На суше и на море. Книга 2. Том 3

Коган Лазарь

Валерий читал вашу докладную записку, переданную ему директором, и является вашим горячим сторонником. Так что у вас будет достаточно времени познакомиться и побеседовать до встречи с директором завтра в 11-00 – сказала ученый секретарь. С этими словами она вручила ЛИКу направление в гостиницу РИГА, дающее право проживания в ней 10 дней.

Валерий оказался молодым ученым геологом, осваивающим и внедряющим в институте информационно – поисковую систему (ИПС) на база использования ЭЦВМ. С ЛИКом они были ровесники и даже чем – то похожими по телосложению и спортивному виду. Поэтому после крепкого рукопожатия они оба вышли из кабинета ученого секретаря и сразу же перешли на «ты».

Валерий посоветовал ЛИКу встретиться с желаемыми коллегами до 18-30, т.к. в 19-00 институт закрывается, и здесь не принято задерживаться или задерживать сотрудников после этого времени.

Знаешь ЛИК, здесь в Латвии, отношение к людям, не смотря на внешнюю доброжелательность, весьма холодные и формальные даже среди близких коллег латышей, и не говоря уже об отношении к приезжим из России, даже давно здесь проживающим.

Учти это всегда и в быту, и на работе! – предупредил ЛИКа Щербаков. Договорились встретиться завтра после визита ЛИКа к директору академику Спрингису К.Я. Отдел Щербакова находился в другом здании. Валерий вручил ЛИКу свою визитную карточку, где были обозначены его должность, звание, адрес, служебный и личный телефоны. Визитные карточки в СССР практически не употреблялись. Однако, здесь в Латвии, они были в ходу и печатались на двух языках, на латышском и русском. Распрощавшись с Валерием Сергеевичем Щербаковым, ЛИК вошел в кабинет А.П. Милашина, так и не дождавшись приглашения. Рабочий день близился к концу. А.П. сидел один в небольшой комнатке за рабочим столом во всю её ширину и разбирался с кипой документов, лежащих на его столе. ЛИКа он принял приветливо, не смотря на вторжение без приглашения. Но держался А.П. очень напряженно, без свойственной ему в Геленджике раскрепощенности и уверенности. На вопрос ЛИКа прочитал ли А.П. его докладную, он ответил отрицательно.

Хочу послушать тебя «Живьем». Вопрос ты подымаешь очень серьезный, судя по названию докладной и откликам из Геленджика. Поэтому и рекомендовал К.Я. вызвать тебя в Ригу и послушать в узком кругу до начала слушания твоего вопроса на ученом совете института. Кроме того, я переслал твою докладную М.К. Полшкову с просьбой высказать мнение головного института по разведочной геофизики по этому вопросу. Ответ пришел очень хороший. Твои идеи поддержали в Москве, и на заседание ученого совета ВНИИМОРГЕО направят О.Г. Сорохтина, хорошо тебе известного апологета внедрения цифровой техники в геофизические исследования. Так что у тебя будет сильная поддержка. Дерзай и не оплошай. К.Я. докладывай очень кратко и максимально просто. Он большой ученый, но в наших делах новичок.

А.П. Взглянул на часы. Было уже 18-50.

Пора домой на «рижскую сметану». Задерживаться в институте вне рабочего времени здесь не принято, и считается дурным тоном, – сказал А.П. с некоторой усмешкой в голосе. Так что отдыхай и устраивайся в отель «Рига», место тебе забронировали. Возможно, встретишь там своего оппонента Ю.М. Мистрюкова. Советую с ним хорошенько побеседовать. Он противник твоих инноваций, как и широкого использования ЭЦВМ в геофизике в целом.

А.П. протянул руку ЛИКу, давая понять, что беседа окончена. Распрощавшись с Милашиным ЛИК решил пешком пройтись до гостиницы Рига, где в 1960 году, девять лет назад они поженились с Людмилой Балабан. Район центра города ЛИК помнил хорошо. Пройдя по улице Барона, где располагалась дирекция ВНИИМОРГЕО, к памятнику свободы и потом прямо по центральной улице Ленина (Свободы) к гостинице, ЛИК заметил, что все объявления и рекламы теперь были на двух языках: латышском и русском, что вокруг слышалась в основном русская речь, и встречались русскоговорящие люди много чаще более молчаливых и высоких латышей и латышек. Даже в самой гостинице стало как-то проще, и обстановка холла менее напоминала крупные отели Норвегии или Европы, в которых он уже успел побывать за прошедшие девять лет. Даже переходить на английский в регистратуре не хотелось, т.к. везде звучала русская речь, даже без латышского, прибалтийского акцента. Это радовало ЛИКа и слегка огорчало, т.к. Рига потерла что-то в своей самобытности 60 года. В регистратуре он предъявил документы и направление в гостиницу, и без всякой проволочки получил ключ от одноместного номера на 5 этаже, с красивым видом из окна на Даугаву и Ригу. Опять зазвучала по радио знакомые слова: «РУННО РИГА», а в разговоре с латышами: ЛУДЗУ, БАЛДИЕС и др. Ярко возникли в памяти первые дни совместной жизни здесь с Людочкой в августе 1960 года.

