Наблюдатель
Шрифт:
Не взглянув на трупы, Лама подошел к магнитофону, выдернул из него бобину с пленкой и спокойно вышел из фургона, аккуратно прикрыв за собой дверь. Широким пружинистым шагом он пересек улицу и свернул за угол, где стояли люди из его группы, не раз и не два выполнявшие головоломные операции, в которых он верил как в самого себя.
– По местам!
– тихо скомандовал Лама.
– Напоминаю: действовать бесшумно, пользоваться только холодным оружием. Будьте внимательны, «клиент» крайне опасен. Зазеваетесь - он вас сожрет на ужин.
– Все в порядке, - откликнулся один из его подручных, и они все моментально и бесшумно заняли свои позиции. И были они подобны хищникам, выслеживающим добычу у водопоя.
– Ключевой фигурой в этой игре является ваша сестра, фрау Анна. На ней замыкается все: убийство фон Гедерика, слежка за подпольем, даже моя поездка сюда, в Йокогаму. Я просто обязан найти ее. Помогите мне!
Луиза Анна в бессилии опустила руки.
– Что я могу?
– обреченно спросила она.
– Подумайте, куда Наденька могла пойти. Она наверняка захочет скрыться, уехать из Шанхая, но сразу она этого сделать не сможет, нужны деньги и паспорт на чужое имя. До тех пор, пока все это не будет готово, она должна где-то отсидеться, спрятаться. К кому Наденька могла бы постучаться в дверь?
– На моей старой квартире вы, конечно, побывали, - неуверенно начала Луиза Анна.
– Еще у нее в Шанхае есть несколько знакомых, но… Им ведь нужно как-то объяснить… Нет, не думаю, чтобы Наденька сочла их достаточно надежными. Они все вполне законопослушные граждане. Может быть, князь Шулаев? Или господин Авдонин, хозяин русского ресторана?
Вот оно, мелькнуло в голове Стива. Господин Авдонин! Айлин побывал у всех друзей Жданковской, у князя Шулаева и у себя на загородной вилле, скрытой от любопытных глаз в аллее японских вишен. Вилла принадлежала ведомству полковника Седзина, там Стив встречался со своей агентурой. Наденька знала про это убежище, считая его собственностью Стива.
– Шикарно живешь, - мурлыкала она, нежась в мягкой постели под балдахином и положив голову на грудь Айлина.
– Приходится держать марку, - отозвался тот.
– Таков уж закон: по внешнему виду фирмы никто не должен понять, процветает она, или в ее бухгалтерии уже сидит судебный исполнитель.
Сказав, что «клиент» крайне опасен, Лама не сказал ничего. Айлин почувствовал едва уловимый запах пота, пропитавший одежду боевиков, и это его насторожило. Потом в тишине громко раздался щелчок выскочившего из рукоятки лезвия выкидного ножа.
Первый нападавший бросился на него, едва он открыл дверь отеля. Стив легко нагнулся и перебросил его через себя. Свет фонаря блеснул на холодном острие ножа. Стив среагировал мгновенно, перехватив руку и уходя с линии атаки. Почти как в спортзале, он чисто и методично завершил прием «Четыре стороны». И второй боевик с воплем грохнулся на мостовую, попутно сбив своим телом еще двоих, спешивших ему на подмогу. Визгливо закричала какая-то женщина.
Боевики, поняв, что времени у них не так много, разом бросились на свою жертву. Здоровенный амбал, похожий на портового грузчика, вцепился Айлину в горло. Тот прижался спиной к стене, нащупал мизинец на громадной волосатой ручище и резко потянул вверх. Амбал взвыл от боли. Теперь Стив контролировал его малейшее движение и, прикрываясь им, как щитом, от остальных нападавших, отступал в темноту подворотни.
Лама со смешанным чувством злости и восхищения наблюдал, как чужак играючи расправляется с лучшими его боевиками, словно с котятами. Такое даже ему, закаленному бойцу, видеть доводилось впервые. Стрелять Лама не мог, боясь попасть в своих же. Кроме того, он просто не считал этичным убивать из пистолета такого мастера, против которого оказались бессильны шестеро вооруженных бойцов. И, только услышав гудки полицейской машины, он скрепя сердце поднял свой «люгер». Ба-бах!
Пуля выбила пыль из кирпича. Стив, быстро развернув амбала спиной к себе, ударил его твердыми, как копье, пальцами чуть ниже левого уха. Тот мгновенно обмяк и рухнул на землю, загородив собой тесный проход.
Когда боевики наконец перебрались через тело своего товарища и вбежали во двор, Айлина уже нигде не было, он словно растворился в воздухе. Исчезнуть из замкнутого на первый взгляд пространства Стиву не составляло никакого труда, равно как и противостоять вооруженному взводу. За его плечами была подготовка, которая и не снилась ни Ламе, ни его людям.
Глава 32
Наденька пребывала в самом печальном расположении духа. В тесной каморке под самой крышей ресторана было жарко днем и очень холодно ночью. Через узенькое полукруглое оконце Наденька, подперев кулачком подбородок, будто девица-затворница у строгих родителей, разглядывала снующих людей на улице, витрину магазина напротив, сверкающие авто, гудящие, страшно спешащие и все равно ползущие чуть резвее пешехода.
– Выходить из каморки ей строго воспрещалось. Она и сама смертельно боялась высунуть нос за дверь. Лишь вечерами, когда на сердце становилось невыносимо тяжело, Наденька выскальзывала в коридор, на цыпочках добиралась до кулис сцены в большом зале ресторана и, глотая слезы, слушала приглушенный гул посетителей, веселый, грустный и разноязычный, будто вавилонское столпотворение. А потом на сцене появлялся знакомый ей оркестр, и смуглая певица, с пронзительно-черными глазами цыганки, в цветастой шали на плечах, с чуть заметной хрипотцой в голосе пела романс. Наденькин романс!
Публика в зале была самая обычная. Лишь за дальним столиком в углу сидели двое полицейских - лейтенант Омукэ и сержант Тони Сайто, совсем еще молодой человек. У них не было определенной цели, когда они шли сюда. Просто это был район, который они патрулировали, и, естественно, они следили за порядком в различных злачных заведениях. Впрочем, ресторан господина Авдонина нельзя было причислить к тем местам, которые причиняют полиции головную боль, иначе он не просуществовал бы и часа.
Илья Михайлович увидел полицейский патруль с другого конца зала. Он стоял недалеко от сцены, наблюдая за выступлением Марии Хатран, новой певицы, которую он взял в программу вместо Наденьки. У артистки получалось хорошо. Она естественно держалась на сцене, не боялась публики. Голос ее был глубоким и приятным, внешность стандартам вполне соответствовала. Но это была не Наденька.