На своем месте
Шрифт:
Вышло, однако, так, что со Смирновым мы совершенно случайно встретились в театре и Иван Фёдорович, улучив момент, когда Варварушка с Оленькой отвлеклись на коротенький разговор с княжной Засельской, пригласил меня к себе, причём именно меня одного. Приглашение пришлось принять — не хватало ещё показывать, что я избегаю общения, но пару дней времени на раздумья я получил, сославшись на всяческие дела. Как следует продумать, однако, за эти дни свои замыслы я так и не смог, и к Смирнову отправился проводить, как говорят военные, разведку боем, благо, предвидение подсказывало, что разведка эта окажется
Едва переступив порог особняка Смирнова, я понял, что ждёт меня нечто интересное. Да и как тут не понять, если слуга, приняв мои трость и шляпу, проводил меня не в кабинет, где до того мы с Иваном Фёдоровичем только и встречались, а в гостиную, а уж там господин Смирнов встретил меня в обществе хорошо мне уже знакомой Ангелины Красавиной?!
Пока Ангелина Павловна старательно и, как она это умеет, весьма убедительно показывала, насколько сильно рада она новой встрече со мною, Иван Фёдорович явственным образом наслаждался произведённым на меня впечатлением. М-да, и ведь было чем наслаждаться… От Шаболдина я уже знал, что актрисе удалось-таки завлечь издателя в любовную сеть, но всё-таки одно дело — слышать, что господин Смирнов ходит к Красавиной за кулисы, и совсем другое — видеть, что они вдвоём принимают гостя в доме Смирнова. Особенно при том, что гость этот я сам и есть.
Необязательная, но весьма, должен сказать, занятная беседа, которой мы втроём предавались, всё же стала мне потихоньку надоедать. Не сама по себе, нет, как я уже сказал, собеседниками ни о чём что Иван Фёдорович, что Ангелина Павловна оказались вполне приятными, но я-то шёл сюда не за этим! Но Смирнов, конечно, тот ещё нехороший человек — нет бы, с супругой меня пригласить! Варварушка смогла бы, пожалуй, замкнуть Красавину на себя, а я бы попытался разговорить хозяина дома, используя свои заготовки, а тут теперь сиди один против двоих…
До наступления обеденного времени было ещё далеко, поэтому напитки и лёгкие закуски подали прямо в гостиную. Иван Фёдорович горячительного не пил вообще, ограничиваясь ягодными взварами, Ангелина Павловна маленькими и нечастыми глоточками пила белое вино, не стал налегать на хмельное и я.
Беседа как-то сама собою переключилась на тему изящной словесности, что в доме издателя выглядело вполне естественным, и когда Смирнов крайне увлекательно и с явным знанием дела описал предпочтения русской читающей публики, я решил, что вот и пришло время сделать вброс.
— А скажите, Иван Фёдорович, — как бы между делом вставил я вопрос, — как, на ваш взгляд, восприняла бы публика сочинения, повествующие о разгадке таинственных преступлений и поиске виновных в оных? Будут, по-вашему, такое читать?
Почему я заговорил о детективной литературе? Да потому, что за десять лет успел убедиться — нет её в этом мире, отсутствует напрочь, ни у нас, ни где-то ещё такого никто пока не сочинил и не издал. Вот мне и показалось, что расшевелить издателя таким вопросом очень даже получится, и что потом можно будет вывернуть беседу в любую сторону, как в чисто литературную, так и дать Смирнову понять, что кое-что о его неявных делишках мне известно. Согласен, не самая лучшая затея, но ничего иного я, к сожалению, не придумал.
— А вы, Алексей Филиппович, что же, хотите нечто
— Обещать не возьмусь, но, признаться, была такая мысль, — я сразу обозначил себе путь к отступлению. Ну да, раз уж свой поход в гости я представлял как разведку боем, то и принятые у военных термины тут более чем уместны.
— Хм, пожалуй, такое чтение имело бы у публики успех, — с лёгкой задумчивостью начал Смирнов. — Нет, определённо имело бы!
— Важно только не написать о том скучно, — заметила Красавина. — Я же рассказывала тебе, — повернулась она к Смирнову, — как это было со мною?
— Да-да, рассказывала, — хозяин дома не очень-то вежливо оборвал любовницу. То ли сама та история была ему неприятна, то ли присутствие одного из её участников, но неудовольствие его бросалось в глаза.
— Скажите, Алексей Филиппович, — униматься Красавина явно не собиралась и переключилась на меня, — а можно ли сочинить такую пьесу? Чтобы весь розыск как бы за один день прошёл?
— Не вижу к тому никаких непреодолимых препятствий, — ответил я. Читал когда-то в прошлой жизни что-то в этом духе, кажется, у Агаты Кристи.
— Я бы с удовольствием в ней сыграла! — у Красавиной прямо горели глаза. Ну да, кто бы сомневался, не только с удовольствием, но ещё, пожалуй, и с успехом…
— А я вот, Алексей Филиппович, о другом подумал, — похоже, Смирнов собрался перехватить ведение беседы.
— И о чём же, Иван Фёдорович? — заинтересовался я.
— Вы, надеюсь, слышали или читали о сказках для детей господина Александра Волкова? — хм, а вот этого я не ожидал. Кажется, на мою провокацию издатель приготовил достойный ответ…
— У вас же в «Русском слове» читал, — как можно спокойнее ответил я. — Но сёстры мои для сказок слишком уже взрослые, а сын ещё маловат.
— Поверьте, Алексей Филиппович, сказки просто замечательные! — молодец Смирнов, даже Красавиной меня не выдал. — Но они всё-таки для детей, а я вот хотел бы услышать ваше мнение о сказках для взрослых.
— Сказки для взрослых?! — удивление мне и разыгрывать не пришлось, уж этакое услышать я точно не ожидал.
— Именно, Алексей Филиппович, именно! — пылко подтвердил издатель. — Вы же наверняка знаете, что подобные сочинения давно издаются во Франции и в Англии. Там есть литераторы, что крайне увлекательно пишут о полётах на Луну, о создании гомункулов, даже о путешествиях во времени!
В нынешней своей жизни я такого, должен признать, не читал, но по жизни прошлой помнил, что задолго ещё до Жюля Верна в Европе что-то похожее на фантастику уже пописывали, и это не говоря про всяческие утопии, коими некоторые умы на Западе забавлялись и намного раньше. Поэтому, а также для поддержания разговора я неопределённо ответил, что да, мол, слышал что-то подобное и даже, кажется, почитывал.
— Но мне представляется, что такое можно писать и у нас, — не унимался Смирнов. — Я совершенно уверен, что наша публика читала бы эти книги с немалым удовольствием.