На страже тишины и спокойствия: из истории внутренних войск России (1811 – 1917 гг.)

Штутман Самуил

По представлению моему о сем Государь Император Высочайше повелеть соизволил наградить унтер-офицера Матвеева ста рублями, а рядовых Пьянова и Мельникова по двадцати пяти руб. каждого и сверх того произвести их в унтер-офицеры».

В приказе № 32 от 19 мая 1831 г. сказано:

«В № 117 Военных ведомостей объявлено известие, что Харьковского внутреннего гарнизонного батальона поручик Яковлев, отправленный из Слободско-Украинской губернии с партией рекрут из 217 человек состоящей, следуя Киевской губернии через Таращанский повет, узнал о находившейся вблизи шайке мятежников, намеревавшейся напасть на его партию. Приняв все меры, чтобы не быть атакованным врасплох, поручик Яковлев вооружил свою команду кольями

и решился противустать мятежникам.

29-го апреля близ местечка Живатова действительно показалась шайка мятежников числом более ста человек конных. Рекруты, следуя примеру своего начальника, мужественно ударили на мятежников, убили шесть человек, двух тяжело ранили и, схватив начальника шайки Малиновского, сами без всякого урона прибыли благополучно в город Липовец. При сем случае, по свидетельству поручика Яковлева, особенно отличился рекрут Бакланов, бросившийся вперед и сражавшийся все время с чрезвычайной храбростью, причем был легко ранен пулею в ногу.

Государь Император, получив донесение о сем, Высочайше повелеть соизволил: за столь похвальный опыт благоразумной распорядительности и мужества поручика Яковлева, равно как и храбрости оказанной рекрутом Баклановым и всею партиею, наградить Яковлева следующим чином и орденом Св. Анны 3-й степени с бантом, Бакланову выдать 100руб., прочим по 5 руб., всехрекрут сих зачислить в Гренадерские роты техполков, в кои они поступят с подробным описанием сего подвига в формулярных их списках и о всем том объявить ныне же во всеобщее известие...».

О подвиге подпоручика Бохана сообщается в приказе № 42 от 10 августа 1831 г.: «Начальник Мозырской инвалидной команды подпоручик Бохан во время приближения к городу Мозырю 29-го числа прошлого мая до тысячи человек мятежников, собрав всех бывших налицо нижних чинов в числе 70 человек и распорядившись заблаговременно отправлением из города казенного провианта, командного цейхгауза и арестантов, содержащихся в городском остроге, на суда, стоявшие на реке, сам с вооруженною командою выступил против мятежников и, напав на них в 16 верстах от Мозыря, разбил их и взял в плен 18 человек, сверх того отбил от них 8 человек нижних чинов Мозырской инвалидной команды, захваченных бунтовщиками прежде, и отобрал 50 лошадей и до 20 ружей, прочих же мятежников рассеял...» Об этом донесено царю. 7 августа Бохун произведен в поручики и представлен к ордену Св. Анны 3-й степ. с бантом.

И еще один приказ заслуживает того, чтобы привести его полностью. Называется он: «Об отличном подвиге поручика Кузьмина и препровождавшейся им рекрутской партии, оказанном против польских мятежников» (приказ № 44 от 26 августа 1831 г). Приказ гласит:

«Государь Император, по докладу, что на следовавшую в Вильно для распределения в полки 13-й пехотной дивизии под командою Костромского гарнизонного батальона поручика Кузьмина партию рекрут Костромской губернии 96 набора, состоявшую из 379-ти человек и при них конвойных 2-х унтер-офицеров и 6 рядовых, 8-го июля, во время дневки Ошмянского уезда в местечке Солах, напали внезапно два эскадрона улан польских мятежников отряда Дембинского, и окружив сарай, где помещались рекруты, требовали от поручика Кузьмина сдачи; но офицер сей, не внимая никаким угрозам, ободрил рекрут, раздал имевшееся при партии оружие, остальных вооружил дубинами, вывел всех из сарая и сделал сам на мятежников первый выстрел, рекруты же, видя пред собой пример неустрашимости, бросились на мятежников, опрокинули их и преследовали, – Высочайше повелеть соизволил: за подвиг сей поручика Кузьмина произвести в следующий чин и наградить орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом; конвойным унтер-офицерам дать знаки отличия Военного ордена и сверх того по 50 рублей каждому; конвойных рядовых произвести в унтер-офицеры и наградить по 10 рублей каждого, а рекрутам выдать по два рубля на человека и распределить в гренадерские роты тех полков, куда они поступят.

