На спине дракона, попивая чай с Утренней Звездой
Шрифт:
– Без проблем, – ответил Клеон. – Правда я сейчас работаю по будням… Если только вечером.
– Можно и вечером, – согласился Спитам, – но в любом случае, я буду в стране только через неделю.
– Договорились! – сказал Клеон.
– Я позвоню… – сказал Спитам и отключился.
Клеон погрузился в мысли о предстоящем проекте, – это выглядело очень заманчиво, наконец-то перестать работать на дядю и, как раб, сидеть в офисе, а стать свободной птицей. Конечно наученный предыдущим опытом, Клеон не радовался раньше времени, надо будет ещё посмотреть и на адекватность клиента. Сколько подобных, весьма обнадёживающих, предложений он получал раньше, а потом находил себя окончательно погребённым постоянными добавлениями, корректировками и прочими нюансами, которые почему-то появлялись каждый раз, когда
Спустя неделю, Клеон, уже как обычно, в обеденный перерыв, сидел на крыше офиса и попивал кофе, с радостью в сердце от осознания того, что сегодня была пятница, и что клиент наконец принял чёртов логотип для своей транспортной компании, а так же от того, что у него была перспектива работать на себя и быть свободным. Но главное, что именно сегодня он ехал постигать сингон, конечно уйдя раньше с работы на три часа, чтобы избежать пробок, где такие же, замученные работой люди будут пытаться вырваться за пределы огромного города. Он, конечно, не знал, что получит от этой поездки… Может просветление? Но, его мотивация была сильна как никогда – его новый таинственный знакомый никак не проявил себя за прошедшее время, а попробовать древнюю восточную мистическую практику было тем, что позволит Клеону вновь прикоснуться к этому чувству. Он внезапно осознал, что ни разу в жизни не был один. То есть, в данный момент, он жил один, да и постоянной девушки у него тоже не было, но если взглянуть шире: Сейчас он живёт в городе, в котором есть и другие люди – буквально в двадцати метрах от его спальни спит другой человек, и сейчас он осознавал это. Везде по улице идут люди, почти за каждым окном дома человек, со своей жизнью, мыслями и устремлениями. Клеон практически прочувствовал себя в огромной семье, и он понял, что это чувство всегда было с ним, просто раньше он не замечал его, а теперь была чёткая дифференциация его от остального ощущения. И ему не стало приятно или неприятно, он просто понял то, что чувствовал всю жизнь. Так, а что если по-настоящему побыть одному?
Для подобного опыта Клеон выбрал в Google Maps невысокий, но широкий холм, в сотне километров от города и трёх километрах от ближайшей деревни – что ж поделать, до ближайших мало-мальских гор было, по меньшей мере, тысяча километров.
Клеон нёсся на своей машине по шоссе из города, подобно зверю, освободившемуся из силков. Как приятно взглянуть на окончательно ожившую природу в самом расцвете сил в лучах весеннего солнца! Зеленеющий лес и трава, ветер колышущий листья и несущий сочный аромат полей, и фантастическое тёмно-синее небо с калейдоскопом облаков, напоминающее о масштабах и удивительной красоте мира в котором он жил.
Но вот, шоссе уже превратилось двухколейную дорогу, а встречные машины стали попадаться всё реже и реже. Миновав последнюю по маршруту деревню, художник стал присматриваться к подходящему месту. Оставив машину на обочине, он пошёл по ещё не высокой, но густо растущей траве, на вершину холма, прихватив с собой раскладной стул – оттуда должен был открываться потрясающий вид на окрестности.
Справа от холма протекала река, на ряби которой сверкали тысячи солнечных бликов, так же сильно контрастирующих с тёмной водой, как прохлада весенней речной воды контрастирует с жарой полуденного солнца. На другой стороне реки стоял густой, бескрайний лес, как могло показаться человеку, не знавшему, что через сто метров там начинается очередная деревня.
Слева тянулось поле до самого поворота, из-за которого Клеон приехал.
