Начало века. Книга 2

Белый Андрей

(6) По свидетельству М. А. Бекетовой, в слове «словачка» «есть намек на некоего московского профессора, которого изображал в лицах Серг. М. Соловьев» (Письма Александра Блока к родным, (т. 1), с. 330). Письмо С. Соловьева к Блоку от 3 августа 1905 г. подписано: «Твоя Словачка» (Литературное наследство, т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования, кн. 1, с. 400); ср. шуточную фразу Блока в письме к Белому от 9 сентября 1905 г.: «Я — женщина-словачка» (Александр Блок и Андрей Белый. Переписка, с. 140).

(7) Профессор М. К. Любавский читал курс русской истории.

(8) См.: Fоuillee A. La philosophie de Platon. Paris, 1867; 2 ed. — 1890). Белый характеризует этого философа: «Альфред

Фулье — ему принадлежит ряд сочинений подчас интересных, подчас слабых, среди которых отметим его сочинения о Канте и Платоне <…> Фулье присуща неясность изложения и сбивчивость в терминологии» (Символизм, с. 474).

(9) «Критика отвлеченных начал» — докторская диссертация Вл. Соловьева (М., 1880).

(10) Ср. запись Белого о сентябре 1904 г.: «С этого месяца я начинаю подробно изучать неокантианскую литературу и пользоваться указаниями ставшего ко мне дружественно относиться Б. А. Фохта; я бываю у Фохта, и он у меня» (Материал к биографии, л. 49).

(11) Ср. навеянные общением с Фохтом строки из стихотворения «Мой друг» (1908) из книги «Урна»:

На робкий роковой вопрос Ответствует философ этот, Почесывая бледный нос, Что истина, что правда… — метод.

(Стихотворения и поэмы, с. 304.)

(12) Цитата из того же стихотворения (там же, с. 304–305).

(13) См.: гл. 2, примеч. 81, 108.

(14) Сокращенно цитируется заключительная строфа стихотворения «Старинному врагу», датированного 9 декабря 1904 г. (Стихотворения и поэмы, с. 465). Стихотворение было отправлено Брюсову 14 декабря 1904 г. (см.: Литературное наследство, т. 85. Валерий Брюсов, с. 336–338).

(15) О признании Брюсовым своего «поражения» в духовно-психологическом поединке с Белым свидетельствует и его стихотворение «Бальдеру. II» (1 января 1905 г.), начинающееся строками: «Кто победил из нас, — не знаю!//Должно быть, ты, сын света, ты!» (Брюсов В. Стихотворения и поэмы (Библиотека поэта, большая серия). Л., 1961, с. 502). Брюсов не отослал Белому текста стихотворения и не опубликовал его; Белый, по всей вероятности, так и не узнал о его написании. Ср. слова Брюсова в передаче Волошина (дневниковая запись от 21 декабря 1904 г.): «Я написал Белому (Бальдур и Локэ), и он мне ответил. Такого тона у Белого еще не было. Он заговорил Архангелом» (ИРЛИ, ф. 562, оп. 1, ед. хр. 441, л. 31 об.).

(16) Белый жил в московской квартире В. О. Нилендера в сентябре 1921 г.; в ней же он остановился по возвращении из-за границы 26 октября 1923 г.

(17) Нилендер перевел сохранившиеся фрагменты текстов Гераклита (см.: Гераклит Ефесский. Фрагменты. М., Мусагет, 1910), позднее переводил древнегреческих трагиков (Эсхила, Софокла).

(18) «Ars magna lucis et umbrae» (1646) — сочинение по физике Атанасиуса Кирхнера.

(19) Подразумевается, по всей вероятности, работа, написанная Киселевым в соавторстве с А. С. Петровским: «Инструкция каталогографическая. Составление карточного каталога» (в кн.: Виноградов А. К. Организация Центральной библиотеки СССР как культурный памятник Ленину. М., 1924, с. 393–473).

(20) М. И. Сизов окончил московскую 3-ю гимназию в 1903 г. и в том же году поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета (ЦГИАМ, ф. 418, оп. 317, дело 1024). Ср. запись Белого о сентябре 1904 г.: «Мой реферат в открытой секции по истории религии „О целесообразности“ На реферате знакомлюсь со студентом М. И. Сизовым, который начинает часто у меня бывать на дому; отсюда — начало дружбы» (Ракурс к дневнику, л. 24).

