На стрелку с ангелами
Шрифт:
– О чем?
Подруги не ожидали, что Родион сможет ответить на этот вопрос. Спросили чисто машинально. Но к их удивлению, парень заговорил дальше:
– Думаю, что речь у них могла пойти только о Вадиме.
– А что с ним не так? Тильда ведь уже не первый месяц замужем. И даже не первый год.
– Верно. Но мама в последнее время была сама не своя. Только и говорила, как бы нам от Вадима избавиться и как бы заставить Тильду взглянуть правде в глаза.
– И твоя мама надеялась,
– Она с ней об этом говорила.
Значит, тетя Лали узнала про своего зятя нечто сильно его порочащее. И к тому же это порочащее было криминального характера, раз уж она решилась обратиться к знакомому полицейскому. Но идти с пустыми руками к полицейскому, пусть даже и знакомому, явно не стоило. Выходит, у тети Лали были какие-то улики против зятя? Но в разговоре с «магиней Василисой» мать Тильды об этих, возможно, имеющихся у нее уликах никак не упомянула.
Так были они у покойной или нет? И мог быть этой уликой лист с эмблемой ветки дикой розы – шиповника? Мог он каким-то образом вывести подруг на Вадима или же это был ложный путь?
– А тетя Марина помогла твоей маме?
– Не знаю.
– А телефон этой маминой подруги ты знаешь?
– Нет, откуда? – безмерно удивился Родион. – Не знаю, конечно! Тетя Марина и у нас-то всего пару раз появлялась. Откуда мне знать ее телефон? Нет его у меня.
– Ну, а как мы могли бы его узнать?
– Наверное, папа знает, – немного подумав, изрек Родион.
Папа – это, конечно, хорошо, но где он, этот папа?
И поэтому подруги предпочли более надежный вариант.
– А ты знаешь, где твоя мама держала свою записную книжку?
– Ну, одно время она у нее возле телефона лежала. А потом мама спрятала ее подальше среди книг. Но я видел, куда она ее убирала.
– Зачем она ее убрала подальше?
– Наверное, не хотела, чтобы Вадим ее трогал. Мама от него, когда он приходил, многие вещи прятала.
– Например?
– Ну там чашку, которую ей еще бабушка подарила. Чашка была с трещинкой, Вадим еще давно велел ее выкинуть, а мама его не послушалась. Принести вам ее?
– Чашку?
– Записную книжку.
– Да, сделай одолжение.
Но дядя Балтазар, до того молча слушавший их разговор, неожиданно вмешался:
– Думаю, это плохая идея лезть в личные записи твоей матери, Родион.
Родион тут же смутился и остановился. Легко поддающийся чужому влиянию, он теперь явно не знал, кого ему слушаться.
– Дело идет об убийстве, – напомнила Кира. – Мы должны использовать любую зацепку.
– Или вы чего-то боитесь?
Дядя Балтазар вспыхнул:
– Чего мне бояться? У меня с Лали были прекрасные отношения. Это кто угодно подтвердит! Я всегда восхищался женой моего брата. Сам я, увы, женат далеко не так удачно. В нашем с женой браке нет ни детей, ни той теплоты, которая всегда отличала Лали. Я всегда считал, что моему брату несказанно повезло с женой.
– Почему же вы не хотите, чтобы мы поговорили с ее подругой? Боитесь выносить сор из избы?
– Что вы имеете в виду?
– Не станем скрывать, у нас есть один подозреваемый. Он член вашей семьи.
Теперь мужчина ощутимо побледнел.
– О ком вы говорите?
– О муже вашей племянницы.
– Вадим? – выдохнул Балтазар. – Так вы его подозреваете? Но почему именно его?
– Покойная ненавидела своего зятя. Она мечтала избавиться от него.
– Вадим отличается неприятным характером. Он чрезвычайно властен и самолюбив. Тильде живется с ним невесело, но Лали никогда открыто не выражала неприязни по отношению к нему. Напротив, она всячески старалась сгладить проявления хм… его характера.
– Это не так.
– Мы точно знаем, тетя Лали надеялась избавиться от зятя.
– Он ее так допек, что она была готова на все!
– Даже к услугам магии не побрезговала прибегнуть.
– К колдунье Василисе отправилась.
Дядя Балтазар замолчал, внимательно рассматривая подруг.
– Значит, кто-то из наших сообщил вам о проблемах, которые возникли у нас с Вадимом, – задумчиво пробормотал он. – И вы считаете его годным на роль подозреваемого?
– Да, покойница люто его ненавидела. Вряд ли в ответ она получала горячую любовь.
– Что же, – задумчиво произнес дядя, – раз вы подозреваете Вадима, то я полагаю, что мы с племянником должны вам помочь. Наверное, вы захотите осмотреть комнату… Лали?
– Обязательно.
– Пойдемте, я вас провожу.
Комнат в квартире было четыре – по одной на каждого из членов семейства и одна – общая, в которой и принимали подруг. Спальня тети Лали была оклеена светлыми обоями нежно-голубого цвета с крохотными незабудками и розочками, легкомысленными цветочками, не вполне уместными для дамы ее возраста.
– До своего замужества в этой комнате жила Тильда.
А потом сюда перебралась Лали.
Женщина не захотела оставаться в одной спальне с мужем? Что бы это значило? Впрочем, с годами у многих супружеских пар плотская любовь ослабевает, зато необходимость в личном пространстве увеличивается. Иоанн Варфоломеевич, супруг тети Лали, мог храпеть во сне, мог брыкаться или лягаться. Подруги и сами знали немало стабильных союзов, где супруги имели разные спальни. И это ровным счетом не оказывало никакого негативного воздействия на их брак.