«На суше и на море» - 67-68. Фантастика
Шрифт:
Гаррисон минуту подумал.
— Может быть, он боялся, что Ашкрофт признает подпись поддельной и поднимет адский шум?
— Если он смог притвориться Летсерном, то должен уметь и подделать достаточно хорошо подпись.
— Возможно, он не подписался потому, — предположил Гаррисон, — потому что не умел писать. Я знаю нескольких мошенников, научившихся грамоте только в тюрьме.
— В этом что-то есть, — согласился Райдер. — Во всяком случае наиболее подозрительными кажутся сейчас Ашкрофт и Летсерн. Виновность обоих необходимо исключить, прежде чем искать кого-то другого. Я полагаю, вы уже проверили их?
— Да еще как! — Гаррисон взял трубку телефона. — Пошлите сюда картотеку Первого банка. — Получив ее, он стал перебирать листки. — Возьмем сначала Ашкрофта. Материально обеспечен хорошо, в прошлом ничего подозрительного нет, превосходная репутация — словом, никаких мотивов грабить банк. Джексон, младший кассир, подтверждает его показания, хотя не полностью. Ашкрофт никуда не мог бы спрятать деньги, предназначенные для Дэйкина. Мы обыскали банк сверху донизу, пока Ашкрофт неотлучно находился в кабинете директора. И ничего не нашли. Дальнейшие поиски дали еще кое-что в его пользу… Подробности я сообщу позже.
— Вы уверены в его невиновности?
— Почти, но не совсем. Он мог передать деньги сообщнику, до некоторой степени похожему на Летсерна. Мне хотелось бы поискать в его жилище. Одной бумажки с записанным номером было бы достаточно, чтобы убедиться в его виновности. — Он сделал гримасу. — Судья Мэксон отказался дать ордер на обыск из-за недостатка улик. Он говорит, что нужно чем-нибудь подтвердить подозрения. И я вынужден сознаться, что судья прав.
— Что вы скажете о кассире фирмы, Летсерне?
— Это убежденный холостяк, лет около шестидесяти. Не буду утомлять вас полным отчетом о нем. К нему не придерешься.
— Вы в этом уверены?
— Судите сами. Машина фирмы оставалась у конторы все утро до 10.30. Она не могла оказаться у банка менее чем за 20 минут. У Летсерна попросту не было времени, чтобы поехать туда на какой-нибудь другой машине, вернуться на завод, захватить охрану и поехать вторично.
— Да еще к тому же спрятать добычу, — вставил Райдер.
— Нет, он не мог сделать этого. Далее, в конторе Дэйкина было человек сорок, и все они, вместе взятые, смогли рассказать о каждом шаге Летсерна с той минуты, как он пришел на работу в 9 часов, и до той, когда он уехал в банк в 10.35. Такого алиби ни один прокурор не поколеблет!
— Значит, это полностью исключает его виновность?
Гаррисон нахмурился;
— Конечно, но мы нашли пятерых свидетелей, которые видели его близ банка в 10.30.
— То есть, они подтверждают сказанное Ашкрофтом и Джексоном?
— Да. Немедленно после случившегося я послал всех, кого мог, чтобы расспрашивать встречных по всей улице и по примыкающим к ней переулкам. Обычный проклятый кружный путь. Мои люди нашли троих, готовых присягнуть, что видели, как Летсерн входил в банк в 10.30. Они не знают его в лицо, но опознали по фотографии.
— А заметили ли они его машину и могут ли описать ее?
— Они не видели, чтобы он приехал в машине. Он шел все время пешком и нес саквояж. Свидетели заметили и вспомнили его только потому, что какой-то щенок завизжал и кинулся от него сломя голову. Они подумали, не пнул ли он щенка и зачем.
— Они говорят, что он пнул его?
— Нет.
Райдер задумчиво поглаживал свой двойной подбородок.
— Тогда непонятно, почему щенок вел себя так. Собаки обычно не визжат и не кидаются бежать без причины. Что-то должно было испугать щенка или сделать ему больно.
— Какая разница? — сказал Гаррисон, у которого и так уже было довольно забот. — Ребята нашли также человека, видевшего, как Летсерн выходил из банка со своим саквояжем. Он не заметил, чтобы поблизости были охранники. Летсерн шел по улице совершенно беспечно, но ярдов через 50 остановил такси и уехал.
— Вы разыскали водителя?
— Да. Он тоже опознал фотографию, когда мы показали ее. Сказал, что отвез Летсерна к театру «Камея» на 4-й улице, но не заметил, вошел ли он гуда. Он просто высадил пассажира и уехал. Мы допросили весь персонал театра, обыскали здание, но все напрасно. Поблизости есть автобусная станция. Мы перетрясли там всех, но ничего не узнали.
— И это все, что вам удалось добиться?
— Не совсем. Я позвонил в Казначейство, сообщил номера сорока билетов, поднял тревогу в восьми штатах, чтобы там искали преступника, похожего на Летсерна. Уже сейчас ребята вооружились копиями его портрета и обходят отели и дома, где сдаются комнаты. Он может скрываться в этом городе. Но теперь я в тупике.
Райдер откинулся в кресле, он довольно долго размышлял, пока Гаррисон грыз свою зубочистку. Потом сказал:
— Прекрасная репутация, материальная обеспеченность и отсутствие мотивов — все это менее убедительно, чем показания свидетелей. У человека может найтись тайный мотив, достаточно сильный, чтобы сойти с рельсов. Может быть, ему отчаянно понадобились 10–12 тысяч наличными, и гораздо быстрее, чем возможно получить путем законной реализации полисов или облигаций. Что, например, если ему дали 24 часа на то, чтобы внести выкуп?
Гаррисон вытаращил глаза.
— Вы думаете, мы не проверили всех родичей у Ашкрофта и Летсерна и не разузнали, пропадал ли недавно кто-нибудь из них?
— Как вам угодно. Я лично думаю, что этим заниматься не стоит. Зачем похитителю рисковать головой ради жалких 12 тысяч, если он рискует не больше, выбрав жертву пожирнее и назначив сумму побольше? Кроме того, если даже мы найдем мотив, то не узнаем, как была совершена кража.
— Верно, — согласился Гаррисон. — Но проверить все равно стоит. Это обойдется мне даром. Кроме жены Ашкрофта, все родственники обоих живут в других местах. Мне нужно только договориться с начальниками полиции.
— Делайте, как считаете нужным. А пока вы шарите в темноте, пусть кто-нибудь узнает, нет ли у Летсерна какого-нибудь беспутного братца-близнеца.
— Если и так, — проворчал Гаррисон, — это нам ничего не даст, потому что он может догадаться что к чему и запереть рот на замок.
— Это с точки зрения закона. Но есть еще и человеческая. Люди не все одинаковы, и слава богу. — Райдер сделал нетерпеливое движение. — До сих пор мы занимались двумя известными подозрительными лицами. Посмотрим теперь, что мы можем сделать с третьим, неизвестным.