На стыке трех миров
Шрифт:
– Ты что-то говорил о возможных трудностях перехода.
– Они возникнут, если кто-то захватит плацдарм, прилегающий к облаку сразу в трех мирах.
– Захватить-то его можно, но удержать?
– А вы представьте, что произойдет, если люди с Инварса нагрянут к нам со своим оружием? Их ведь никакой магией не выбьешь.
– Пожалуй, ты прав. С этой точки зрения, переход в Скьордах гораздо безопаснее. – Гарсам мысленно копил аргументы в свою пользу для предстоящего доклада во дворце курмистра. – Хорошо, ты меня убедил. Но что делать
Начальник разгидов не оставлял намерения наказать хоть кого-то из нерадивых, как ему казалось, агентов. Потеря ценного казенного имущества также считалась тяжким преступлением.
– Шленза пока трогать не стоит – он настроен на ключ. Я бы подобрал ему помощника, имеющего котерза из семейства длиннохвостых.
– Предлагаешь провести процедуру двойного подчинения?
В редких случаях магическое существо чарами привязывали сразу к двум хозяевам. Например, к телохранителю и его подзащитному.
– Другого выхода у нас нет. Калека в одиночку может не совладать с котерзом, а без его помощи Шленз не услышит сигналов ключа.
– Хорошо, я распоряжусь. А теперь, – Гарсам снова надел фуражку, – приведи себя в порядок и хватит болтать, агент Сурдг!
Разгид быстро встал, застегнулся, надел фуражку и вытянулся, прижав ладонь к груди.
– Слушаюсь, господин кэпраз!
– Даю тебе день на подготовку группы. Завтра отправляешься в Скьорды, оттуда в Жарзанию. Ступай. Приказ получишь утром.
Лагерь разгидов находился на западной окраине Коростана, столицы Кургстага. Сурдг через час уже был на месте. Еще три ему понадобилось на то, чтобы собрать отряд в тридцать человек. Оставалось лишь дождаться Шленза и его помощника.
– Сурдг! – Однорукий первым заметил соратника.
– Где ты пропадал? Нам выходить завтра… Эй, Шленз, с тобой все в порядке?
Бородатый низкорослик выглядел несколько отрешенным. Конечно, процедура подчинения котерза не являлась особо приятной, но не до такой же степени?
– Будешь тут в порядке, – проворчал он.
– Да что случилось?
– У нас новая проблема.
– Подумаешь, удивил!
– Пока только собираюсь. – Шленз нервно подергал себя за ухо. – Я почувствовал ключ.
– Ну, правильно, для того тебе и дали помощника с… – Сурдг вдруг резко оборвал речь, сообразив, что поймать сигнал из другого мира невозможно. – Погоди, что значит «почувствовал»?
– Он здесь, в Кургстаге. В двухстах милях на северо-востоке от Коростана.
– Не может быть!
– Вот и я сначала так подумал. Но потом все проверил. Ошибка исключена.
– Это действительно проблема.
Знакомое раскидистое дерево на крутом берегу осталось позади. Андрей плыл по вязкой, как кисель, жидкости, не имея возможности сопротивляться мощному течению. Куда его несло, парень понятия не имел, но чувствовал, что в конце пути ничего хорошего не ждет, поскольку с обеих сторон от пловца, словно по линейке, выстроились те самые «бревна» с открытыми зубастыми пастями. Они не пытались нападать, только обозначали собой некий коридор с единственным выходом. Вопрос в том, куда он вел.
– Посмотри вверх! – неожиданно донесся до слуха знакомый женский голос. Кому он принадлежал, Андрей не вспомнил.
Фетров взглянул в небо. Над ним огромной тенью зависла синяя птица, сжимавшая в когтистых лапах длинный канат. Свободный конец болтался почти над головой пловца. Фокусник ухватился за веревку и полез вверх.
В это время снизу раздался тревожный гул, заставивший Андрея оглянуться на речку.
«Мать честная! – Он увидел воронку водоворота, достигавшую в верхней части едва ли не пятидесяти метров в диаметре. – Вовремя я оттуда выбрался!»
– Еще не выбрался! – ехидно заявила птичка теперь уже мужским голосом.
Фетров запрокинул голову. Он добрался почти до самых лап спасительницы, вот только голова пернатой теперь оказалась человеческой.
– Ты?! – Фокусник едва не выпустил веревку, узнав типа, собиравшегося превратить Веронику в чудовище.
– Конечно я! Ну что, отдаешь мне синеглазку или я тебя бросаю?
– Вот ты мне и попался! – Изловчившись, фокусник ухватился за когти негодяя. – Сейчас я у тебя все перышки повыдергиваю!
– А ну отпусти, едрена-матрена к твоей бабушке! – Птичка теперь снова заговорила женским и вполне узнаваемым голосом.
После столь любезного обращения Андрей сорвался и полетел вниз, но не в воду, а на берег, успев заметить какие-то шалаши прежде, чем проснуться.
«Елки-метелки, соленый огурец!»
Представшая картина оказалась не многим лучше его кошмара.
Прямо перед ним Мадлена сражалась с уродливой крылатой тварью, вцепившейся в сумку с документами. Журналистка одной рукой держала ремешок, а второй с помощью крючковатой палки пыталась отогнать летающее существо, размерами почти не уступавшее самой женщине. Рядом такой же клюкой сражалась Таркова. Она не имела возможности помочь подруге, поскольку отбивалась от нашествия крабов. Со стороны казалось, будто девушка отрабатывает удары гольфа, только мячики ей достались с арбуз величиной, вдобавок оснащенные массивными клешнями.
Фокусник с трудом поднялся. Одна его рука продолжала висеть плетью, зато вторая послушно выполняла все указания. Парень подобрал булыжник под ногами и метким броском отправил его точно в голову птички. Взвизгнув, та бросила сумку и взмыла в небо.
– Девушки, что тут у вас происходит?
– Очнулся? Присоединяйся к аттракциону. Мы с Мадленой уже третье нашествие вот так отбиваем.
– Откуда они взялись? – Змеиный король отфутболил одного из крабов.
– Из леса выползают. Ты лучше возьми палку. У этих членистоногих очень острые клешни и крепкая хватка. Если уцепится за ногу, мало не покажется. Мы одного еле отодрали от моего башмака.