ЛИК принял душ, переоделся в свой любимый и все еще единственный серый выходной костюм, надел новую голубую китайскую рубашку дружба и бордовый галстук, и спустился вниз на первый этаж в ресторан поужинать. В регистратуре он узнал номер Юрия Мистрюкова и позвонил ему. Но телефон не ответил. Вероятно, Юрия не было в номере. ЛИК оставил приятелю аудио сообщение с просьбой связаться с ним. В ресторане царила прежняя атмосфера уюта, создаваемого притемненностью и тихой приятной музыкой. Очень быстро к столику ЛИКа подошел высокий и фирменно одетый официант и принял заказ, предварительно, с заметным прибалтийским акцентом, посоветовав попробовать фирменные блюда. ЛИК от них отказался и заказал привычные ромштекс с картофелем фри, салат из свежих овощей с растительным маслом и два стакана чая с лимоном. Не устоял, и заказал порцию фирменного шоколадного торта РИГА, вызвав улыбку официанта отсутствием заказа спиртного. Плотно поужинав, расплатившись сравнительно приемлемой суммой в 39 рублей, в 21-30 ЛИК оделся и отправился на прогулку по вечерней РИГЕ, в самом её центре. Он помнил, что кафе и рестораны работают здесь до 2 или 3 часов ночи. Прогулка по старой Риге заняла два часа, и в 23-00 он вернулся в номер. Нажав тангенсу телефона, он услышал приятный голос Ю.М. Мистрюкова, просившего перезвонить ему по возможности до 24-00. ЛИК позвонил. Ю.М. обрадовался приезду приятеля каспийца и пригласил зайти на вечерний чаек к нему в номер. ЛИК спустился на третий этаж, где жил Ю.М, и вошел в его номер, без стука, как на малом судне, где им приходилось по долгу бывать и жить вместе в одной каюте. Ю.М. жил в этом номере долго, ожидая получения квартиры в городе, в строящемся доме для приглашенных специалистов ВНИИМОРГЕО. Так что в его «каюте» было все по – домашнему обжито. Зная трезвость ЛИКа, Ю.М. приготовил очень вкусный ароматный чай и поставил на стол все вкусности, которые у него были в номере в холодильнике. В дружеской обстановке он рассказал об особенностях своей рижской жизни, во многом повторяя предупреждения Щербакова и добавив к ним описаниями красот старой Риги, очарованием посещения концертных залов, театров, выставок современной живописи и Домского собора с его знаменитым органом. Только к часу ночи они перешли к деловой части разговора, к прежним многократным дискуссиям о преимуществах цифровой и аналоговой техники в морской геофизике. Не смотря на дружеский тон беседы в убеждениях своих Ю.М. был ортодоксально тверд и убедительно доказывал, что «никогда и никакая цифровая техника не заменит аналоговую или аналогово – цифровую технику в морской геофизике». ЛИК внимательно слушал приятеля и не спорил с ним, зная, что это только подольет масло в огонь. Беседа продолжалась до 04 -00 утра, когда, оставаясь при своих мнениях, приятели разошлись, и ЛИК поднялся к себе в номер, где немедленно уснул, как только очутился в постели.

На следующий день 11.02.1969 он свежим и бодрым проснулся в 8-00, принял душ и спустился в буфет позавтракать. Разминку делать не стал, т.к. решил заменить её быстрой пробежкой в институт по свежему морозному воздуху. Ночью выпал снег, и улицы Риги преобразились. Из труб старых домов подымался белый дымок каминов и печей отопления, хотя большинство из них уже давно перешло на паровое центральное отопление. Старая Рига выглядела как на старинных гравюрах 17 – 19 веков. В 9-30 ЛИК прибежал к институту, по пропуску вошел в приемную, привел себя из спортивной в деловую форму и присел в ожидании приглашения к директору. Ровно в 10-00 секретарь директора, пожилая статная дама в строгом сером платье, в тон седым, коротко постриженным волосам, пригласила его в кабинет директора, с сильным латышским акцентом сухо произнеся: – Доктор ЛИК, академик Карл Яковлевич Спрингис приглашает вас на беседу. Проходите, пожалуйста.

