На сопках Манчжурии
Шрифт:
Не прошло и пяти минут, как Ножин вернул Покровскому его документ и с покровительственным видом произнес: — Добро пожаловать в революционный Китай, господин военный советник.
Главный представитель русской миссии в Гуанчжоу генерал Краснов, принял Покровского в своем пригородном особняке, подаренный ему правительством доктора Сунь Ятсена. Ранее принадлежавший главе британской фирмы, а после конфискованный революционными войсками, особняк очень устраивал Петра Николаевича. Европейская обстановка и хорошая обслуга, как нельзя лучше помогали
Обосновавшись на острове, Краснов с головой ушел в подготовку командного состава армии Гоминьдана, возложив всю советническую деятельность на генерал-майора Шкуро. Андрей Григорьевич неплохо справлялся с возложенной на него задачей. Главный командующий армии Гоминьдана Чан Кайши не нарадовался деятельностью своего русского советника, за плечами которого был большой военный опыт, но досадный случай прервал их сотрудничество.
Возвращаясь с инспекторской проверки китайских полков, Шкуро попал под проливной дождь, сильно простыл и слишком поздно обратился за помощью к доктору. В результате этого легкомыслия, он заработал двухстороннюю пневмонию, которая надолго вывела кавалерийского удальца из рядов действующей армии.
Китайские медицинские светила в один голос успокаивали Краснова, что жизнь его товарища вне опасности и требуется только время для его излечения. Петр Николаевич охотно верил им, но тревожное положение на фронтах китайской революции требовало срочно найти замену Шкуро и тут как нельзя, кстати, возник ссыльный полковник Покровский.
Пришедшие из Генштаба документы характеризовали его далеко не с лучшей стороны, но Краснов отнесся к ним с полным пренебрежением. Будучи наслышан об Алексее Михайловиче по его прежним делам, генерал без особых раздумий решил временно доверить ему пост главного военного советника Гоминьдана.
Принимая Покровского в особняке, одетый в домашний халат, Краснов сразу дал понять, что беседа будет носить неофициальный, чисто доверительный характер и гость сразу оценил это.
— Прошу, господин полковник. Поездка на пароходе наверняка изрядно утомила вас, так, что располагайтесь и чувствуйте себя как дома, — Краснов царственным жестом указал гостю на большой кожаный диван, перед которым находился накрытый на две персоны чайный столик. Украшенный маленькими подушками, диван был подлинным произведением искусства, на который было просто невозможно не сесть и не вытянуть усталые ноги.
Опустившись на диван, Алексей Михайлович заметил в углу генеральского кабинета стоящий манекен с надетым на него мундиром точно такого же покроя, что был надет на поручике Ножине. Краснов ревниво перехватил взгляд Покровского, и взглянул ему в глаза, ожидая увидеть в них непонимание и удивление, но гость и бровью не повел. За последние годы полковник привык не удивляться увиденному и проявлять выдержку.
— Всеволод — требовательно скомандовал генерал, но порученец уже проворно разливал по небольшим рюмкам благородный янтарный напиток, именуемый в народе коньяком.
— Французский, можно сказать, что прямо из Парижа — с гордостью молвил Краснов, — ну-с, давайте выпьем за благополучное прибытие к нам в Гуанчжоу и за начало вашей новой службы, Алексей Михайлович.
Краснов поднял свою рюмку, но, увидев вопрос в глазах гостя вопрос, учтиво пояснил.
— Почему благополучное? Да не спокойно у нас тут стало в последнее время. На той недели британская канонерка ночью атаковала идущую в Гуанчжоу «Кострому», якобы приняв его за пиратов. Пароход отделался осколочными попаданиями и тремя ранеными матросами. Ну да ладно, не будем вспоминать о грустном. Будем.
Собеседники неторопливо насладились дарами далекой Галлии, но традиционной закуски в виде нарезанного ломтиками лимона, Покровский перед собой не обнаружил. Вместо него, улыбчивая китаянка поставила перед ним небольшую чашку кофе.
— Настоятельно рекомендую, отлично дополняет вкус коньяка. Англичане приучили к этому свою китайскую прислугу, а они нас.
Покровский осторожно последовал совету генералу и был вынужден признать правоту его слов. Кофе действительно гораздо лучше сочеталось с коньяком, чем кислый лимон. Порученец вновь наполнил рюмки, но Краснов не спешил произнести новый тост. Едва заметным кивком головы он отослал Ножина прочь из кабинета, оставшись один на один с гостем.
— Ну, что, Алексей Михайлович, хорошо держишься, молодец. Чувствуется, что прошел хорошую школу. Вижу, что местный климат тебя не сильно угнетает, да и эта папуасская форма не вызывает у тебя особого негодования в отличие от некоторых, коих в приказном порядке пришлось заставить служить интересам Родины, — генерал презрительно скривил губы. — Когда отправляли сюда, ввели в курс дела или в общих чертах?
— В общих чертах, господин генерал — лаконично сказал Покровский, чем вызвал у Краснова явное недовольство.
— Брось, Алексей, ты не на докладе в Генштабе и потому давай без чинов. Ясно?
— Так точно, Петр Николаевич.
— Вот и отлично. Теперь позволь обрисовать всю ситуацию, в которой находится вся наша славная миссия. Согласно секретному приказу нашего руководства, мы должны помочь доктору Сунь Ятсену не только создать свою армию, но и привести его к победе в этой гражданской войне. Каково это тебе? — спросил Краснов и, не дожидаясь ответа своего собеседника, продолжил говорить.
— Как ты уже знаешь, здесь в Китае клика на клике сидит и кликой погоняет. В твою бытность с бароном Унгерном их было не меньше шести сейчас, слава Богу, поменьше. На данный момент чжилийцы во главе с Пэйфу расколотили хорошо тебе известного генерала Лу Юнсяна и захватили все провинции аньхойцев. Сегодня за ними только один Шаньдунь, а весь центр и юг страны за чжилийцами. Ничего не скажешь, хорошо их поддерживают господа англичане — сокрушенно вздохнул Краснов, откинувшись на спинку дивана.