На том стою (Обратный ход)

Чандлер Рэймонд Торнтон

– Терпеть не могу пить из горлышка, – сказала она.

– Особого шику в этом нет. Я не клеюсь, Бетти. Я беспокоюсь. Что я могу для тебя сделать?

Она помолчала секунду. Затем сказала уверенным голосом:

– Что сделать? Можешь взять себе эти чеки. Они были твои. Я их тебе отдала.

– Никто никому не дает пять кусков просто так. Такого не бывает.

Поэтому я вернулся сегодня из Лос-Анджелеса. Я приехал сюда рано утром.

Никто не увивается вокруг типа вроде меня, не обещает полмиллиона долларов, не предлагает поездку в Рио и

домашний очаг со всеми удобствами. Никакая женщина с пьяных или трезвых глаз не сделает это только потому, что ей померещился мертвец на балконе, и, пожалуйста, скорее приходите и швырните его в океан. Что ты от меня ожидала, что я подержу тебя за руку, пока ты спишь и видишь сны?

Она отшатнулась, забилась в уголок сиденья.

– Хорошо. Я солгала. Я всегда была отчаянной вруньей.

Мой взгляд скользнул по зеркалу над рулем. Небольшая темная машина выехала на дорогу за нами и остановилась. Я не мог разглядеть водителя.

Затем она резко развернулась и укатила тем же путем, что и приехала. Кто-то, видимо, сбился с дороги и случайно заехал в тупик.

– Пока я полз наверх по этой чертовой лестнице, – продолжал я, – ты наглоталась снотворных и притворилась засылающей, а затем со временем и впрямь уснула, я полагаю. Хорошо, я вышел на балкон. Ни трупа, ни крови.

Если б он был, я смог бы перепихнуть его через ограждение – трудно, но возможно, если знаешь, как взяться. Но шесть дрессированных слонов не смогли бы добросить труп до океана. До забора около 12 метров, а по крайней мере через забор его нужно было перекинуть. Думаю, что такой тяжелый предмет надо было бы бросить метров на пятнадцать, чтобы он перелетел через забор.

– Я уже сказала: я солгала.

– Но не сказала, почему. Поговорим серьезно. Предположим, на балконе был мертвец. Что ты хотела, чтобы я сделал? Отнес его вниз по черной лестнице в свою машину, отвез в лес подальше и закопал? Все-таки нужно доверять людям, когда вокруг валяются трупы.

– Ты взял у меня деньги, – сказала она без выражения, – ты мне подыгрывал.

– Чтобы узнать, кто из нас спятил.

– Ты узнал. Радуйся.

– Ничего я не узнал – даже кто ты, я не знаю. Она рассердилась.

– Я же говорю, что была не в своем уме, – сказала она быстро. – Страх, виски, снотворное... Почему ты не оставишь меня в покое? Я уже сказала – возьми обратно эти деньги. Что тебе еще нужно?

– Что я должен сделать за это?

– Просто возьми, – закричала она на меня. – Взял и пошел, пошел куда подальше.

– Я думаю, тебе нужен хороший адвокат.

– Внутреннее противоречие, – усмехнулась она. – Был бы хорошим, не стал бы адвокатом.

– Ara. Горький опыт по этой линии. Ты мне еще расскажешь, или я сам докопаюсь со временем. Но я говорю на полном серьезе. Ты в беде. Не говоря уж о том, что у тебя было-не-было с Митчеллом, тебе стоит нанять адвоката.

Ты сменила имя. Видимо, тому был резон. Митчелл тебя шантажировал. И у него был резон. Юридическая фирма из Вашингтона ищет тебя – и у них есть резон. И у их клиента был резон натравить их на твой след.

Я смолк и оглядел ее как мог в ранних, сгущающихся сумерках. Океан внизу голубел свежим ультрамарином, который почему-то не напомнил мне глаз мисс Вермильи. Стая чаек пролетела на юг. Вечерний рейс из Лос-Анджелеса прошел над побережьем, с огнями справа и слева по борту; затем загорелась мигалка под фюзеляжем, и самолет повернул к морю для долгого, ленивого поворота, выруливая на аэродром имени Линдберга.

– Значит, ты просто наводчик для жулика-адвоката, – сказала она обидно и схватила еще одну из моих сигарет.

– Не думаю, что он большой жулик. Он просто слишком усердствует. Но не в этом дело. Можно отдать ему несколько долларов без крика. Дело в так называемых полномочиях. У частного детектива нет полномочий защищать клиента от полиции и закона, а у адвоката есть. Если адвокат нанял детектива в интересах своего клиента, тогда и у детектива есть полномочия.

– Знаешь, куда ты можешь засунуть свои полномочия? – сказала она. – В особенности если этот адвокат нанял тебя шпионить за мной.

Я взял у нее сигарету, затянулся пару раз и отдал ей.

– Хорошо, Бетти. Я тебе ни к чему. Прости, что пытался помочь.

– Медовые речи. Ты говоришь это потому, что надеешься выжать из меня побольше под этим соусом. Ты просто один из этой своры. И твоей проклятой сигареты мне не надо, – она выбросила ее в окно. – Отвези меня обратно в отель.

Я вышел из машины и затоптал окурок:

– Нельзя этого делать в холмах Калифорнии, даже зимой.

Я сел в машину, повернул ключ зажигания и нажал на кнопку стартера.

Вывел машину, развернулся и поехал обратно к развилке дороги. На развилке – там, где сворачивала белая линия, – стояла маленькая машина с потушенными огнями. Может, там никого и не было.

Я круто развернул «олдс» и включил дальний свет фар. Пока я поворачивался, фары залили светом машину. Шляпа съехала на лицо, но недостаточно низко, чтобы скрыть очки, жирную рожу и оттопыренные уши мистера Росса Гобла из Канзас-Сити.

Фары прошли мимо, и я поехал вниз по спуску с его плавными изгибами. Я не знал, куда шла дорога, но все дороги здесь вели к океану. На развилке я повернул направо и вскоре оказался на бульваре и снова повернул направо.

Теперь я ехал назад, к центру Эсмеральды.

Она не сказала ни слова по пути. Когда я остановился у отеля, она живо выскочила из машины.

– Подожди, я схожу за деньгами.

– За нами следили, – сказал я.

– Что? – она замерла на месте, показывая мне свой профиль.

– Кто-то в машине. Ты его не видела, но мои фары осветили его, когда я развернулся на вершине холма.

– Кто это был? – ее голос напрягся.

– Откуда мне знать? Он зацепил нас здесь, значит, вернется сюда. Может, фараон?

Она посмотрела мне в глаза, застыла неподвижно. Она сделала медленный шажок, а затем бросилась на меня, как будто собиралась расцарапать мне лицо.