(21) С кружком П. И. Астрова Белый

сблизился осенью 1904 г. и, по собственному признанию, в нем «бывал с перерывами до 1909 года» (ЦГАЛИ, ф. 53, оп. 1, ед. хр. 100, л. 159).

(22) Урия Гип (Хип) — персонаж романа Ч. Диккенса «Жизнь Дэвида Копперфилда».

(23) Флагелланты — бичующиеся; представители западноевропейского религиозного движения позднего средневековья, исповедовавшие идею искупления грехов посредством самобичевания.

(24) П. И. Астровым написан целый ряд брошюр на самые различные общественные и литературные темы: «Дети подмостков» (СПб., 1899), «Алексей Михайлович Жемчужников» (Сергиев Посад, 1908), «По поводу книги Н. Морозова „Откровение в грозе и буре“» (М., 1908), «Налог на наследство и общественное призрение» (М., 1910), «Русская фабричная медицина» (М., 1911), «„Христос“ художника И. А. Астафьева» (М., 1911), «Юридические предпосылки рабочего права» (3 брошюры — М., 1911), «Лечение рабочих и русское национальное сознание» (М., 1911) и др.; он же является одним из составителей книги «Из текущей юридической практики. 710 вопросов и ответов из области гражданского, торгового, административного, крестьянского и нотариального права» (под ред. А. Э. Вормса. М., [1913]).

(25) Перечень тем выступлений в кружке Астрова в сезон 1904–1905 гг. Белый приводит в «Воспоминаниях о Блоке» (Эпопея, II, с. 157).

(26) Урим и Туммим (др. — евр. — «светы и совершенства», «явление и истина» или «свет и правда») — особое украшение, преимущество первосвященника, которым он превознесен от Бога (Исход, XXVIII, 15, 17, 21, 30; Левит, VIII, 8).

(27) Эти сведения восходят, скорее всего, к тексту, написанному С. А. Венгеровым со слов «близкого к Добролюбову лица»: «Новая — эстетическая — вера стала для Добролюбова не одним лишь предметом литературных увлечений. Он исповедовал ее как религию: не только писал, но и жил „по-декадентски“. Не щадя себя, верный своей вере, курил и ел опий, курил гашиш, склоняя к этому и других в своей узенькой комнатке на Пантелеймоновской, оклеенной черными обоями, с потолком, выкрашенным в серый цвет <…> уговаривал несколько девушек и студентов испытать сладость смерти» (Русская литература XX века. 1890–1910. Под ред. С. А. Венгерова, т. I, M., 1914, с. 265–266).

(28) О жизненной судьбе А. М. Добролюбова и содержании его проповеди см.: Азадовский К. М. Путь Александра Добролюбова. — В кн.: Творчество А, А. Блока и русская культура XX века. Блоковский сборник, III (Ученые записки Тартуского гос. ун-та, вып. 459). Тарту, 1979, с. 121–146; Иванова Е. Один из «темных» визитеров. — В кн.: Прометей, т. 12. М., 1980, с. 303–313.

(29) См.: Добролюбов А. Из книги Невидимой. М., 1905.

(30) Добролюбов посещал Брюсова осенью 1903 г. (см.: Брюсов В. Дневники, с. 133–134) и останавливался у него в феврале 1905 г. См.: Иванова Е. В. Валерий Брюсов и Александр Добролюбов. — Известия АН СССР. Серия литературы и языка, 1981, т. 40, № 3, с. 255–265.

(31) Вопреки этим словам, письмо Добролюбова (судя по содержанию, относящееся к началу 1905 г.) сохранилось в архиве Белого, в полном объеме опубликовано в указанной выше статье К. М. Азадовского «Путь Александра Добролюбова» (с. 138–140).

(32) Царь лапифов Иксион (греч. миф.) волею Зевса был привязан к вечно вращающемуся огненному колесу.

(33) Начало общения с Б. К. Зайцевым Белый относит к марту 1904 г.: «В этот месяц происходит мое ближайшее знакомство с Зайцевыми (Борисом Константиновичем и Верой); хотя мы и раньше познакомились на Арбате, но ближе встретились только теперь» (Материал к биографии, л. 44). Зайцевым написан мемуарный очерк «Андрей Белый» (Русские записки, 1938, № 7, с. 78–94; вошел в кн.: Зайцев Б. Далекое. Вашингтон, 1965).