На вершине отчаяния
Шрифт:
— Так, — Громко сказал Нестор. — Понятно, что ни хрена не понятно. Ты. — Его палец уткнулся в перепуганного Жиля. — Забирай монстра и тащи его ко мне домой в сарай, я укажу какой. Данила… ДАНИЛА!
Силы старосты хватило чтобы оттащить парня от застывшей Энии и сдать на руки отцу и дюжим братьям с легкостью удержавшим парня на месте.
— Отведите его домой и заприте в погребе, чтобы не сбег, а вы. — Тут его гневный взор остановился на Энии и Аликае. — Идете со мной и очень подробно объясняете кто такие и почему на парня порчу навели. Не то я быстро пошлю за стражей. У меня такие шутки не проходят.
Данилу увели, остальные окружив их полукругом
— Говорите, кто такие, откуда и куда путь держите. И почему вредите там, где вам оказали гостеприимство.
— Кто мы, я сказал еще вчера. — Спокойно начал Аликай. Гнев старосты его не пугал. Зато Эния боялась за двоих. Прижавшись к его боку она что есть силы вцепилась в локоть Айка, боясь что ее силой утащат на двор и надают палок за запрещенное колдовство. Говорила же ей мама не лезь куда не следует. Вот и доигралась. Айк же тем временем спокойно продолжил. — Что до гостеприимства, так мы отработали его с лихвой. Если я не прав, пусть боги покарают меня на месте.
Боги промолчали и мужики как один сделали жест, означающий что-то типа «пронесло».
— Принимаю твое слово. Но почто Данилу погубили. Он же теперь как бешеный будет пока до этой — Кивок в сторону Энии. — Не доберется. Вам-то что, уйдете своей дорогой, а он за вами увяжется.
— Есть простой и действенный способ снять наваждение и вы его знаете.
— Я не позволю сыну жениться на ведьме! — Вскричал отец парня. Он тоже остался на совете как самое заинтересованное лицо.
Эния пришла в ужас от подобной перспективы. Пожелала блин в крестьянки податься. Вот и сбываются ее кошмары. Живо представилась картина она и Данила лет эдак через десять. Дом, запущенный и унылый. Так как хозяйка из нее никудышная. Заросший травой огород и семеро голодных, грязных и оборванных детишек оборотней полукровок в придачу. Да озверевший от такой жизни муж, то и дело поднимающий на нее руку. Жуть.
— Зачем жениться. Ни Даниле ни Сиу этот союз не нужен. Пусть проведут пару ночей вместе, глядишь он и успокоится.
— ЧТО! — Заорала Эния вместе со всеми. — Ты что себе позволяешь! Да как ты можешь предлагать такое!
Какой тут шум поднялся. Все что-то орали, доказывали и спорили. Даже кулаками по столу стучали от чего тяжеленный, дубовый стол подпрыгивал как та коза на косогоре. Айк со спокойной улыбкой взирал на учиненное им же самим безобразие и ждал, когда все угомонятся. Наконец крики стихли до недовольного ворчания, и все опять расселись по лавкам.
— Этому не бывать. — Отрубил отец парня. И Эния незаметно перевела дух.
— Тогда колдовство в ответ на колдовство. Поскольку любовную магию можно рассеять только любовью или в крайнем случае передать другому, то предлагаю провести ритуал и перевести приворот на Жиля. Он ей брат, так что ни ему ни ей это не повредит.
— Только через мой труп. — В комнату вошел Жиль и с самым мрачным видом уселся на лавку подальше от Энии и Аликая. — Я хочу принять сан, а эта магия заставит меня бегать по девкам как оглашенного. Сама натворила пусть сама и расхлебывает. Нечего честных людей подставлять под свою глупость.
— Мудрое решение молодой человек. — Пробасил еще один мужик.
После того как Жиль расставил ловушки обезопасив селян от разбойников и не побоялся сразиться с напавшей на них тварью, мужики его за уважали. А после последних
— Эх, Сиу, взгреть бы тебя как следует за твои выходки. — Высказал общую мысль Аликай. — Думай, что делать будем.
— Я думаю. — Она в отчаянии закусила губы судорожно соображая как же поступить. Спать с Данилой она не будет лучше смерть. Перевести магию на другого мужчину тоже не вариант. Еще не хватало чтобы озабоченный безумец таскался за ней следом. И тут всплыло ясное и простое решение. Улыбнувшись, она прикрыла глаза и не успели все вовремя среагировать как по дому прошла волна силы, замеченная только Аликаем и Жилем, докатилась до дома где бесновался в погребе Данила, выбила из него сгусток любви и понесла дальше, усиливая до максимальных пределов и медленно рассеивая по всему миру.
— Ух ты! — Восхищенно воскликнул Жиль. — Ну ты даешь, я бы до такого не додумался.
— Погоди. — Напряженным голосом осадил его Аликай. — Это еще не конец.
Действительно, волна достигнув максимального радиуса замерла на мгновение и набрав просто невообразимую мощь покатилась обратно к эпицентру то есть к Энии. Айк, как самый догадливый, быстро сныкался под стол. Жиль опоздал всего на секунду. Он хоть и не понимал действий этих двоих но научился вовремя реагировать на опасность. И если Айк считает что лучше пересидеть под столом, то кто он такой чтобы с ним спорить. Селяне не обладали подобной расторопностью, потому и получили по полной. Вихри энергии закружились по комнате, срывая с окон занавеси, со стен полки с посудой, выдувая их печи угли и пепел. Одежда и волосы трепетали на магическом ветру, а Эния замерла раскинув руки, закрыв глаза и улыбаясь непонятно чему. От страха мужики попадали на пол, а когда свистопляска улеглась явив чудовищный погром не только на кухне но и в доме медленно вставали и глазами полными ужаса уставились на девушку. Айк с Жилем тоже вылезли из-под стола, отряхивая волосы и одежду от пепла.
— Сиу, что это было? — Воскликнул Жиль в абсолютной тишине.
Эния открыла глаза.
— Не знаю. Одно могу сказать. Данила больше меня не любит. Так что вопрос закрыт.
С этими словами она встала и вышла во двор, оставив всех обалдело смотреть себе вслед. Усевшись на заборе, ничуть не боясь свалиться, она уставилась вдаль, не желая даже думать что сотворила на этот раз. Чем бы все это не закончилось, Аликай обязательно обвинит во всех несчастьях ее и никого другого. У него уже начинала вырабатываться стойкая привычка ощущать себя жертвой ее неуклюжести. Это не хорошо. Не по отношению к ней, а по отношению к Аликаю. Как любой долгоживущий, он обязан обладать гибким мышлением, иначе не выжить. Устойчивые привычки и привязанности так же смертельны для долгоживущих, как старость для людей. Ведь в их случае стареет не тело, а разум, отказываясь принимать и познавать новое. А это гораздо страшнее.
Размышляя о грустном Эния не заметила как с деревьев в саду слетело несколько птиц. Попрыгав по забору, пичуги нерешительно остановились рядом с ней, а когда она не шелохнулась вспорхнули ей на голову и плечи.
— Фу. — Эния смахнула пернатых. Еще не хватало, чтобы они загадили ее единственную чистую одежду. Но те к ее изумлению возмущенно почирикав вернулись обратно. Одна даже осмелела настолько, что зацепившись одной лапкой ей за ухо выгнула шею и заглянула в глаза.
Эния оторопела, а Айк выйдя на крыльцо рассмеялся. От его голоса птицы опять упорхнули, но не далеко. И возмущенно затараторили на своем птичьем языке.