку.
– Почему? Тогда ей уже исполнилось двадцать. Она была не девочкой, а вполне взрослой женщиной.
– Нет! Это сделал он… Хозяин!
– Кто? Господин Якоб?
– Да, я это понял, когда узнал, что он тормозил расследование убийства моей госпожи. А почему тормозил? Да потому что не хотел, чтобы полицейские прознали, что это он приложил руку к ее смерти! Что это он – муж – убил госпожу Веронику!
– Лимпо, это не так! – воскликнула Кира. – Господин Якоб беспокоился не о себе, он беспокоился о своей дочери. Не хотел, чтобы Пэм посадили в тюрьму, а на всю семью пала печать бесчестья. Убийца в семье – это позор!