«На суше и на море» - 60. Повести, рассказы, очерки
Шрифт:
Вместе с нами в Освенцим прибыла экскурсия польских школьников. Дети шли очень тихо, держались поблизости от своего учителя и почти не задавали вопросов экскурсоводу. Их юные души были потрясены.
Лагерь делится на блоки. Внешне это добротные, похожие на казармы здания. На каждом надписи: блок для кобет (для женщин), блок № 10 — здесь производились разные опыты над заключенными. Блок № 11 — блок смерти. Здесь фашистские изверги истязали и казнили заключенных. Окна в блоке забиты и заглушены, чтобы не было слышно предсмертных криков. В этом корпусе сохранилась комната пыток с виселицей и крючком для подвешивания несчастных.
Огромные залы выделены для десятков тысяч пар обуви, сорванной с ног взрослых, детской обуви, одежды, горы зубных щеток, кисточек для бритья, целый отсек зубов и зубных протезов, детские игрушки, ложки, котелки, чашки, миски, масса чемоданов, привезенных сюда несчастными со всей Европы, десятки тысяч пар очков и костылей. Эти вещи уже не нужны владельцам — их сожгли в печах.
Но самым страшным памятником были волосы. Женские волосы. Они занимают огромный отсек. С чьих голов срезаны и сорваны эти волосы? Знал Ли мир более страшные преступления?
По длинным коридорам блоков всюду на стенах фотографии заключенных с надписями — поступил тогда-то, тогда-то.
Вместе с нами на экскурсии был один из сотрудников краковского литературного издательства. Директор этого издательства товарищ Слапа, уже пожилой человек, извинился, что он не сможет поехать с нами.
— А вы были там после освобождения? — поинтересовались мы.
— Нет, — ответил Слапа. Потом, видя наше недоумение, расстегнул манжет на левой руке, и там мы увидели вытатуированный номер 75 700.
— Вы были узником Освенцима? — взволнованно спросил я.
— Три года. Меня спасли от смерти русские.
Мы совершили путешествие на юг Польши — в местечко Поронино и в интересный горный городок Закопане.
Кто из читателей не слышал о Поронино, кто не знает, что здесь в 1913 и 1914 годах жил и работал Владимир Ильич Ленин? Жил он в простом крестьянском деревянном доме. Вот комната, где спал наш Ильич. Небольшая кровать, два тяжелых стула и шкаф с книгами, над которыми в то время он работал. В большом двухэтажном деревянном доме в августе 1913 года состоялось совещание ЦК РСДРП с партийными работниками. Ныне в этом доме открыт музей имени В. И. Ленина и возле дома сооружен памятник.
Из Поронино мы направились в Закопане — небольшой городок в предгорьях Татр, горный курорт Польши, центр альпинизма и лыжного спорта. Ежегодно этот курорт посещают сотни тысяч человек.
Ровное асфальтированное шоссе тянется в горы среди хвойных лесов. Сейчас только конец октября, а в горах уже выпал снег. Лес тих. Кажется, он уснул под нежным снежно-серебряным покрывалом. Безмолвно стоят могучие сосны, изредка виднеются раскидистые, еще не сбросившие пожелтевшей листвы дуб и бук.
В прошлом Польша была богата лесами. Они покрывали почти всю страну, в их дебрях было много зверя.
Попробуем и мы пойти в этот древний лес вместе с героем романа Генриха Сенкевича «Крестоносцы» молодым рыцарем Збышко на охоту с рогатиной на медведя.
«…Он надел для тепла лосиную безрукавку, на голову — сетку, из железной проволоки, чтобы медведь не содрал кожу, взял двузубую рогатину с зазубринами и широкий стальной топор с длинным дубовым топорищем. Ко времени вечерней дойки он был уже у цели и, выбрав удобное место, перекрестился,
Алые лучи заходящего солнца просвечивали сквозь ветви ельника. В вершинах сосен, каркая и хлопая крыльями, возились вороны. Кое-где к воде пробирались зайцы, шелестя опавшими листьями, иногда на молодом буке мелькала шустрая куница. В зарослях раздавался постепенно затихающий щебет птиц.
Уже близился закат, а бор еще не успокоился. Вскоре вблизи с громким шумом и хрюканьем прошло кабанье стадо, затем длинной вереницей промчались галопом лоси, положив друг другу головы на спины. Сухие ветви трещали под их копытами так, что лес содрогался. Лоси, отливая на солнце красноватой шерстью, торопились к болоту, где их ожидал безопасный и удобный ночлег. Наконец, на небе вспыхнула заря, и верхушки сосен, казалось, пламенели в лучах. Потом все затихло. Бор отходил ко сну. С земли поднимался сумрак и устремлялся вверх, к сияющей заре, которая постепенно качала таять, хмуриться, темнеть и гаснуть.
…Вдруг у него над головой раздался шум сосен, он почувствовал на лице сильное дуновение ветра, тянувшего с болота, и тут же до него донесся запах медведя.
Теперь не было ни малейшего сомнения: шел мишка.
Страх мгновенно исчез, и Збышко, наклонив голову, напряг зрение и слух. Шаги приближались, тяжелые, явственные, запах становился острее; вскоре послышалось сопенье и глухое ворчанье.
«Только бы не два сразу!» — подумал Збышко.
И в ту же минуту, он увидел перед собой огромный темный силуэт зверя, который шел на запах размазанного по пням меда.
— Сюда, дед! — воскликнул Збышко, выступая из-за сосны.
Медведь коротко зарычал, испуганный внезапным появлением человека. Опасность была слишком близко, чтобы искать спасения в бегстве, и зверь мгновенно поднялся на задние лапы, расставив передние, словно для объятия. Збышко только этого и ждал: весь напрягшись, он молниеносно бросился вперед и всей силой могучих рук и собственной тяжести вонзил рогатину в грудь зверя…»
Таким был польский лес в первые годы пятнадцатого века. А ныне? Еще с прошлого века леса здесь подвергались рубке, и на их месте возникали пашни, росли города, деревни. Теперь в Польше под лесами занято примерно двадцать два процента площади. В основном это хвойные породы — сосна, ель, пихта, а из лиственных пород — дуб, бук, ясень, граб, ольха, береза, тополь и осина.
Сосна наиболее распространена в предгорьях, в среднем поясе буковые и пихтовые леса, а в верхнем ярусе Татр преобладает ель.
Вряд ли встретился бы здесь в наше время юный Збышко с медведем. Крайне мало их осталось в польских лесах. Зато повсеместно распространены кабаны, барсуки, косули, зайцы, белки и лисицы. Недавно в польские леса завезен лось.
В Татрах обитает замечательное и благородное животное — серна. Мы встретили парочку серн в горах. Взрослая самка и малыш. Они спокойно пересекли дорогу буквально в ста метрах от машины и остановились на опушке леса. Мать безразлично посмотрела на машину — по опыту она знала, что это не опасные для нее чудовища, и медленно ушла в лес. Малыш оказался более любопытным. Он остановился и, приподняв гордую головку, с интересом посматривал на нас. Потом ему, видимо, эта история надоела, он задорно мотнул головой, пренебрежительно брыкнул в нашу сторону задними ножками и вприпрыжку бросился догонять маму.