Наконец дойдя по невысокой, но уже сочно зелёной траве, до вершины и усевшись на стул, Клеон достал из кармана книжку Дао-дэ-Цзин и начал её читать. Спустя полчаса, дочитав книгу, он откинулся на спинку стула, налил себе чай из термоса и стал пытаться постичь Дао. Сказать, что ему было скучно – это ничего не сказать. Сознание Клеона всё время старалось занять себя какими-то мыслями, то он размышлял о том, какая у него будет новая работа, то куда он поедет отдыхать, то
– Ну что за дела? – выразил недовольство Клеон, и постарался плотнее закутаться в одежду, чтобы назойливые насекомые не отвлекали его от важных мыслей ни о чём.
Красивый закат, оранжевые облака, река, шелест листьев… Клеон старался концентрироваться на природной красоте, не обращая внимания на периодические укусы. И вот вновь, когда мысли его почти покинули и он, как ему показалось, начал ощущать нечто что никогда не ощущал, послышался голос.
– Простите, а деревня там?
Недовольный таким грубым вмешательством, обернувшись, Клеон увидел группу детей, на вид от семи до девяти лет, одетых в национальные этнические костюмы с преобладающей зелёной расцветкой, с плетёными лукошками полными ягод, и его недовольство развеялось так же быстро, как и появилось. Видимо, где-то поблизости проходил реконструкторский фестиваль, подумал он.
Парламентёр, которого выбрали дети, был типичным сорванцом лет десяти, лицо которого было усеяно веснушками.
– Вы не знаете где здесь деревня? А то мы собирали ягоды в лесу и немного заблудились, – повторил сорванец, почему-то, взрослым голосом.
– Да, вон видите там автомобиль? – начал объяснять Клеон, показывая на свою машину, которая виднелась в дали и казалась не больше букашки.
– Да! – обрадовавшись кивнул сорванец.
– Идите по той дороге, на которой он стоит, там и будет деревня.
– Спасибо! – ответили дети хором и вприпрыжку побежали по склону холма, распевая какую-то песенку.
Собравшись с мыслями, Клеон вновь вернулся к недуманию и наслаждению природой, даже чёртовы комары его уже почти не отвлекали! И вот спустя сорок минут, когда мысли успокоились и готовы были почти его покинуть, когда Клеон стал ощущать некое единение с пространством, в котором находился…
Раздался оглушительный гром! От неожиданности Клеон рефлекторно упал на бок вместе со стулом, облив себя уже холодным чаем из чашки. Реактивный военный самолет промчался в сотне метров над ним, видимо, преодолев звуковой барьер.
– Да что за чёрт!? – выругался Клеон поднимаясь и отряхиваясь.
Солнце уже почти закатилось за горизонт, и Клеона стал пробирать вечерний весенний холодок. Поняв, что на сегодня его эксперименты по чистому сознанию вряд ли дадут какой-то результат, Клеон собрался и поплёлся к своей машине. Какого же было его удивление, когда он увидел, что все колёса были спущены. Клеон хорошо выругался в адрес детишек.
–Ну, это ни в какие ворота! – подумал он.
Обдумав ситуацию за пару минут, он набрал номер единственного известного ему человека, который готов бы был бросить все дела и ехать к нему, в течение двух часов, на ночь глядя. Обрисовав вкратце Алексу всю ситуацию, в которую он угодил Клеон, облегчённо вздохнул когда, тот согласился прийти к нему на выручку незамедлительно, чем ещё раз подтвердил статус лучшего друга.
Сидя в машине, Клеон размышлял о случившемся – неужели именно эти детишки прокололи ему колёса? Он не думал, что что-то подобное могло произойти – это просто не вписывалось в ценностно-смысловую модель общества, в котором он находился. Подумав, что так просто этого оставлять нельзя, да и три часа, которые требовались Алексу, чтобы забрать зимние колёса и приехать к нему, надо как-то скоротать, Клеон решил пойти и отыскать лагерь, где могли бы быть и родители этих милых детишек.
Спустя полчаса ходьбы и достаточно сильно подмёрзнув, Клеон облегчённо вздохнул, когда из-за поворота лесной дороги показались двухэтажные уютные дома небольшой деревни, которую он проезжал. На улицах никого не было, так что, зайдя во двор, одного из самых больших домов, в котором ещё горел свет, Клеон принялся стучать в дверь.