Начало прошедшей войны
Шрифт:
— А разве товарищ комиссар куда-то убыл? Интересно, вроде только вчера был в городе и вдруг пропал.
— Не твоего ума, да и что-то многое себе стал позволять, Стародубцев — комбат нехорошо прищурился, и у меня по спине непроизвольно пробежала дрожь — не к добру такое любопытство, ведь война скоро и только от тебя зависит и твоего поведения, как ты ее встретишь. Можете идти, товарищ лейтенант государственной безопасности.
На улицу я вышел с чувством холодка в груди. Командир батальона отличался крутым нравом еще с Чечни и мог усложнить жизнь любому.
Отступление 2
В большом кабинете
— Так вы говорите, что пришли из будущего и как оно там?
— Не самого лучшего качества.
— Что, неужели все так плохо, а куда смотрит партия?
— Партия, товарищ Сталин, распалась задолго до решения направить меня сюда. Да она в последнее время и не являлась партией как таковой, между ее высшими чиновниками пошли склоки за власть и ее крах был предопределен.
— Ну а что вы хотите поменять своим приходом сюда? Как я понял, до распада вашего государства еще полвека и многое можно исправить, если перейти в более позднее время.
— Решение принимал не я, а несколько влиятельных человек, которым не по душе создавшаяся обстановка в стране. Они обладают деньгами и некоторой властью, но ее не хватает для коренного изменения ситуации, поэтому решили предпринять попытку по ее изменению и недопущению провала в прошлом.
— Товарищ Красильников, скажите честно — вы считаете, коммунизм лучше демократии или просто действуете по приказу? Что управляет вами?
— Я считаю, что нет плохого и хорошего социального и политического строя государства, так же как нет плохого или хорошего правителя страны. Все зависит, только от его действий. Вы знаете, один иностранный политик крупного ранга сказал о вас — 'он принял страну с сохой, а передал с атомной бомбой'. Скоро начнется война, и она сильно затормозит развитие СССР, возможно на целое десятилетие. Если предпринять ряд шагов по ее смягчению для страны, то многое измениться в лучшую сторону.
— Вы говорите о атомной бомбе, в этой войне ее возможно использовать, вы говорили о ее чрезвычайной мощности?
— Нет, ее технология изготовления даже с доставленными мною сведениями займет годы, да и оружие это ужасное, не столько своей мощностью, сколько последствиями. Его хорошо иметь в качестве дубинки запугивания.
Сталин несколько минут молчаливо сидел, затягиваясь трубкой.
— Хорошо, вернемся к этому моменту позже. Что вы говорили о невозможности вернуться в свое настоящее?
— Понимаете, товарищ Сталин, проход через временно-пространственый барьер создает очень сильное электромагнитное поле, которое разрушает все приборы. Даже в выключенном состоянии или даже разобранном, на электронных деталях возникает статичное электричество, которое как бы включает эти детали и сжигает своей мощностью. Когда я говорил с бойцами о их возврате, я попросту блефовал.
— Кстати, что за подразделение вы с собой привели, зачем оно? Для доставки ваших документов и доказательств целый батальон не нужен.
— Понимаете, попасть в точно отведенный промежуток времени в прошлом практически невозможно, и была вероятность, что нас выкинет уже во время начало боев. Так же нельзя было, и 'десантироваться' куда-то поближе к Москве, та точка была самая лучшая из всех. Вот поэтому отлично подготовленный и вооруженный батальон был необходим. Я и несколько специалистов переходили самыми первыми и смогли установить точное время. По первоначальному плану мы должны были еще с месяц назад — в начало середину мая переместиться. С собою я доставил весь расклад по будущей войне, некоторые устройства, образцы оружия и документацию для создания производства. Я хочу чтобы Советским Союзом гордился любой ее гражданин, а не унижено благодарил за подачки в виде куриный ножек и шоколадок.
— Хорошо, товарищ Красильников, мы остановимся пока на этом и продолжим разговор позже в присутствии еще нескольких человек.
Глава 3
Ничегоделание в батальоне затянулось до самой субботе, остальные части давно находились в состоянии готовности 'Один', а мы тупо просиживали в казарме. Некоторые части 6-ой стрелковой дивизии остались в крепости, а остальные соединения вместе с 42-й стрелковой дивизией выдвинулись на боевые позиции. В моем времени такой приказ поступил после трех часов ночи 22июня и не принес заметных результатов, большая часть войск была разбита, так и не попав на оборонительные рубежи. То же самое произошло и с авиацией. По приказам Красильникова все самолеты были переведены на запасные аэродромы и тщательно замаскированы, на основных местах базирования были оставлены макеты и ложные цели. Надеюсь, командование сумеет воспользоваться предоставленными возможностями.
Вечером наш батальон ушел из казарм, отойдя от города на несколько километров, комбат дал задание окапываться. Через наши позиции проходила дорога, ведущая в город по широкой дуге. Оба фланга упирались в лесопосадки, правда достаточно густые и занимающие широкое пространство. Судя по карте, за нами через несколько километров находился мост, причем единственный мост способный пропускать через себя тяжелую технику, так что немец на этой дороге появиться обязательно.
Меня и Николая Махрова, взводного с первой роты, комбат направил в патруль, дав наказ курсировать в десятке километров в сторону города. С нами на полуторку погрузился десяток бойцов с одним 'Дегтяревым'. Еще две подобных группы ушли по другим маршрутам. Жаль, что нам не выдали радиостанции. Кстати, почему? Почему при переходе с собой дали модернизированные винтовки, которые только снайперам и положены, а насчет средств связи пожадничали, что в этом есть и это не очень нравиться.
На часах было начало второго, наша машина неспешно — да и откуда взяться то спеху на столь древнем транспорте, когда даже бензонасоса не было, и бензин лился самотеком — передвигалась вдоль дороги. Так мы катались около часа, изредка останавливаясь и вслушиваясь в ночь.
— Слушай, Серег, как думаешь — нас скоро отправят назад?
— А кто его знает. Красильникову только известно, ну может комбату еще и все… Думаю, на первые бои нас точно кинут, комиссара все равно нет и комбат пока не думает нас к нему вести.
— Повоевать это ладно, главное чтобы нас не кинули, как кидали не раз в Чечне.
Машина остановилась в очередной раз и из кабины высунулась голова шофера:
— Товарищ лейтенант, там впереди машина чья-то, только что фары мигнули и потухли.
Несколько минут мы все всматривались в темноту, но ничего не увидели. Потом Махров дал команду:
— Давай не спеша, без света кати в ту сторону, а вы все приготовьтесь к бою. Тут до перехода границы немцами осталось пара часов, так что их группы могут уже действовать у нас в тылу.