Наблюдатель
Шрифт:
И так, мало-помалу, незаметно из ежедневных изнурительных тренировок, пота, крови, многочасовых медитаций взрастало знание. Беглецы поняли, что им не нужны подпольные кузницы для производства оружия, потому что ни меч, ни копье не могли теперь сравниться со стальной мощью рук и ног.
Такаси Нуэми часто уходил далеко к сопкам и подолгу думал о чем-то невеселом.
– Мы здесь уже давно, - сказал он как-то раз.
– Мой отец наверняка погиб, тайное общество разгромлено.
– «Белый Лотос» можно создать заново, - возразил Чико.
– Крестьян научить боевому искусству. Подготовить новое восстание.
Оуэма Тэдзива молчал, слушал, но ничью сторону не брал. Мастер Оэ видел в нем самого способного ученика и готовился к тому, чтобы передать ему в будущем самые сокровенные знания своей школы. Он не мог знать, конечно, что старательный ученик все усилия прикладывает, чтобы выглядеть именно учеником, не слишком умелым, но прилежным. Вот и сейчас он бросал нож в висящую на дереве мишень так, чтобы рукоятка ударялась в цель и нож отлетал в траву.
Кумико постояла поодаль, затем подошла и улыбнулась.
– Ты кидаешь нож как обломок скалы, от груди. Так ничего не выйдет. Не обижайся, я у господина Оэ уже давно, и он меня тоже научил кое-чему. Большой палец кладется на лезвие, вот так, рукоятка держится тремя пальцами…
Она коротко взмахнула рукой, и нож мелко задрожал в центре мишени.
– Попробуй теперь ты.
Оуэма улыбнулся в ответ и взял нож в руку.
Он отсчитал четыре неудачные попытки, пятую сделал как надо, и Кумико захлопала в ладоши от радости.
– Молодец! Видишь, это легко.
– Только для тебя, - проворчал он.
– Я чувствую себя неуклюжим, как бревно, которое разбиваю на тренировке.
Она чуть дотронулась до его бицепса.
– Я бы так не сказала…
И Оуэма вдруг почувствовал ток, пробежавший между ними. Тепло ее сильного и гибкого тела передалось ему, медленной дрожью разлилось по мышцам и закружило голову в горячем тумане. Она медленно провела, еле касаясь кончиками пальцев, по его груди и животу вниз, к промежности… Оуэма осторожно взял в ладони ее лицо, посмотрел в ее широко расставленные глаза и увидел в них, как в черных бездонных озерах, свое отражение.
– Ты мужчина, - прошептала она, - большой и сильный, где тебе заметить меня. А я увидела тебя впервые и забыла обо всем. Женщине нельзя говорить такие слова, верно? Но я слишком долго носила их в себе. Я больше не могу…
Кумико медленно опустилась перед ним на колени. Ее руки с ласковой нетерпеливостью снимали с него одежду, пропахшую потом, травой и солнцем. И как только его плоть почувствовала прикосновение ее горячего жаждущего тела, он вошел в нее страстно и сильно, полностью отдавшись давно забытому чувству полета в небытие…
Это была их тайна. Они, как лесные зверьки, наслаждались друг другом в мягкой траве, причиняя друг другу легкую боль, чтобы за ней полнее ощутить радость бытия, и потом, дойдя до изнеможения, отдыхали, готовясь через несколько минут начать все сначала.
Жизнь между тем текла своим чередом. С рассветом ученики и учитель просыпались, купались в ручье, скромно завтракали, и начиналась работа - бесконечный изматывающий бег по сопкам, силовые упражнения с огромными валунами, отработка бросков и ударов. Еду добывали охотой, злаки выращивали на небольшом поле за хижиной. Иногда мастер сам вызывал на бой кого-нибудь из учеников, но они были еще слишком неумелы по сравнению с ним, и такие схватки оканчивались в несколько мгновений.
– Вы слишком надеетесь на свою силу, - говорил Оз, стоя над поверженным Такаси Нуэми.
– И забываете о том, что любую силу можно победить еще большей силой. Побеждайте разумом! Вы всегда должны ясно видеть намерения противника, предугадывать малейшее его движение и опережать его на несколько шагов. Настоящий мастер действует не быстрее и не мощнее соперника. Скорость не играет никакой роли. Разум решает все! Попробуйте слиться с противником, стать его продолжением, чувствовать его как себя.
Старик Оэ в самом деле действовал в поединке неторопливо и как бы нехотя. Такаси по его знаку вскочил на ноги и проворно нанес сокрушительную серию ударов, направленную в живот, печень, сердце и селезенку. Согласно теории пяти первоэлементов его атака была безупречной… Но все его удары ушли в пустоту. Мастер просто отступил на шаг в сторону, но Такаси показалось, что тот исчез, словно дух божества Мондзю. Такаси мгновенно развернулся и тут же рухнул на землю, как подкошенный, хотя Оэ вовсе не наносил удара, а просто едва заметно нажал ученику на точку за мочкой уха. Затем мастер повернулся к Оуэме.
– Теперь ты.
Оуэма сделал молниеносный выпад. Учитель ушел в низкую стойку и контратаковал тычком крепких как камень пальцев в точку сань-ри «Семь дорог», расположенную чуть ниже коленной чашечки. Но Оуэма знал этот секретный прием и мгновенно кувыркнулся назад, спасаясь от атаки мастера. Оэ одобрительно хмыкнул. Некоторое время они кружили по поляне, стараясь занять более выгодное положение. Наконец Оэ начал прием «Крыло птицы», хорошо знакомый Оуэме, но начал его как-то неуклюже, словно поскользнувшись на мокрой траве. Обрадованный Оуэма уверенно пошел на контрприем с целью свалить соперника на землю болевым захватом… И сам тут же попал в хитрый капкан «Девятирукой богини». Мастер спокойно зафиксировал на земле пристыженного ученика и сел сверху. Он опять обманул его.
Тем не менее чувствовалось, что старик остался доволен…
– Ты уверенно ведешь бой, - похвалил он Оуэму.
– Из тебя получился неплохой боец.
– Что же нужно, чтобы из бойца превратиться в мастера?
– тихо спросил поверженный Оуэма.
Глава 15
Тайный агент сегуната, посланный дайме Симадзу Иэхисой в ряды заговорщиков, взглянул в глаза собеседнику, одному из четверых учеников мастера Оэ, так неожиданно, что тот не успел отвести глаз.