На солнце ни облачка
Шрифт:
Хохочущий во все горло сфинкс представлял собой сюрреалистическую картину, и Вене в который уже раз очень захотелось проснуться.
— Пошли, все в порядке, — услышал Веня баритон Инструкции. — Это стражи. Они тебя приняли и запомнили.
Веня тряхнул головой и двинулся вслед за Инструкцией к пирамиде. Сфинксы остались на месте, Веня спиной чувствовал, что стражи внимательно смотрят ему вслед. Но уже не оценивающе, а как-то по-доброму.
Все, что происходило дальше, было продолжением этого театра абсурда, и Веня стал достойным его актером.
Для начала Инструкция остановился в двух шагах от пирамиды и снова что-то молвил на шипяще-жужжащем языке. Сейчас же часть каменной кладки растворилась в воздухе, и открылся узкий коридор, ведущий в глубь пирамиды.
Веня двинулся по нему следом за Инструкцией, машинально отмечая, что на стенках коридора видны египетские иероглифы.
Коридор привел в просторный, но низкий зал, тускло освещенный, хотя источников света нигде не было видно. Здесь уже ничто не напоминало о Древнем Египте: в центре стоял огромный помост, на котором громоздилась неведомая аппаратура непонятного назначения — сложное переплетение проводов, деталей неописуемого вида, циферблатов приборов и разноцветных лампочек.
Над этим хаотическим нагромождением — Веня не поверил своим глазам — возвышался монитор, точь-в-точь как компьютерный, только несравненно больших размеров. При нем было нечто, отдаленно напоминающее кейборд соответствующей величины.
— Пришли, — сказал Инструкция. — Здесь ты должен кое-что сделать.
Сюрреалистический сон продолжался. Экран осветился, и Веня увидел внутри него шеренгу человеческих фигурок, протянувшуюся от одного края экрана к другому. Фигурки оказались объемными, словно экран был стереоскопическим.
В глубь экрана, позади фигурок, тянулся желтый песок, а вдали виднелось солнце, чуть-чуть прикрытое легким белым облачком.
Приглядевшись, Веня понял, что лица у всех фигурок разные. Одни были бородатыми, другие гладко выбритыми, третьи с бакенбардами, четвертые с усами.
Значительно разнились и одежды на фигурках. Крайний слева мужчина с густой черной бородой, очень мощный на вид, оказался облаченным в кольчугу, в левой руке держал круглый щит, и был вооружен боевой секирой. Крайний справа молодой человек был в синих линялых джинсах и черной майке.
Фигурки между ними словно бы иллюстрировали историю моды, причем явно в хронологическом порядке, слева направо. Здесь были люди, облаченные в боярские шубы и высокие меховые шапки, в кафтаны, в русские рубахи навыпуск, во фраки и цилиндры, в сюртуки, в шинели, плащи, пиджаки.
Мужчины чередовались с женщинами, тоже одетыми по моде разных эпох и с различными прическами. Веня машинально задержал взгляд на одной из женщин, и в его памяти вдруг всплыло красивое слово, которое ему приходилось слышать, однако точного значения которого он не знал, — «кринолин».
Это были словно бы куклы, но вместе с тем в них ясно ощущалась определенная одушевленность. Вене не удивился бы, если б они разговаривали друг с другом, но они все-таки стояли молча.
— Видишь, — деловито сказал Инструкция, — строй не очень ровный. Тот, что во фраке, чуть вышел вперед.
— Ну и что? — спросил Веня.
— Непорядок, — сокрушенно молвил Инструкция. — Поэтому и облачко появилось на солнце.
— Тебе виднее, — сказал Веня просто для того, чтобы что-то сказать.
Диалог, понимал Веня, был совершенно нелеп, но вполне соответствовал абсурду всего происходящего.
— Вот ты и должен выровнять строй, — тоном, не терпящим возражений, сказал Инструкция. — Именно ты, и никто другой.
— Можно, конечно, попробовать, — сказал Веня, чтобы не огорчать Инструкцию, — но я не знаю как.
— Подойди ближе, — распорядился Инструкция. — Видишь на столе то, что теперь у вас называется кейбордом?
Вблизи огромный кейборд оказался очень странным. Если точнее, это был просто большой прямоугольник, похожий на обыкновенную доску с рядами клавиш.
Клавиши тоже были непомерно большими, и на них не было ни букв, ни цифр, только непонятные значки.
— Вот и действуй, — сказал Инструкция. — Определенная комбинации клавиш должна вернуть того, что во фраке, на место.
Веня внимательно посмотрел на Инструкцию, а потом на доску с клавишами. «А почему бы и нет?» — подумал он. В конце концов, то, о чем просил маленький человечек, было не более странным, чем все абсурдные события, которые Веня уже пережил.
Наугад он нажал на одну из клавиш, и человек в кольчуге стал после этого стремительно удаляться в глубь экрана. Столь же стремительно облачко на солнце стало наливаться синевой.
— Стой! — крикнул Инструкция. — Я же тебе еще не сказал, что нажимать.
— Что же ты сам не нажмешь, если знаешь, как надо, — удивился Веня.
— Не имею права, — ответил Инструкция.
— А я, выходит, имею? — удивился Веня еще больше. — С какой же стати?
— А ты имеешь.
— Почему?
— Потому, что имеешь, — отрезал Инструкция.
— Чудеса в решете! — сказал Веня. — Ну, давай, что ли, показывай.
Инструкция показал. Ничего сложного в этом не было. Нажать пришлось, Веня подсчитал, всего-то девять клавиш. Две из них, правда, по два раза. Воин в кольчуге вернулся на место, а фигурка во фраке подвинулась назад.
И сейчас же с солнца в глубине экрана исчезло облачко.
— Теперь все в порядке, — удовлетворенно молвил Инструкция. — Можно возвращаться.
Веня все смотрел и смотрел на ровный строй фигурок в глубине экрана, которые тоже были актерами в этом театре абсурда. Инструкции пришлось потянуть его за руку, причем Веня почувствовал, что бестелесное существо вдруг стало телесным и к тому же наделенным немалой силой.
Дальше, как во сне, Веня снова оказался на поляне возле пирамиды. Инструкция протянул ему прежнюю табличку с заклинаниями.