Наблюдатель
Шрифт:
– Этот удар должен стать продолжением тебя, - говорил китаец, и его слова странным образом успокаивали, придавали силы, заставляя забыть о своих ноющих мышцах.
– Любое движение, которое ты делаешь, должно стать естественным и удобным, словно мягкое ложе. Твое тело надо заставить двигаться без участия разума, и тогда ты будешь быстр и легок, как ветер. Тебя перестанет волновать вопрос: «Как сделать движение?» Перед тобой встанет вопрос «зачем?». Стоит ли причинять вред другому живому существу, пусть даже это твой враг? И может быть, когда-нибудь ты ответишь на него. И сам станешь мастером во славу Амиды Будды.
Господин Симадзу Иэхиса медленно прохаживался взад-вперед в зале официальных приемов и пытался сосредоточиться на скрипе половиц под ногами. Половицы были специально подобраны так, что скрипели, если на них наступали, - никто, ни один враг не мог бесшумно проникнуть ни в одно помещение дворца. В эту минуту в зале и прилегающих комнатах не было ни души, дайме прогнал даже телохранителей, с которыми не расставался.
– Мой сын не может пойти против меня, - нервно произнес князь.
– Заговорщики были разгромлены благодаря его уму и смелости.
– И хитрости, мой господин, - тихо сказал советник дайме Иоро Мацусато.
– Его светлость наследный принц не просто предположил, что нападение на конвой произойдет по дороге из тюрьмы Сатэ. Он знал это заранее. И я говорю это, хотя рискую навлечь на себя ваш гнев.
– Я казнил многих своих приближенных, - перебил его князь.
– Мог бы казнить и тебя, но я ценю в людях преданность и ум, а не лизоблюдство. От твоих слов исходит опасность, но лучше встретить ее лицом к лицу, а не подставлять ей затылок. Однако если ты ошибся, пощады не жди.
На несколько секунд Симадзу-сан задумался, и на его чело словно набежала туча.
– У принца Итиро на руке княжеская татуировка, которую невозможно подделать. Я доподлинно знаю, что после той ночи только один мой сын остался в живых. Другой - самозванец. До сих пор у меня не было сомнений. Но ты заронил их в мою душу. Где шпион, которого ты послал к заговорщикам?
– Он вне досягаемости, мой господин. Вместе с тремя государственными преступниками он ушел на корабле контрабандистов. Они пытались достичь юга Японии, но след их утерян. Если они не погибли, значит, смогли достичь западного материка. В этом деле есть одна странность, мой господин. Кто-то еще следит за одним из главарей заговора, Оуэмой Тэдзивой, и сообщает нам обо всех его передвижениях. Но эти донесения приходят без специальной отметины, по которой мы узнаем послания нашего человека.
– И, кроме того, эти донесения странным образом всегда чуть-чуть опаздывают, ты не находишь? Несколько раз Оуэма Тэдзива уходил буквально у нас из-под носа. Кто же его предупреждает? Этот неизвестный осведомитель? Он словно бросает нам приманку, - злобно проговорил князь.
– Мы видим ее, чувствуем ее запах, но дотянуться нам не дают.
…Кулак вылетает вперед, нанося удар по мешку.
– Киа!
Удар!
– Киа!
Удар!
– Киа-а!
Сначала они пытаются считать движения, но скоро сбиваются и забывают о счете. Потом из мозга сами собой исчезают и остальные мысли. Сначала костяшки пальцев, разбитые в кровь, невыносимо болят, но и боль уходит в небытие. Донимает жара и насекомые, дыхание хриплое и тяжелое, но постепенно и оно становится легким и ровным, жара улетучивается, и вот уже не ты сам с остервенением молотишь по макиваре, но твой божественный дух-разум, управляя с небес твоим телом, посылает в пространство стремительный сгусток энергии, способный, как нож сквозь масло, пройти сквозь любое препятствие.
Время не трать даром. Молод ты или стар - Учись смертельным ударом Отвечать на удар. Пусть тверже булатной стали Станет твоя рука, И пусть враг не уповает На мощь своего клинка!Тренировки продолжались многие часы, часы складывались в дни, недели, месяцы, годы… Мастер Оэ был рад, что на склоне жизни нашел тех, кто сможет сохранить традиции боевого искусства, и его детище не умрет вместе с ним. Материал, конечно, был сыроват, но пальцы учителя делали свое дело - лепили мастерство на фундаменте молодости, жажды познания, самоотверженности и энергии.
Потрогав иссеченные ударами мешки из шкур, Оэ сказал:
– Завтра начнем отрабатывать удары на сосновых поленьях. Сосна мягкая и податливая, но она тверже шкуры. С более твердым материалом ваши руки не сладят. Вы еще слабы и неумелы. Можно сказать, что вы только начали робко шагать по земле.
– Но мы тренируемся почти три года!
– возмущенно крикнул Такаси Нуэми.
– Разве мы достигли малого?
– О нет, - спокойно сказал мастер.
– Вы прошли через самое трудное - начало пути. Если человек сделал первый шаг, то он может пройти тысячи миль по сотням дорог. Вы способны достичь вершин мастерства, но для этого вы должны отбросить лень и тренироваться в десять, в сто раз больше, чем тренировались до сих пор.
Оэ улыбнулся, подобрал с земли несколько поленьев и сложил их одно на другое. Потом посмотрел на обиженного Такаси.
– Искусство нанесения удара ребром ладони называется «Рука-меч». Ладонь должна стать тверже стали, и тогда она легко снесет голову любому человеку, даже если он наденет шлем. Я дал вам попробовать себя в этом искусстве. Теперь хочу посмотреть, чего вы достигли.
И он отступил в сторону, сделав приглашающий жест. Такаси Нуэми набрал в легкие побольше воздуха, в глазах его появилась решимость. Тело привычно сгруппировалось, приняв боевую стойку. Молнией мелькнула в воздухе рука.
– Киа-а!
Разрубленные в щепку поленья разлетелись в стороны, словно по ним ударили громадной, остро отточенной секирой. Такаси торжествующе посмотрел на учителя, ожидая похвалы. Старик Оэ снова собрал поленья.
– Что ж, удар неплох. Однако я просил сделать другое. Мне нужно было, чтобы ты разбил только нижнее полено, не повредив остальные.
Голос Такаси вдруг охрип.
– Вы смеетесь над нами, учитель. Это невозможно.
Старик Оэ не принимал боевой стойки и не делал угрожающих жестов. Никто не успел заметить, как ладонь мастера коснулась стопки поленьев. Да и поленья остались лежать друг на друге нетронутые. Оуэма осторожно приподнял самое верхнее из них. Оно было целым. Второе… Третье… Четвертое… Как только Оуэма взял пятое полено, оно развалилось пополам.
Мастер присел на камень и посмотрел на ошеломленных учеников.
– Я воспитал в вас приличных бойцов. Но до истинного мастерства вам еще далеко, потому что оно определяется не столько развитым телом и безупречной техникой. Побеждать врагов должен ваш разум, а не хорошо поставленный удар. Научиться бить по макиваре просто, труднее очистить разум для того, чтобы вы не видели вашего противника, иначе вас будет легко победить. Вы не должны воспринимать эти поленья как нечто твердое, иначе ваши руки не одолеют крепкого дерева. Ощутите их как часть природы, окружающей вас, ощутите себя самих частью природы.