Наблюдения над исторической жизнью народов
Шрифт:
Один из 12 государей, Псамметих, покоряет остальных и восстановляет единовластие, но он это делает посредством иностранных наемных войск (ионийских и карийских) и возбуждает неудовольствие в касте воинов, которые в огромном числе удаляются в Эфиопию. Правнук Псамметиха, Гофра, лишился престола и жизни вследствие восстания воинов, заподозривших его в недоброжелательстве к своей касте и провозгласивших царем Амазиса. Но и Амазис был верен системе своих предшественников, которая состояла в недоверии и вражде к воинам; он образовал себе гвардию из ионийских и карийских наемников.
Таким образом, несмотря на скудость и мутность источников египетской истории, нельзя не усмотреть в ней этого внутреннего движения, бывшего следствием столкновения интересов фараона и двух высших землевладельческих каст, жрецов и воинов, причем именно земельное владение, имевшее такое важное значение в Египте, играло главную роль. Египет по физическим условиям был государством земледельческим по преимуществу; все внимание народа было обращено внутрь страны, на своего доброго кормильца плодоносный Нил, к которому необходимо явилось религиозное отношение.
Обращать внимание за пределы священной земли Нила было непростительно, греховно; отсюда торговля и городская промышленность не могли развиться и не могла подняться часть народонаселения, которая основывала бы свое значение на богатстве движимом, не говоря уже о том, что по характеру племени, к которому принадлежат низшие касты Египта, они и не могли быть способны к широкой торговой предприимчивости. Благодаря этим условиям произошла замкнутость Египта и ожирение его народонаселения, привыкшего хорошо есть и пить и получавшего возможность к этому внутри страны.
Возможность движения, подвига, столкновения с другими народами лежала в касте воинов, и действительно, эта каста давала средства фараонам предпринимать походы, делать завоевания, но это явление было какою-то случайностью в истории Египта,- случайностью, остававшеюся без последствий: продолжительные и отдаленные походы фараонов в Азию не доставляли им более или менее прочных завоеваний, так что воинственное движение государей оседлого и цивилизованного народа совершенно сходно с опустошительными и бесплодными движениями номадов.
Можно подумать, что фараоны, охотники занимать и утомлять излишек народонаселения огромными постройками, египетскими работами, придумавшие умерщвлять новорожденных младенцев мужеского пола в случае опасного размножения подданных,- можно подумать, что фараоны предпринимали походы с единственною целью занять и утомить касту воинов, уменьшить ее опасное число. Но воинственные фараоны - редкое явление в египетской истории; касте воинов редко дается возможность развить свои силы, приобрести важное значение посредством движения, подвига.
Жреческая каста сдерживает силы опасных воинов.
Наконец, Египет благодаря Псамметиху и последующим фараонам выходит из прежней замкнутости, сближается с иностранцами, но здесь не происходит никакого важного переворота в египетской жизни: прежний порядок вещей остается ненарушимым; вся новизна направлена против касты воинов, которые принуждены выселяться, и это обстоятельство, разумеется, должно было более всего содействовать падению Египта.
Жреческая каста явно берет преимущество перед кастою воинов: воины в презрении, у воинов отнимают земли, воины должны выселиться из Египта.
Относительно жрецов не встречается подобных известий: жрецы до конца сохраняют свое важное значение. Жрецы славились своею мудростью, своими обширными познаниями, но свою мудрость они берегли для себя, своих познаний они не распространяли в народе и не спасли государства от падения. Но каким же божествам служили жрецы египетские?
В Египте мы встречаем множество имен божеств; это множество происходит оттого, что одно и то же божество в разных местностях чествовалось под разными именами. Из египетских мифов, наиболее известных, оказывается, что и здесь было поклонение началам мужескому и женскому - в Озирисе и Изиде и началам доброму и злому - в Озирисе и Тифоне. Мы имеем полное право успокоиться на известии Геродота, что из всех божеств только Изида и Озирис пользовались одинаковым поклонением во всем Египте, тогда как о других божествах сказать этого нельзя.
Диодор Сицилийский говорит, что существует великое несогласие в именах египетских божеств: одно и то же божество называется Изидою, Церерою, Тесмофорою, Луною, Юноною, а некоторые величают ее всеми этими именами вместе. Озирис одно и то же, что Серапис, Вакх, Плутон, Аммон, Юпитер, Пан. Но из слов самого же Диодора оказывается, что великое несогласие разрешается в согласие, когда под разными именами является одно и то же божество. Для нас важно известие Геродота, что женское божество, Изида, почиталось в Египте более всех других божеств. В связи с этим находится известие, что женщины пользовались в Египте особенно выгодным положением, даже преимуществом перед мужчинами.
Несмотря на успехи, какие, по-видимому, сделаны в изучении Древнего Египта, мы знаем о нем немного более прежнего; разногласие, противоположность во мнениях ученых о Египте, о его историческом значении всего лучше показывают, на какой шаткой почве находимся мы здесь. Великие исторические народы не проживают молча, тайком от других, не оставляют в своих памятниках загадок для потомства и предмета для ученых споров. Несмотря на наше убеждение, что дело не в количестве, а в качестве, громадность всегда сохраняет способность поражать воображение; так поражают воображение рукотворные горы Египта, пирамиды, переживающие тысячелетия, и вселяют невольное уважение к цивилизации, высказавшейся в таких памятниках.
Но Египет внушал уважение не одними своими громадными бессмертными могилами; греки, которые так хвастались обыкновенно своею цивилизацией, преклонялись пред мудростию жрецов египетских. Посмотрим же, что такое египетские жрецы, скрывавшие свои знания от своего народа, сообщали из них чужим, грекам.
Мы не будем отвергать предания о египетских колониях в Греции и о том, что эти колонисты сообщили сведения о разных полезных вещах дикому еще тогда народонаселению Греции. Но дело идет о другого рода заимствованиях, именно о заимствованиях в области религии и философии.