Начало
Шрифт:
На Бет было надето пальто отца, и его подогнутый подол был тяжелым и неуклюжим, бил по ногам на каждом шагу. Ей пришлось засунуть руки в карманы, чтобы полы пальто не расходились в стороны. Высоко подняв воротник, она опустила туда лицо, дыша собственным теплом.
На улицах было пусто, и ее шаги отдавались эхом по дороге. Она прошла дом Минчинов и пошла дальше через мост, потом по другой стороне Деррента. У поворота на Мидденниг налево, позади нее остался последний огонек, и Бет шла дальше только по наитию. Уже стало совсем темно, туман обволакивал
Там было светло, отсветы из окон странно освещали плывущий туман. Двери были открыты, и Бет заглянула внутрь. От дыма ламп и от тепла у нее заслезились глаза.
У окна работали четыре человека. Они все нагнулись над верстаками, ноги у них были по колено в стружках. Еще двое в центре помещения старались как можно лучше укрепить стенки загона для ягнят. Сэм Ловаж, местный сплетник, увидел Бет и что-то прошептал на ухо деду Тьюку, который стоял спиной к печке, расположенной неподалеку, и что-то записывал в своей книжке. Дед повернулся и бросил острый взгляд на Бет. Он секунду колебался, потом пошел к ней.
– Кто ты такая? – спросил он ее, нахмурившись.
– Вы должны знать, кто я такая, – сказала она.
– Может – да, а может – и нет!
– Я хочу поговорить с вами, – сказала Бет.
– Говори, я тебя слушаю.
– И все остальные тоже очень внимательно нас слушают.
– Хорошо, давай выйдем на улицу.
На улице, в тумане он показался ей огромным. Его плечи, несмотря на сутулость, вызванную его работой, были мощными и широкими, и он держался очень спокойно. В свете огня из дверей его лицо под плотно натянутой шапкой было очень острым, как у статуи, вырезанной из хорошего розового дерева. Сильный рот был изогнут вниз.
– Ну! Что ты хочешь от меня, мисс?
– Моя мать больна, – сказала Бет. – Ей нечего есть.
– И чья же это вина? Только не моя! Но, может, твоя мать считает, что виноват во всем я?
– Она меня к вам не посылала, она лучше умрет от голода.
– Кейт очень гордая. Я это знаю. А ты? Ты знаешь, что такое «гордость»?
– Гордостью сыт не будешь.
– Не похоже, что ты голодаешь, – заметил дед.
– Это моя мать голодала, я узнала об этом только сегодня.
– И ты сразу пришла ко мне?
– Мне больше некуда идти.
– Ты разве не слышала о том, что я поругался с твоим отцом? И как я его выгнал из дома? Ну, хорошо, почему ты думаешь, что я захочу вам помочь?
– Я просто подумала, что вы это сделаете. Вот и все.
– У тебя довольно странные понятия для девочки твоего возраста. И с этим не поспоришь! Подожди меня здесь. Я пойду с тобой и повидаюсь с твоей матерью.
Он подошел к двери и обратился к своим работникам.
– Меня здесь не будет ко времени окончания работы, поэтому проследите, чтобы все лампы были потушены, и заприте двери. И не вздумайте уйти раньше
Он повернулся к Бет и застегнул свою куртку до верха. Они отправились в путь. Казалось, его не беспокоят темнота и туман. Бет шла рядом и постоянно спотыкалась.
– Возьми меня за руку, пока ты не свалилась в ручей, – сказал он ей. – Тебе нужно больше есть моркови, тогда ты не будешь страдать куриной слепотой.
Кейт сидела на кухне и шила перчатки. Она подняла глаза и сначала ничего не видела, пока они не сфокусировались на старике, стоявшем перед ней.
– Что это значит? Я никого к себе не ждала.
– Вам бы стоило предложить мне сесть. Просто из вежливости.
– С каких пор мы стали вежливыми друг с другом?
– Черт! Эта твоя дочь привела меня сюда, Кейт Тьюк!
Кейт повернулась и зло уставилась на Бет, которая принесла стул для старика.
– Моя дочь – хитрый маленький лягушонок. Она не должна была делать это за моей спиной.
– У девчонки есть чувство реальности. Она сказала, что гордостью сыт не будешь.
– Я ей тоже кое-что скажу, когда мы останемся одни.
– Послушай, – сказал он, прямо восседая на стуле. – Тебе не выдержать. Посмотри на себя. Порыв ветра – и ты упорхнешь отсюда прямо по трубе. Твоя гордость никому не нужна! Мне бы не хотелось, чтобы вдова моего сына жила на подаяния, поэтому давай обо всем спокойно поговорим.
– Вам было наплевать на вашего сына! Вы выбросили его из дома!
– Это старая история. А меня интересует настоящее. Самое лучшее, если вы станете жить в Коббсе. Я не такой бедный и могу позаботиться о тебе и о девчонке.
Кейт сидела молча, сжав губы в тонкую ниточку и прямо уставившись перед собой холодным мрачным взглядом. Бет тихонько ходила по комнате. Она сняла пальто и шарф и повесила все на крючок у двери. Потом подошла к столу и встала в круг желтого света. Старик переводил взгляд с нее на Кейт.
– Ну? – спросил он, и Кейт и Бет подскочили от неожиданности. – Я все еще жду ответа.
– Благотворительность, – сказала Кейт. – Мне не нравится благотворительность от кого бы она ни шла от вас или от церкви.
– Если ты переедешь ко мне с девочкой, вам придется зарабатывать тем, что вы станете присматривать за домом. Раньше этим занималась Гуди Изард. Это совсем не благотворительность, разве не так?
Кейт глянула на Бет. Она больше не злилась, казалось, что она со всем примирилась.
– Тебе следует подумать о девочке, – продолжал настаивать старик. – Не пропадать же ей с голоду вместе с тобой!
– Хорошо, хорошо, – сказала Кейт, – я перееду.
– Вот и ладно. Тогда все решено. Он встал и пошел к двери.
– Я пришлю к вам в пятницу Изарда с тележкой. Ровно в десять утра.
– Эй, – запротестовала Кейт. – Вы меня не торопите! Я должна рассортировать вещи и поговорить с мистером Бейтсом по поводу отказа от домика.
– У тебя есть три дня, Изард поможет вам с вещами. Что касается Бейтса, я разберусь с ним сам.