О таковом отличном подвиге поручика Кузьмина,

конвойных нижних чинов и рекрутской партии, равно заслуженных ими Высочайших наградах, я по воле г. корпусного командира объявляю по корпусу для вящего убеждения каждого, сколь славно быть верным своему долгу, сохранять всегда присутствие духа и быть уверенным в собственных своих достоинствах.

Исправл. должность начальника штаба генерал-майор Шелашников».

12 октября 1831 г. Капцевич издал обобщенный приказ № 61 «О действиях начальников команд и партионных офицеров во время бывшего в польских губерниях возмущения», в котором, перечислив факты удачных правильных и неудачных действий, отметил следующее:

«Я нужным счел объявить оную по корпусу на тот предмет, дабы видеть различие усердия тех офицеров, которые, будучи мужественны и распорядительны, подавая собою пример своим подчиненным, не только отразили сделанное на них нападение от мятежников, но и одержали над ними верх и тем, исполнив долг свой с похвалой, удостоились получить со сподвижниками своими от Государя Императора Всемилостивейшие награды и приобрели уважение своего начальства; тогда как другие отдельные начальники не нашлись в своих обязанностях дать отпор мятежникам».

Капцевич умело использует приказную форму общения с подчиненными в воспитательных целях, он убеждает, предупреждает, поощряет и наказывает, информирует и морализирует. До личного состава ОКВС доводятся и общеармейские приказы о подвигах русских воинов, например, об «отличившихся в действиях против неприятеля рядовых Протасове и Лизнюке, и казаке Покручине» во время войны с Турцией (приказ от 2 апреля 1829 г. № 15), о коллективном подвиге моряков брига «Меркурий», вышедшего победителем в морском сражении против турецкой эскадры, причем в приказе об этом было сказано: «...Его Императорское Величество, желая, чтобы событие сие, столь достославное для Российского оружия и свидетельствующее о подвиге отличной храбрости воинов нижних, было известно по всей армии, Высочайше соизволяет, дабы содержание рапорта адмирала Грейга, в коем заключаются все подробности выше упомянутого блистательного дела, объявлено было в приказе и по Отдельному корпусу внутренней стражи» (приказ от 16 июня 1829 г. № 29).

Капцевич продолжил начатую Комаровским непримиримую борьбу с преступностью в ОКВС. В приказе № 31 от 12 мая 1831 г. он информирует, что при его заступлении в должность в корпусе скопилось более 1000 дел военно-судебных и следственных. Благодаря принятым мерам число дел значительно уменьшилось в округах 2-м, 3-м и 9-м. Наличие остававшихся, вновь поступивших и решенных дел на 1 мая 1831 г. приведено в табл. 5.

Таблица 5

Всего за период командования Капцевичем корпусом предано военному суду, по нашим подсчетам, 244 офицера.⁵¹ Характер преступных деяний не изменился: злоупотребления служебным положением, растраты казенных денег, использование солдат в личных целях, бытовые преступления и т.д.

Если сравнить число военно-судных дел на штаб– и обер-офицеров, и нижних чинов внутренней стражи по отношению к аналогичным делам, поступившим из Отдельного Сибирского и Отдельного Оренбургского корпусов, а также из военных поселений, то первые составляют 25-30 % общего числа дел: в 1836 г. – 21 (из 79), в 1837 г. – 47 (из 126), в 1838 г. – 44 (из 183), в 1840 г. – 34 (из 101)52.

Из этого соотношения можно сделать вывод, что положение с преступностью в Отдельном корпусе внутренней стражи было не хуже, чем в перечисленных войсках. Видимо, причины были столь же сходны, как и положение (служебное и бытовое), в котором находились офицеры этих войск, почти пожизненная служба нижних чинов (большинство дел заведено в связи с побегами, у некоторых их было по пять – семь).