На волосок от... любви
Шрифт:
Громкий визг тормозов оглушил Ричарда. Он увидел, что прямо на Холли надвигается белый грузовик.
Когда Ричард решил, что Холли сейчас погибнет, его осенило.
Он любит ее! Любит так, как никогда не любил Джоанну!
Мысль, что ему придется похоронить Холли, придала Ричарду немыслимую силу, и он с невероятной скоростью понесся к ней. В последний момент он успел прыгнуть на Холли и буквально выдернуть ее из-под колес.
Вокруг них немедленно собралась толпа народа. Им помогли встать и озабоченно спросили, все ли с ними в порядке. Водитель грузовика, посетители кафе, прохожие…
– Со мной, кажется, все в порядке, – медленно выговорила Холли. – Ричард, ты как?
– Нормально, – откликнулся он, хотя его нога немилосердно болела. Ему еще повезло, что день выдался прохладным и он надел кожаный пиджак. В противном случае его руки были бы изуродованны.
– У тебя на лице кровь, – сказала Холли, дотрагиваясь до его щеки.
Ричарду немедленно протянули чистый платок, который он приложил к ссадине.
– Идите в кафе, – настаивала какая-то женщина. – Вы пережили настоящий шок. Вам надо выпить горячего кофе.
Холли признала правоту этих слов. А еще она понимала, что Ричард только что спас ей жизнь. Но возвращаться в кафе и снова разговаривать?!
– Пожалуйста, Холли, – попросил он, как будто догадываясь о ее мыслях.
Она покорно послушалась, позволив ему взять ее под руку. Пара вошла в кафе, и Ричард бережно усадил ее на стул, с которого она недавно вскочила. При виде обручального кольца, все еще лежавшего на столике, в Холли снова вспыхнули чувства, заставившие ее так стремительно покинуть кафе. Признание Ричарда в приобретении магазина за ее спиной вызывало невыносимую боль и обиду.
У Холли даже не возникало вопроса, зачем он так поступил. Это было очевидно. Ричард хотел, чтобы она сама пришла к нему, потому что понимал – больше ей некуда идти.
Перед ними появились две чашки горячего кофе.
– Выпейте обязательно, – заботливо посоветовала официантка.
Холли сидела молча.
– Тебе не следовало вот так убегать, Холли, – тихо произнес Ричард. – Ты могла бы погибнуть.
– Лучше умереть, чем выйти за такого человека, как ты.
– Не говори так, – печально сказал он. – Я люблю тебя, Холли. Я знаю, что ты мне не поверишь, но это правда.
– Как ты можешь? – возмущенно выдохнула она. – Нельзя шутить такими вещами. Ты поступаешь нечестно!
– Я больше не могу с тобой спорить. Да, с магазином действительно вышло нечестно. Но я люблю тебя.
– Ты просто отказываешься признать свое поражение. Какая уж тут любовь, – горько обронила она. – Все знают, что ты до сих пор не можешь забыть Джоанну. Твоя мать. Твои друзья. А я для тебя всего лишь вещь, которая… развлекает.
– Это неправда!
– Тебе ли говорить о правде и лжи?! Мне все известно.
– Нет, не известно, – возразил он. – И никому не известно. Ты думаешь, что я до сих пор люблю свою жену? Ошибаешься. Я ее ненавижу. Хотя нет. Она не стоит даже ненависти. – (Холли открыла от удивления рот.) – Да, я понимаю, ты поражена моими словами. Но ведь я не мог никому откровенно сказать, что был женат на самой отвратительной женщине в мире. Как можно признаться кому-либо, что она ждала ребенка не от мужа? Узнав об этом, я предположил, что Джоанна имела любовника, от которого забеременела, и собиралась выдать ребенка за моего. Но Ким развеяла мои сомнения. Я позвонил ей на следующий день после нашей неожиданной встречи в ресторане. Когда произошла трагедия, Джоанна ехала в клинику делать аборт. Она даже не знала, кто был отцом ее ребенка. Им мог оказаться любой из тех мужчин, с которыми она развлекалась на вечеринке в моем собственном доме. А я в это время был в командировке. Как тебе такой поворот?!
Холли даже не знала, что сказать, так как от изумления потеряла дар речи. Ужасно сознавать, что человек, которого ты любишь, так поступает с тобой! Ей тоже было очень больно, когда Дейв бросил ее ради Кэти. А что бы она чувствовала, если бы они поженились, а он изменял бы ей?!
– Ричард, – только и смогла выговорить она, искренне сочувствуя ему. Но больше всего ее поразило то, что в его глазах блеснули слезы. – Не плачь, Ричард, – отчаянно попросила Холли. – Пожалуйста, не плачь!
– Я плачу не из-за нее, черт ее возьми! Мне горько, что я потерял тебя, – с дрожью в голосе сказал он. – Ты не представляешь, как сильно я тебя люблю.
– Это правда, Ричард? Ты действительно меня любишь?
– Я не могу выразить свою любовь. Ты стала для меня спасением от боли и одиночества. Ты принесла радость в мою жизнь. Ты подарила мне надежду на светлое будущее.
– Зачем же ты купил магазин? Он покачал головой.
– Это была ошибка. Я только что узнал от Ким всю правду о Джоанне и понял, насколько мне дорога ты. Я боялся потерять тебя, нуждался в твоей теплоте и нежности. Я был слишком долго слеп и не заметил, что моя привязанность переросла в любовь. Прозрение наступило, когда ты оказалась на волосок от смерти. Я понимаю, что тебе будет тяжело простить меня. Но дай мне шанс, Холли. Возможно, однажды ты сможешь полюбить меня.
– Я так не думаю, Ричард, – тихо сказала Холли, взяла кольцо, надела его на палец и улыбнулась. – Понимаешь, я уже давно люблю тебя, – произнесла она, взяв его за руку.
Глаза Ричарда вновь наполнились слезами, но на сей раз это были слезы радости.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
– Спасибо большое, Мелвин, что согласились стать моим посаженным отцом, – искренне поблагодарила Холли.
– Не за что, милая, – ответил Мелвин.
Холли подумала, что это он – милый, приятный человек. Он и миссис Кроуфорд вернулись из путешествия и сообщили всем, что приняли решение не расставаться. Они приехали уже несколько недель назад, и за это время Холли не раз убеждалась, что никогда не видела более счастливой пары.
Если не считать ее и Ричарда, конечно. Их счастью и радости не было предела, особенно весь последний месяц, когда Холли узнала, что ждет ребенка. Ричард уже попросил Риса подыскать им красивый, уютный дом. Он заявил, что не будет воспитывать малыша в пентхаусе.
– Волнуешься? – шепотом спросил Мелвин, беря ее под руку.
– Немного, – ответила Холли. Она весь день провела в хлопотах. Особенно много времени уделила своему внешнему виду, потому что хотела выглядеть, как никогда, прекрасно.