Это была первая встреча ЛИКа с директором ВНИИМОРГЕО. Он ожидал встретить холодного и строгого академика 75 лет, с латышской внешностью старого интеллигента. Однако ошибся. Из огромного дубового и черного стола к нему на встречу встал высокий, крепкий мужчина, выше его на голову, приветливо улыбаясь во все лицо, широко по-сибирски, и протянул ему огромную крепкую и горячую ладонь для пожатия. ЛИК даже несколько смутился от неожиданности и приложил усилие, чтобы ответить достойно. К.Я. пригласил его жестом сесть в удобное кресло у отдельного столика у окна и спросил на совершенно чистом русском языке, несколько напоминающем по интонации голос главного геолога Красноярского ГУ Рябоконя:

Что предпочитаете чай или кофе.

ЛИК еще более удивился и сказал, что предпочитает чай. После этого К.Я. подошел к своему столу, включил переговорное устройство и что-то сказал по-латышски секретарше. Потом присел на противоположное кресло к столику, внимательно осмотрел ЛИКа и сказал:

Я прочел вашу докладную записку и показал её своему коллеге, директору нового института Информатики и вычислительной техники (ИВТ) АН Лат. ССР, академику Якубайтису. Мы считаем её весьма своевременной. Поэтому я созвал Ученный совет нашего института, на котором хотим вас послушать. На совет пригласим ученых из института Якубатиса. Возможно, он выкроит время присутствовать и сам. Так что готовьтесь хорошенько. Излагайте не торопясь, и подробно останавливаясь на обоснованиях ваших идей. А теперь расскажите мне просто и доходчиво, почему вы уповаете на вычислительную технику и в частности ЭЦВМ в морской геологии и геофизике, именно в геологии и геофизике, а не только в геофизике, ибо без геологии геофизика весьма академична и расплывчата, даже в разведочной модификации, не так ли? – пригласил он ЛИКа к беседе.

Беседа, именно дружеская беседа, за чашечками чая с лимоном и печеньем, продолжалась два часа. ЛИК был изумлен директором, такому приему и ведением деловой беседы в дружеской обстановке. Он был окрылен вниманием академика, его искренним желанием понять собеседника и, вероятно, поддержать его. В заключение К.Я. позвонил Якубайтису и переговорил с ним по-латышски. Затем сообщил ЛИКу, что его ждут в институте ИВТ завтра к 10-00 утра для беседы со специалистами. После этого К.Я. пожелал ЛИКу успехов и хорошей подготовки к беседе завтра в ИВТ и докладу на Ученом совете ВНИИМОРГЕО.

Выйдя из кабинета директора, ЛИК любезно поблагодарил секретаршу за чай и помощь в беседе и уехал в отель готовиться к завтрашней встрече со специалистами ИВТ.

Всю оставшуюся часть дня ЛИК провел в своем номере в отеле, готовясь к завтрашней беседе со специалистами кибернетиками. И хотя это слова не произносилось, как отголосок резкой критики кибернетики «как служанки буржуазии» в сталинские времена, а заменялось «автоматизацией», суть дела от этого не менялась. ЛИК прочел еще раз свою докладную записку, подготовил и просмотрел все слайды со схемами и составными элементами предлагаемой им иерархической системы автоматизации морской геологии и геофизики, от автономных информационно – измерительных систем сбора данных (АИИС) на буях, малых судах, удаленных станциях, до автоматизированных комплексов сбора, хранения и обработки информации и управления на крупных судовых, береговых ИВЦ и головного ИВЦ (ГИВЦ) . Еще раз перелистал свои пометки в только что вышедших из печати и взятых с собой книгах: Бусленко Н. П. «Моделирование сложных систем», Думпер С.А. «Управление производством и кибернетика», Квейд Э.Р. «Анализ сложных систем». Эти книги с начала 1968 стали для ЛИКа настольными – Библией и Евангелием. Лег он спать поздно, но с чувством хорошей разминки перед серьезной игрой в баскет.